Он вытащил кинжал и, слегка размахнувшись, бросил его в направлении чинары, стоявшей в дальнем углу двора.
До дерева было шагов двадцать, но клинок, блеснув словно молния, под одобрительные крики зрителей, столпившихся возле капитана, воткнулся точно по центру ствола. Юноша подошел к чинаре, вырвал кинжал и, отойдя на прежнее место, снова бросил. Просвистев в воздухе, клинок снова вонзился в ствол — причем в то же самое место. Толпа, ахнув, застыла в восхищении — собравшиеся здесь люди понимали толк в этом деле.
— Да, — почесал в затылке Бахтар. — Такого я, пожалуй, еще не видел.
— Плавал ли ты на кораблях в открытом море? — спросил Саудан, на которого искусство юноши тоже произвело сильное впечатление.
— Не один раз, — с поклоном произнес юноша. — Я из Зингары, зовут меня Герард.
По манерам юноши было видно, что он не из простой семьи, но Саудана, в общем-то, это не трогало — он ведь нанимал солдата, а в этом ремесле парень, похоже, был весьма искусен.
— Тебя возьму тоже, — сказал капитан. — Плата, как и всем, двадцать золотых за ходку, прибавь сюда кормежку, так что не прогадаете, — обращаясь уже ко всем, добавил Саудан.
— А чьих золотых, туранских? — спросил кто-то.
— Подымай выше, — усмехнулся капитан, — хозяин за хорошую службу заплатит аквилонскими.
Толпа нанятых воинов одобрительно загудела. Двадцать аквилонских монет — это действительно большие деньги, за них не жалко и головой своей рискнуть.
— Завтра к утру, чтобы были у причала, где пришвартуется «Утренняя звезда», — наказал им Саудан, а сам отправился по оружейным лавкам, добывать то, что указал в своем списке киммериец.
Оружейных лавок в Аграпуре было достаточно. Саудан взял с собой Бахтара, поскольку справедливо считал, что закаленный в боях воин лучше него разбирается в оружии.
Немало серебра они оставили в сундуках местных купцов, пока тележка, которую тащил меланхолично жующий свою жвачку пегий мул, не наполнилась доверху. Длинные копья и запасные наконечники к ним, абордажные крючья и мотки крепкой веревки, несколько новеньких, прямо из-под молота кузнеца круглых железных щитов, трехзубые кошки, два десятка колчанов из Стигии с прекрасно оперенными стрелами — тамошние мастера делали лучшие, из известных Бахтару, стрелы и луки. Были там и крепкие обоюдоострые мечи, и кривые ятаганы, и метательные ножи, и хорошо просмоленные факелы, и крепкие топоры из аргосской стали — в общем, к концу закупок несчастное животное еле тащило сильно потяжелевшую повозку.
Оставалось найти только меч, который был бы по руке такому гиганту, как Конан. Это, как и предполагал капитан, оказалось очень простым делом. Они подъехали к сторожевой башне, у которой были вчера ночью, потолковали со стражниками, посочувствовали преждевременной гибели их товарищей, выпили по кувшинчику винца, которое Саудан предусмотрительно взял с собой. К концу беседы старший из стражников гостеприимно распахнул перед капитаном дверь кладовки, куда они сваливали оружие арестованных:
— Выбирай приятель, что тебе понравится, видишь, сколько тут накопилось, — пригласил он Саудана. — Скоро свезем все это добро к торговцам оружием, глядишь, и добавка будет к нашему скудному жалованью, — хихикнул он.
«Да уж, скудному, — подумал про себя капитан, — а кошельки арестованных, интересно, куда деваются?»
Меч киммерийца сразу бросился ему в глаза — его нельзя было не заметить, так он выделялся среди прочего оружия. Капитан для отвода глаз выбрал парочку приличных кинжалов, легкий щит из слоновьей кожи и, уже выходя, как бы невзначай, бросил взгляд на огромный меч.
— А это у вас откуда? — спросил он.
— Да вот, мы же тебе говорили, был у нас тут вчера один парень, разрази его Деркэто, — процедил со злостью охранник. — Вот его меч.
— Ничего себе, — притворно удивился капитан. — Кому может понадобиться такой длинный меч? Может взять себе — мясо рубить, пожалуй, сгодится, лезвие больно широкое.
— Да возьми в придачу, — сплюнул стражник, — его и не продать. Действительно, кто такой возьмет?
Оружие свалили на тележку, и Саудан, радуясь, что все дела успешно завершены, заспешил в порт, где с причала вереница грузчиков носила на его «Утреннюю звезду» тюки и ящики с товаром, предназначенным на продажу в далеких землях.
* * *
Корабль, как и было, намечено, отплыл ранним утром. Чтобы плавание было удачным, принесли жертву богам, и «Утренняя звезда», приводимая в движение мерными ударами сорока длинных весел, отчалила от причала, провожаемая родственниками моряков, зеваками да несколькими жрицами любви, которые усиленно махали платками, отыскивая глазами среди столпившихся по борту матросов и воинов своего недавнего щедрого кавалера.
Утро было удивительно тихим и солнечным, на море был полный штиль, и поэтому «Утренняя звезда» долго шла на веслах. Берег и дома Аграпура, а потом неровная линия городской стены и верхушки храмов еще много времени, до самого полдня, были видны с корабля.
Капитан передал руль своему помощнику и спустился с мостика на палубу, где расположилось воинство, от нечего делать рассказывающее анекдоты и байки из своей жизни.
— Капитан, — напомнил ему кто-то из солдат, — ты не назначил старшего среди нас, или ты будешь командовать сам?
— На корабле нет человека главнее меня, — ответил Саудан, — но сейчас вы увидите своего командира.
Конан все это время провел в своей каюте и, как советовал ему капитан, не выходил на палубу. Он появился только тогда, когда его позвал посланный Сауданом матрос. Увидев киммерийца, все находящиеся на палубе невольно внутренне подтянулись. Когда их командир подошел к ним, они вскочили на ноги, отряхивая одежду.
— Привет, ребята! — просто сказал Конан. — Я не особый любитель разговоров. Клянусь бородой Крома, мне более привычно работать мечом, да и вообще тем, что колет, рубит и режет. Поскольку сейчас наша жизнь и жизнь остальных, — он кивнул на корабль, — в наших собственных руках, то мы должны быть готовы всегда, и не только готовыми, но и умелыми воинами. Поэтому я посмотрю, на что каждый из вас способен, проверю, какое у каждого оружие, а потом назначу всем занятия и распределю караулы на ночь.
— А ты сам-то все умеешь? — спросил один из солдат, крепкий мускулистый туранец, которому не очень понравилась речь гиганта-варвара.
— А вот это совсем не твое дело, — отрезал Конан, даже не оборачиваясь к говорившему. — Я назначен командиром, и мне нужен боеспособный отряд, а не просто сборище солдат. Не потерплю никаких пререканий со мной или обсуждения моих действий.
