«Только вот как мне с ней поговорить?» - неожиданно повеселев, думает ЧжуВон. – «И когда? Сегодня на вечер намечена репетиция с АйЮ. Что я должен ей сказать?»
ЧжуВон снова задумывается, пытаясь просчитать реакцию ЮнМи на то, если он исполнит песню вместе с АйЮ.
«С одной стороны, - она девчонка». – размышляет он. – «АйЮ в этом случае будет как соперница. Но с другой стороны, ЮнМи никаких условий не ставила, и я ей ничего не обещал. А с АйЮ для ЮнМи действительно может получиться хорошая реклама…»
ЧжуВон некоторое время усиленно думает, но в итоге так и не определяется, как поступить.
«Ладно». – наконец, решает он. – «Подумаю пока. Время ещё есть».
(Франция. По коридору отеля, сильно припадая на правую ногу, хромает ЮСон. На лице его – выражение страдания. У дверей своего номера, с пластиковой бутылочкой воды в руке, замерев, стоит ИнЧжон, смотря на приближающегося директора распахнутыми глазами.)
Доковыляв до девушки, ЮСон останавливается.
- Я с тобой в Корее разберусь, тварь… - зло шипит он в сторону ИнЧжон.
- Только попробуй меня пальцем тронуть! – внезапно отмерев, делает резкое движение вперёд та, словно гавкнувшая в ответ собака.
Взгляды отшатнувшегося от неожиданности директора и подчинённой скрещиваются. Спустя несколько секунд ЮСон отводит глаза и, буркнув под нос что-то неразборчивое, похожее на «посмотрим», прихрамывая, направляется прочь. ИнЧжон, со стремительно колотящимся в груди сердцем, смотрит ему вслед, изо всех сил сжимая в ладони бутылку.
Время действия: восьмое октября, вечер
Место действия: воинская часть, в которой проходит службу ЮнМи
- В смысле – «не строится»? – не понимаю я.
Сегодня был сумасшедший день. С утра, сразу после подъёма, меня поставили в известность, что решением командира части я теперь прикреплён к группе «усиленной боевой подготовки», со всеми вытекающими из этого последствиями. Я, конечно же, был против, но мой номер в данном случае, как говорится, - последний. Начальству наплевать, чего мне хочется. Ему важно то, что хочется ему. В результате - полдня прошло в решении организационных вопросов. В знакомстве с командиром группы, к которой я теперь прикреплён, в получении дополнительного обмундирования для занятий. А во второй половине дня было «ознакомление» с тем, чем мне предстоит заниматься. Если кратко – показывал свои физические кондиции. Например, - сколько раз смогу отжаться. Ну а после примерно получасового позора, пробежал вместе с группой кросс и сделал комплекс упражнений. Устал, как собака и, поэтому сейчас сразу не врубаюсь в то, что говорит мне онни.
- Стройка торгового центра остановлена! – восклицает СунОк на другой стороне трубки. – Строители не работают!
- А как ты об этом узнала?
- Просто пришла посмотреть, что сделали в кафе, а там только охрана вокруг стройки и никого не пускают вовнутрь!
- А почему?
- Я спросила. Мне ответили, что информацией не располагают!
Блин! Что теперь со стройкой приключилось? Откуда в жизни берётся столько проблем?
- Узнавай у руководства. – говорю я СунОк.
- Узнаю. Просто мне нужно скоро будет получать торговое оборудование. Я думала, что сразу поставлю его в помещении кафе. А теперь куда его девать?
Скоро уже получать торговое оборудование? Как время-то бежит! Вроде недавно только затевались с открытием нового кафе…
- Ну, не знаю. – говорю я. – Может, успеют к этому времени доделать. Может, у них перерыв какой-то, технологический… Например, чтобы бетон схватился…
- ЮнМи, что ты говоришь?! Здание уже построено! Бетон уже не нужен. Сейчас стадия прокладки коммуникаций и отделочных работ!
- Да? Тогда не знаю. – признаюсь я и предлагаю возникший в голове вариант решения проблемы. – Можно будет договориться поставить оборудование в арендованном нами помещении. Прямо так, не распаковывая. Пусть стоит. Раз они срывают сроки, пусть компенсируют наши неудобства.
- А если откажут?
- Тогда найди какой-нибудь сарай, с охраной. Сдай оборудование на хранение туда.
- Нужно будет платить.
- Возьмёшь у них чеки и выставишь претензии к строителям. Пусть возместят ущерб, возникший по их вине. Ещё вкрутишь в претензию свои моральные страдания и упущенную выгоду от простоя. Думаю, ты на этом даже заработаешь.
СунОк на другом конце провода задумывается. Не, ну а чего? Все так делают, кому деньги свои ценны. С волками жить, - по волчьи выть…
- Это судиться придётся… - неуверенно говорит в трубку онни. – Адвокатам платить.
- Если суд примет твою сторону, то судебные издержки будут возмещены.
- А если суд не примет мою сторону?
- С чего бы вдруг? – удивляюсь я. – Дело простое и понятное, словно банкнота в десять тысяч вон. Вероятность победы, как мне представляется, - процентов девяносто пять. В случае, если у тебя нет желания этим заниматься, тогда запугивай строителей, что пойдёшь по этому пути. Они должны стать сговорчивей. Но тогда, скорее всего, никакой денежной компенсации не будет.
- Хорошо, я подумаю. – обещает онни и просит. – Ты только маме об этом не рассказывай, ладно? Я ей не говорила.
- Без проблем. – соглашаюсь я.
- Расскажи, что сегодня делала? – просит СунОк.
- Да ну его. Весь день бегала как слон в поисках водопоя. – недовольно отвечаю я. – Начальство, похоже, решило убрать меня со своих глаз и нашло мне занятие.
Коротко пересказываю события дня.
- Устала. – заканчивая, в конце рассказа жалуюсь я. – Завтра будут мышцы болеть.
СунОк сочувственно вздыхает в трубку.
- Теперь ты рассказывай. – требую я. – Семья самчона как-то себя проявляла? На связь выходили?
- Нет. Никто не звонил.
Чума у них там, что ли? Передохли все? Могли бы хоть раз трубку в руки взять. Хотя бы ради соблюдения приличий. Восток же всё же. Сохранить лицо, «туды-сюды», «лясим-трясим». Но там, похоже, плевать хотели на эти вековые традиции. Причём, - с высокой колокольни.
- Ладно. – говорю я. – Значит, так им это нужно. Тогда, расскажи, что в сети про меня пишут.
- А ты что, ничего не знаешь? – осторожно спрашивает СунОк. – Не читаешь новости?
- Читаю. Просто личного времени у меня не так много, а из сегодняшнего я уже много потратила, общаясь с тобой. Пока дойдёшь до компьютера, пока включишься, - там уже нужно будет идти ужинать. Лучше ещё поговорить, узнать последние новости от тебя. Можно без подробностей. В двух словах. Так что же пишут?
- Разное… - также осторожно отвечает онни.
- Ругают? – понимающе спрашиваю я.
- По-разному…
- Ладно. Не хочешь говорить, не буду настаивать. Как там Мульча? Не безобразничает?
- О, у неё всё хорошо! Спит и ест. Ходит, слушает, что мы с мамой говорим. И морда такая, словно всё понимает.
- Слушается?
- Когда захочет.
- Передай ей, что я по ней скучаю.
- Обязательно.
….
Какая-то она напряжённая. – делаю я вывод о СунОк, попрощавшись и повесив трубку. – Наверное, переживает. И говорить не стала, чего пишут о моей персоне. Неужели никто и ничего хорошего? У меня нет времени и возможности вдумчиво изучать содержимое чатов, но таки да, ткнёшься в первый попавшийся, а в нём сплошняком недовольные бухтят. Не так сидишь, не так свистишь. И злорадствуют, что меня во Францию не пустили…
Вздохнув, боком сползаю с круглой табуретки, на которой сижу.
Чёт набегался сегодня, аж аппетита нет. Нет, спорт в больших количествах – однозначно зло, разрушающее организм и угнетающее психику!
Время действия: одиннадцатое октября, вечер
Место действия: воинская часть, в которой проходит службу ЮнМи
Нашёл себе удобное местечко, сижу, болтаю ногами, разглядываю безлюдный пейзаж. Вот что в субботу можно делать в воинской части? Правильно! И я не знаю. На выходные домой не отпустили, сославшись на распоряжение из министерства обороны о том, что меня запрещено выпускать за забор. «Сам министр подписал!» - так и сказали. Честь-то какая! Просто умереть не встать! Не, ну я понимаю, что начальники, - это участники игры длиною в жизнь. Тех из них, которые нарушают её правила, - исключают. Поэтому руководители двигаются исключительно по правилам, как трамвай по рельсам. Но идиотизм-то свой показывать при этом зачем? На кой запрещать мне доступ к сети, ограничив его стандартным часом, - в «личное время»? Что я должен целый день делать? Ходить, на небо смотреть? Идиотизм…
