* * *
Очнулась я от того, что кто-то тряс мою руку. Глянула в направлении возмутителя спокойствия.
На меня взирал очередной домовой, уже третий за короткий промежуток времени. Морда у него была симпатичной. Только уж больно жалобной.
– Привет, - сказала я. - Меня Лиса зовут.
– А я - Тиша, - молвил собеседник вежливо. - Пойдем, посмотрим, что с хозяином.
"Хозяин - это тот парень, что кричал нам, чтобы мы убирались, да поскорее", - отрешенно подумала я. - "И ребята тоже как-то вяло шевелятся, надо бы узнать, что с ними произошло…"
Я встряхнула головой, прогоняя навалившуюся в одночасье сонную одурь, пошла за Тишей.
Ярослав, хозяин домового, был жив. Но в ходе схватки с некромантом он получил несколько неприятных ожогов и, как минимум, пару переломов. Возможно, у него были какие-то внутренние повреждения. А у меня опыта врачебного - только собственные растяжения, проходящие сами по себе, и невероятным образом излеченная Маня. Да и та с помощью волхва.
Ноль, короче, я была в смысле врачевания.
– Подожди, с полчаса он протянет, - смущенно сказала я Тише. - А я пока друзей растолкаю, один из них - как раз лекарь.
Домовой глянул на меня огромными глазищами, поморгал жалобно.
– Извини, но я совсем не врач, - потрепала я его по мохнатой голове. - Потерпи, ладно?
Тишка кивнул.
У ребят резвости в движениях не прибавилось - двигались они так, что любая черепаха сделала бы их в два счета. Я подошла, пощелкала пальцами. О! Реакция есть! Но вялая какая-то… Деда Макса бы… Или волхва… Я вытащила из кармана рубашки переговорник:
– Лиса! Как дела? - послышался густой величавый бас Глеба Макарыча.
– Плохо дела, - угрюмо произнесла я. - Маг ваш сильно покалечен. Некромантом. Мои друзья, как пришибленные, по земле ползают, ни на что не реагируют.
– Так, - крякнул Глеб Макарыч. - Только без паники. Нужна живая вода. У тебя ее случайно нету? Хотя, откуда? А домовой у Ярослава есть?
– Есть у меня! - что есть мочи завопила я. - Вода то есть! Кого поливать?
– Тише, деточка, не кричи, - попытался утихомирить меня волхв. - Кропи, значит, недруга вашего. В области сердца.
– Как это? - озадачилась я. - Его-то за что?
– Ты делай давай, что тебе говорят, - ворчливо сказал волхв. - Рассуждать потом будешь.
Я недоуменно почесала макушку, отдала части "чехла" домовому, чтобы подержал в разомкнутом виде. Тот ходил за мной хвостом, будто приклеенный. Стараясь не думать - а мысли, как на грех, так и лезли в голову, и все какие-то нехорошие, - достала ларец Жозефины.
Знала бы ведьма, на кого ее вода пошла…
Я мрачно открутила пробку, принюхалась. Пахло… Нет, разило нашатырем.
– Лиса, ты еще тут? - затопило весь двор басом Макарыча.
– Тут, - недовольно морщась, пробурчала я. - А что, у живой воды должен быть такой запах?
– О! - обрадовался волхв. - Значит, у тебя, и впрямь, есть живая вода. Кропи давай.
Я пожала плечами. Да у нас на Земле этой "живой воды" - хоть залейся! Я осторожно приблизилась к поверженному некроманту, зажала пальцем горлышко (чтобы все снадобье ненароком не ухнуть), покапала на грудь. Ничего не случилось.
– Глеб Макарыч, а может, его сперва это, мертвой надо было кропить? - скептически поинтересовалась я. В голову лезли обрывки народных рецептов, в которых, помимо воды, фигурировали половинки ворон, серебряные короны, и прочие монаршие атрибуты.
– Да ты что! Совсем ополоумела? Нам же не воскрешать его надо, а всего лишь его мертвую хватку ослабить. Ну как, эффект есть?
Я оглянулась.
– Глеб Макарыч, - они же это… совсем… того…
Компаньоны, ранее шевелившиеся, теперь лежали и вовсе без движения. Мое сердце помчалось к пяткам. Я сама - к парням.
– Лиса! Что там происходит? Они уснули?
– Ага! - приглядевшись повнимательнее, воспрянула духом я. - Это надолго?
– Буди, чего стоишь?! Время упустишь! - Рассердился волхв. - И чему тебя только Иваныч учил? Ты же элементарных вещей не знаешь!
– В мою программу обучения, - заявила я, влепляя пощечину друиду, - искусство врачевания не входило.
Бац! Вторая пощечина, еще звонче. Эх! Хорошо пошла! А еще не надо?
– Ты чего дерешься?! - взревел металлист, подымаясь. - Больно же!
– Совсем девка охренела, - поддержал товарища друид. Сощурился…
– О! Ожили! Глеб Макарыч, они совсем как настоящие! Ребята, как же я рада! - вопила я, уворачиваясь от цепкой лианы, нацелившейся мне под коленки. - Антон, прекрати! Деда Глеб, ну скажите же им!
– А ну прекратить безобразие!! Как там мой ученичок Ярослав? Жив еще?
Через несколько минут все устроилось. Спутники пришли в себя, извинились, поблагодарили за спасение. Друид, не мешкая, принялся врачевать хозяина дома. Металлист устроился прямо на траве со своим неразлучным наладонником - описывать события по горячим следам. Я без сил плюхнулась рядом.
– Лиса, ты мне не могла бы помочь? - не дал мне задремать Антон.
Я встала, поплелась на помощь друиду. Следом за мной поднялся металлист.
– Что делать надо?
– У тебя сил много осталось? А то у меня не хватит на все раны. Я слишком сильно на переломы потратился, - как-то виновато сказал друид.
– Я сейчас с тобой поделюсь, - отодвинул меня в сторону Илья. - Еще чего не хватало! Из девчонки силу тянуть! У тебя, там, кажется, аптечка была, - повернулся он ко мне. - Не стой столбом, иди, поищи. Вдруг от ожогов что найдется?
И впрямь! В суматохе я совсем позабыла об объемистом холщовом мешочке. Та-а-к… Посмотрим…
Снадобье нашлось. И такое сильное, что через пару минут от страшных ожогов ничего не осталось. В отличие от живой водицы, оно пахло куда более приятно. Смолой сосновой.
– Ну, вот и все, - устало поднялся с колен друид. - Надо покамест оставить. Хозяина. Дома в покое. Чтобы новая кожа. Укрепилась. А не то. Рубцы останутся.
Не обиженный ораторским даром Антон говорил отрывистыми даже не фразами, но словами. Видать, устал очень сильно.
– Но почему он спит? - спохватилась я. Вспомнила, как старый волхв пятнадцать минут назад велел будить компаньонов, и немедленно. - С ним что-то не то?
Тишка жалобно ткнулся носом в мою ладонь.
– Да нет, - успокоил меня друид. - Это я. Его усыпил. Ему. Поспать полезно. Пойдемте. Присядем куда-нибудь. Устал. Я. Что-то. Только этого мертвяка. В осину упакую. На всякий. Случай.
* * *
Тиша расстарался - сбегал в соседний зажиточный дом, к своему другу. Вдвоем домовые натаскали нам еды столько, что на целый полк хватило бы. В результате совместных усилий енотоподобных на столе стояли: супы, по крайней мере, двух видов, цыплята жареные, котлетки медвежьи, пироги со всякой всячиной, куча салатов и еще много других блюд. Медвежатину я отказалась есть наотрез. Зато блинов с начинкой наелась так, что пришлось джинсы расстегивать. Ребята комплексами по поводу братьев наших крупных не страдали, уписывали кушанья во все щеки.
– Уфф, - наконец отвалился от стола Антон. - Смотрите-ка, руки дрожать перестали. Спасибо, Тиша.
Металлист тоже буркнул что-то благодарное, домовой галантно расшаркался.
– Что делать будем? - спросила я. - Как там наш хозяин?
– Спит ишшо, - важно ответил Тиша. Но потом резко сменил интонацию: - А откуда у вас пулька хозяйская?
– Какая пулька? - не поняла я аборигена.
А пулькой именовался тот самый деревянный цилиндрик, залитый воском, что болтался у меня на шее. Как оказалось, пулька была чем-то вроде почтового голубя, но без возможности самоходного перемещения в пространстве. Подделать ее было абсолютно невозможно - на ней была аура владельца, единственная в своем роде.
– Интересно, что там внутри? - спросила я, вертя пульку. - Записка?
– Нет, она голосом разговаривает, - удивленно посмотрел на меня домовой. - А ты что, не знала?
– Просто никогда пользоваться не доводилось, - ушла я от ответа. - Вот, в первый раз волхву помогаю, курьером работаю.
