Рогволд кивнул, не отрывая взгляда от дороги.
— Правда. Странник Рагнвальд — это я. Двойник, согласившийся умереть вместо короля — ваш отец. Король Эйрик — достойнейший из государей и человек с чистым, благородным, неустрашимым и любящим сердцем. За всю свою долгую жизнь я не знал никого лучше, чем он.
— А мама? — спросил Глеб.
— Думаю, с мамой они тоже нашли общий язык, — улыбнулся Рогволд и остановил машину. — А вот и школа. Ну всё, бегите. Вечером нам предстоит серьёзный разговор.
* * *
— Даже после всего, что ты видела и чувствовала, ты всё ещё не веришь?
Рассветало. Город, замёрзший в объятиях ночи, медленно и неохотно просыпался, зажигая окна. Под колёсами машины захрустела ледяная корка на луже. Те, чья работа начиналась рано, уже шли по улицам, пряча руки в карманы от холода. Стелла же чувствовала озноб, сидя на тёплой кухне с кружкой чая. Этой ночью она не ложилась совсем.
Рогволд сидел рядом, как всегда, непостижимо спокойный. Это было спокойствие горных вершин, окутанных облаками, или, может быть, тишина озера, укрытого от бурь склонами этих гор. Стелла склонялась к первому сравнению. Рядом с ним ей становилось стыдно впадать в уныние, истерить и плакать, раздражаться по мелочам и прикрикивать на детей. Он казался ей могучей глыбой, которой были нипочём любые трудности, невзгоды и опасности. Странник… Для неё самой переезд из одного района города в другой и то был большим стрессом, а он — подумать только! — путешествовал между мирами, и ничего… Наверно, он был из другого теста. Истязая ложечкой дольку лимона в чае, Стелла думала: все мы обладаем силами, достаточными для выполнения определённого набора задач. Какие-то задачи нам по силам, а какие-то — нет. Или ПОКА нет. Другой вопрос — как понять, на что ты способен — сейчас и вообще? Наверно, самый древний и универсальный способ — пробовать…
Чай уже остыл, и она отпила несколько глотков подряд, поставила кружку. Съела лимон, поморщилась. Кривить сейчас душой ей казалось не только бессмысленным, но и вредным; к тому же — ну, не получалось у неё кривить душой под спокойным, проницательным и добрым взглядом Рогволда. Она ответила честно:
— Нет, не то чтобы не верю… Я… Боюсь.
Рогволд чуть вскинул брови.
— Боишься? Ты видела его, смотрела ему в глаза, чувствовала его — и боишься?
— Нет, не его, — уточнила Стелла. — Его я совсем не боюсь, он такой… — Она закрыла глаза. Тёплый взгляд, знакомая улыбка, струящиеся между пальцами волосы. — Такой знакомый. Родной. Но то, что вы с ним предлагаете — это ведь не квартиру сменить. И даже не в другую страну уехать, а в другой МИР. Смогу ли я и мои дети прижиться в том мире?
— Это немногим сложнее, чем переезд в другую страну, — улыбнулся Рогволд. — Ну, может быть, чуть-чуть сложнее. К тому же, вы перемещаетесь не в никуда, вас там ждут. И, поверь, примут с любовью и радушием. Бери пример с детей: они без колебаний хотят к папе.
— Они дети, они не могут понимать всего, для них это что-то вроде приключения! — воскликнула Стелла. — А я взрослый человек и должна трезво оценивать… Одно дело, если бы это касалось только меня, но я несу ответственность за моих детей. Поэтому не могу вот так, сломя голову…
— Не нервничай так, — мягко сказал Рогволд, накрыв её руку своей большой тёплой ладонью. — Эйрику тоже хорошо известно, что такое ответственность. Он король вообще-то. А что он собой представляет как человек, думаю, ты уже почувствовала. Ты же ЗНАЕШЬ его, Стелла. Поэтому не бойся.
— А как насчёт НАШИХ двойников? Если они есть в том мире, как быть с ними? А если мы встретимся?
Подумав секунду, Рогволд ответил:
— Ваши двойники живут в других мирах. Вы не встретитесь там.
Стелла раздирала ногтями корочку от лимонной дольки. Пальцы теперь пахли резко и кисло.
— Хорошо, допустим… Но ЗАЧЕМ я должна туда рваться?
— Это и есть главный вопрос, Стелла, — сказал Рогволд. — Подумай и ответь на него для себя сама. Но, думаю, ты уже знаешь ответ.
Стелла собрала и бросила крошки лимонной кожуры в пустую кружку, горько и устало улыбнулась.
— Голова что-то совсем не соображает… Может, дашь подсказку?
— Гм, а зачем она тебе? Ты сама всё знаешь.
Рогволд так ничего и не сказал. Усталость после бессонной ночи придавила веки, в теле нарастала слабость, непреодолимо хотелось принять горизонтальное положение. Стелла прилегла на диван.
Она снова видела ДК, боль в его ясных серых глазах. У боли было название — "развод". Он поставил подпись, отпустил её без скандала… С кухни пахло чем-то вкусным: Рогволд снова взял на себя роль домохозяйки. Печаль в серых глазах: ты делаешь ошибку. Рука чуть дрогнула, ставя подпись. Но поставила… Топот Глеба и Лоры, ласковое "ш-ш!" Рогволда. "Мама спит, тихонько". Снова загс и кольца, большой дом и личный водитель. Потом эта девушка, Лада. Наверно, он так пытался показать (бывшей жене или себе?), что утешился, что у него в личной жизни всё хорошо. Чтобы она не чувствовала вины. На какое-то время ему удалось её в этом убедить… Шум воды на кухне. Странник (спокойный, как горные вершины) мыл посуду, забавно. Не боги горшки… моют. Потом инъекция. В гробу лежал спокойный, светлый. Неужели всё-таки ничто не держало его здесь, если он согласился? Ни та девушка, ни даже дети?.. В глазах Эйрика был свет ЕГО души.
"А я так и не успела попросить у него прощения при жизни. И сказать спасибо".
Стелла очнулась в слезах. Нет, не в роскошном доме Ростислава, а в их с ДК квартире. "Вернулась к тому, от чего ушла", — усмехнулась она, тыльной стороной ладони торопливо вытирая глаза. Почему-то именно здесь она ощущала себя по-настоящему дома. Всё, что было между её уходом отсюда и возвращением, казалось затянувшимся сном. Или ошибкой…
Да, ошибкой, в результате которой она сделала этот крюк на своём пути. Петлю, которую хотелось отрезать ножницами. Вот только не отрежешь…
Это тупик, думала она. Конец пути — её главного пути, на котором она могла бы оставаться собой. А все тропинки, по которым она попытается брести дальше, влача ставшее никчёмным существование, — не её. Зачем ей эти маленькие побочные тропинки, если главную дорогу она обрушила сама?..
Она обрушила, а её сероглазый улыбчивый чудак перекинул через пропасть канатный мостик, у противоположного конца которого стоял Эйрик. Или, может быть, не он это сделал? Нечто огромное, некая Сила или Разум, пути которого были для Стеллы непостижимы?.. Она запуталась. Мозг был готов взорваться, не вмещая этих вещей…
