Тот, похоже, не ожидал.
— Мне жаль, что дошло до такого, Абеляр.
Абеляр кивнул.
— Как и мне. Береги себя.
С этими словами они отправились в путь. Абеляр знал, что это был последний раз. Его охватил мрачный настрой. Латандер будет недоволен, что он позволил мраку захватить себя, но Абеляр не смог его остановить. Он потерял в йоннской Дыре плотского отца, а теперь потерял в ереси отца духовного.
— Солнце восходит и заходит, - прошептал он сам себе.
Когда они выехали за пределы прицельной дальности арбалетов, Регг хлопнул Абеляра по плечу со смешком.
— И ты говорил мне придержать норов.
Абеляр не смог не улыбнуться.
— Я сделал ошибку.
— Нет, не сделал.
Слова Регга его не утешили.
— Я скучаю по сыну, Регг.
Он оставил всего четырёхлетнего Элдена с нянькой в семейном поместье недалеко от Саэрба. Сейчас Абеляр больше всего на свете хотел играть на солнце с мальчиком в орков и рыцарей.
Регг кивнул и сочувственно похлопал Абеляра по плечу. Он отвернулся и ничего не сказал.
Окрик сзади заставил их обернуться. От аббатства по фургонной дороге скакали три всадника. Вещевые мешки бешено хлопали по их сёдлам. Всадники махали руками и кричали Реггу и Абеляру, чтобы те подождали их.
— Это Белд, - сказал Регг, прикрыв ладонью глаза. - И два других.
— И правда.
Регг улыбнулся.
— Мы потеряли аббата, зато получили три меча. Мне по нраву такой размен.
Абеляр приветственно махнул Белду и его товарищам.
— Солнце восходит и заходит, - сказал он, на сей раз уверенным голосом.
***
Элирил и Мирабета ожидали Малькура Форрина в украшенной гобеленами приёмной в особняке главной правительницы. Элирил несколько часов провела без единой понюшки пыли разума, и от этого была раздражительна.
Заваленные свитками и книгами полки занимали две стены в помещении. Элирил глядела на них и воображала, что держит в своих руках книгу, которую предстояло собрать воедино. Её отсутствие тоже раздражало девушку.
Свет позднего утра струился сквозь большие окна из стекла в свинцовой оправе. Элирил сидела в мягком кресле в залитом тенью углу, так, чтобы на неё не падали прямые лучи. Она ухмыльнулась теням, которые бросало на стену солнце, и они ухмыльнулись ей в ответ. От скуки девушка покрутила волшебное кольцо с аметистом на пальце. Она пыталась снять его, но кольцо застряло. Она потянула сильнее, но оно всё равно не поддавалось. Элирил тихо прокляла кольцо, и тени рассмеялись.
Потолок скрипел, когда наверху по своим делам расхаживали слуги. От звука Элирил чувствовала чесотку за глазными яблоками.
— Тётушка, мне не терпится начать подготовку к поездке в Йонн. Может быть, я вернусь в свои покои и займусь этим?
Она начала вставать, воображая сладостные уколы пыли разума в своих ноздрях, раскрывающие сознание перспективы, спокойствие...
Мирабета, сидевшая в кресле с высокой спинкой в центре помещения, не оглянулась на племянницу.
— Нет. Ты нужна мне здесь, когда прибудет Форрин.
Элирил скорчила гримасу и показала спине Мирабеты неприличный жест. Она подошла к тётушке и вонзила каблук в её тень на полу. Стоны силуэта принесли девушке наслаждение, но она следила, чтобы это не отразилось на её лице. Искажённые лица, которые жили в столешнице, смеялись за неё.
— Я ваша покорная слуга, главная правительница.
До поры, прошептали тени.
Стук в дверь возвестил о приходе Малькура Форрина.
— Входите, - ответила Мирабета.
Турест открыл дверь, и мимо него шагнул Форрин. Он принёс с собой запах кожи, намасленной стали, запах дороги. На его плечах висела кольчуга, на поясе — палаш. На голове сидел открытый шлем. Малькур снял его, обнажив свои шрамы и седеющие волосы, и поклонился.
— Главная правительница. Госпожа Элирил. Рад снова оказаться в вашем обществе.
— Это всё, Турест, - сказала Мирабета, и дворецкий закрыл за наёмником дверь.
Форрин сказал:
— Мои госпожи, полученная нами плата оказалась меньше оговорённой. Я отправил к вам гонцов и...
От голоса Мирабеты воздух в комнате застыл.
— Это потому, что полученный результат оказался меньше оговорённого.
Глаза наёмника вопросительно сощурились.
— В каком отношении, правительница?
Голос Мирабеты оставался ровным.
— Хулорн жив, не так ли?
От раздражения Форрин наморщил смуглые брови.
— Жив, ну и что с того?
— То, что этого человека я просила вас убить, - сказала Мирабета, и с каждым словом её голос набирал громкость. - Этот человек, пережив ваше нападение, заключил союз с Шадовар из анклава шейдов.
Малькур подобрался, заложил руки за спину, и выпятил свой щетинистый подбородок.
— Это неудачное стечение обстоятельств, которое едва можно поставить мне в вину. И могу я напомнить главной правительнице, что Миклош и Кавин Селькирки лежат в безымянной могиле в глуши — как вы пожелали — а Сэрлун встал на вашу сторону, считая, что на него напали повстанцы — тоже в точности как вы пожелали. И всё это благодаря Малькуру Форрину и его Клинкам. Надеюсь, вы не собираетесь зациклиться на бегстве одного человека, чтобы отказаться от заключённой нами сделки?
Мирабета грохнула кулаком по столу, сверля Форрина взглядом.
— Нет. Я собираюсь зациклиться на бегстве хулорна, потому что это была неудача, а я не терплю неудач в делах больших и малых.
Губы Малькура исказились в усмешке, продемонстрировав отсутствие нескольких зубов, и он положил ладонь на рукоять меча, жест, которой Элирил распознала как привычку, а не как угрозу.
— Неудача? Правительница, хулорну помог спастись шейд — шадовар, вне всяких сомнений, а это свидетельство того, что союз, о котором вы говорите, был заключён ещё до его побега и существовал бы независимо от того, жив хулорн или умер. Но мы бы всё равно его настигли. Его спасло лишь прибытие сил Абеляра Корринталя.
— Оправдываетесь, - заметила Элирил.
Малькур зыркнул на неё, вернулся взглядом к Мирабете.
— Оправдываюсь? Возможно, если бы младшему Корринталю не позволили покинуть Ордулин, всё обернулось бы совсем иначе. Как насчёт этой неудачи?
— Это было политическое решение, - возразила Элирил.
— Оправдываетесь, - с усмешкой парировал Форрин.
Элирил приняла задумчивый вид и посмотрела на тётю.
— Тётушка, я ослышалась или этот наёмник только что признал, что Абеляр Корринталь лучший полевой командир, чем он? Может быть, нам следует...
Малькур слегка напрягся.
— Едва ли, миледи. Силы Корринталя превосходили мои более, чем два к одному. И как я уже объяснил главной правительнице...
