- Я виновата, и во многом. Наполнила эту землю фракийцами, своими необузданными родичами, македонцами, иллирийцами, даже галаты у нас были. В основном, всё это были воины, что прежде сражались под знамёнами Митридата, я любила таких. Из-за меня среди этолийцев вспыхивали внутренние распри, и родственники убивали друг друга, варвары же разоряли их земли. Так было. Однако моя уступчивость идёт не от этого, просто мир изменился, и мне хочется найти новые пути в нём.
- Они простили тебя, я видела это сегодня. Те, кто помнил, простили тебя, - Габриэль плеснула немного вина под столик, жертвуя богам, и прильнула губами к килику, держа его обеими руками.
- В воздухе чувствуется окончание зимы, скоро мы увидим силуэты возвращающихся птиц в небе, - сказала Зена, откинувшись на спину и глядя в небо. Она явно хотела перевести разговор в другое русло.
- Уже тепло совсем, с местных гор сошёл весь снег, - поддержала Габриэль, видя, что подруга не хочет говорить о прощении. - Слушай, тут пир намечается, насколько я смогла проведать, будут праздновать в нашу честь, весь вечер будут пить вино и петь, насколько это умеют делать этолийцы. Может быть, нам не стоит отказываться от присутствия там, раз уж мы сделали хорошее дело, то можно и праздник себе позволить? Как ты думаешь?
- Хочешь покушать жареных гусей? - улыбнулась Зена.
- Почему бы и нет, мы давно в пути, такие кушанья же и дома редко увидишь. Хочешь сказать, что умеренность есть главная добродетель, суровая жизнь способствует укреплению духа воинов? Верно, конечно, но всё же...
- Если ты хочешь. Как твоя рука, не болит уже?
- Отходит понемногу, вообще же у меня постоянно болит правая рука, поэтому без твоего массажа не обойтись.
- Это - удел лучников, тех, кто много практикуется, но я обещаю, что буду избавлять тебя от боли по мере своих сил. Сила нужна, чтобы работать с этим оружием. Ты будешь замечать изменения, происходящие в тебе, но ты сама это выбрала.
- Я не жалуюсь, ну, разве что немного. До вечера ещё далеко, пойдём, может быть, постреляем. Вчера это умение сильно помогло мне, и я хочу продолжать свои упражнения, делать это ещё лучше.
Зена согласилась, и они отправились в заброшенную часть города, прихватив из дома лук Габриэль и колчан со стрелами. Их привлекло большое каменное здание бывшего Народного собрания, напоминавшее о былом эллинском величии, когда и в Халкиде Этолийской доставало средств на масштабные проекты. Оно было построено лет двести назад, вместе с храмом Зевса, помещавшимся рядом и составлявшим с ним единый ансамбль, имело колонные портики, тьму внутреннего зала, где всё покрывали следы пожара и лежали куски обрушившейся крыши, можно было ещё рассматривать ленту изображений на фризах, где кипела извечная битва с титанами. Габриэль встала на пороге здания, чувствуя тоску от дыхания смерти вокруг, позади неё были молчаливые колонны, впереди же спускалась каменная лестница, разворачивалась пустынная улица с руинами каких-то домов. Там Зена укрепила мишени, коими должны были служить стащенные ею у одного из их новых соседей поленья, и сейчас поднималась к подруге.
- Видишь мои цели? Давай, пятью стрелами пометь все пять поленьев, - она присела на одно колено и смотрела, как подруга берёт стрелу. Габриэль попробовала лук, вспомнив о парфянских и дальних тенях, что стояли за ним. Кольцо для стрельбы уже было надето на палец, защитный наруч плотно сидел на левой руке, чёрные рога туго подались, радуя её тем, что ничуть не ослабли, как бывало со временем у плохих луков. Она наложила стрелу с кровавым оперением и натянула тетиву в нужную силу. После первого выстрела она действовала быстро, вытягивая одну стрелу за другой, прицеливаясь и посылая их, на таком расстоянии она могла попадать без особого усилия. Зена любовалась изгибом её тела, уверенными движениями рук, потом сама стреляла, всё ещё недосягаемая для подруги в мастерстве, указывая пальцем на старое птичье гнездо на крыше опустевшего дома шагах в ста и сбивая его стрелой.
- Смертные так стрелять не могут, - закатывала глаза Габриэль, - лишь детям богов это по силам, лишь они спорят с Аполлоном.
- Через время ты научишься стрелять так же, - улыбнулась та. - Скифы, роксаланы, парфяне стреляют не хуже, ибо учатся с детства, ты будешь приближаться к их умению, ты научишься чувствовать ветер и движение тетивы как часть самой себя, тогда будешь стрелять ещё дальше.
- У меня и сейчас неплохо получается, все твои мишени отмечены мною по несколько раз, - Габриэль повела рукой, всё ещё дивясь тому, как подруга сбила гнездо.
- Эллины не ценят этого умения, слишком мало им занимаются, разве что, критяне приближаются в навыке к восточным народам, но до лучших из кочевников им никогда не добраться, - сказала Зена. Она встала, сбросив плащ для удобной стрельбы, на край лестницы, смотрела на начинавшийся закат, и солнце оживляло изображения на её обнажённых плечах, звери тянули гибкие спины и млели от возвращавшегося тепла.
- Ты, ведь, на Востоке разжилась этим луком? Не жалко было отдавать мне его?
- Этот лук делали больше года. Я своими глазами наблюдала, как это происходит, не с этим луком, с другим, в Сарматии. Этот же из Парфии, раньше он принадлежал знатному человеку, и стоит немалых денег. Цени его. Мне кажется, он тебе больше подходит - я с юности сражалась больше как воин ближнего боя, с мечом и копьём, ты же научишься биться издали. Однако не думай, что это так уж легко.
- С твоей помощью освою, - улыбнулась Габриэль.
- Да. Давай, я тебе расскажу кое-что. Во-первых, не теряй эти стрелы, они очень хороши, и столь качественные будет сложно найти. Смотри, оперение у них немного закручено в одну сторону, это позволяет им вращаться в полёте. Я уже показывала тебе, как нужно брать выше в зависимости от расстояния, ведь стрела не прямо идёт, а на дальних дистанциях словно падает по дуге. Тебе нужно будет научиться определять такое превышение на цели быстрее, не думая, как и стрелять навесом. Во-вторых, посмотри на наконечники, они не одинаковые, и каждый служит своей цели. Те, что с крючками, глубоко застревают в плоти, и их бывает сложно вынуть, широкие или вилкообразные дают больше истечение крови, узкие и массивные, трёхгранные, пробивают броню. Одни летят далеко из-за своей лёгкости, другие предназначены для коротких дистанций, но способны преодолеть защиту противника. Для разных врагов и разный способ действия. Человека без доспехов убить не сложно, ибо жало проникает глубоко, часто насквозь, а то и навылет. Кровопотеря будет очень обильной, меньше четверти часа, и конец. Целься в центр груди и в уровень пояса, ну, или в спину...
