— Кто из вас теперь главный? После смерти Крегорна? — задумчиво осмотрел я шлемы рыцарей смерти.
Великаны слегка отличались ростом, но доспехи были почти одинаковые. Сложно отличить одного от другого.
Пронзающие мрак переглянулись, как мне показалось, с лёгким недоумением.
— Мы ждали, пока вы назначите кого-то. — пробасил один из них. — Но самый уважаемый здесь я. Меня зовут Лейв, я был одним из старейшин северного ветра.
— Значит, тебе и быть главным. — пожал плечами я. — Вы же всё из северного ветра, верно? Поэтому я могу доверять каждому из вас. Странно, что это вызывает у вас недоумение. Могли бы и сами назначить сотника.
— Вообще-то, мы больше удивлены тем, что вы называете это смертью. — хмыкнул Лейв. — Мы же уже мертвы, разве нет? Я всегда думал, что это своего рода посмертие, что заменяет уход к духам.
— Возможно, это выглядит так, но на деле нет. — отрицательно качнул я головой. — Скорее, это своего рода задержка на этом свете. Я привязал ваши души к мёртвым телам, и не дал им уйти за грань. Но если кто-то из вас окончательно падёт в битве: как вышло с драконом, например, то произойдёт всё то же, что обычно, душа также уйдёт в мир духов. Хотя, возможно, это может занять столетия битв, потому что уничтожить таких как вы может только крайне могущественная магия или крайне сильный зверь. Полагаю, пронзающий мрак может даже пережить попытку съесть себя, ибо если желудочная кислота монстра не может разъесть металл, то и вашу укреплённую мёртвую плоть не сможет. Но даже если и может, то всегда можно выбраться наружу, пробив дорогу в его плоти. Даже дракон смог убить всего десяток, прежде чем мы его победили.
Рыцари смерти поочерёдно переглянулись. И как-то существенно повеселели.
— Вам следовало более подробно объяснить это раньше. — высказал общее мнение Лейв. — Мы все полагали, что жертвуем своим посмертием ради такой силы. Но если нет… Да каждый второй стареющий воин, что уже завёл детей, согласиться на такое. Что может быть лучше, чем сделать дряхлеющее тело почти неуязвимым орудием смерти, которое если и найдёт конец, то только в поистине достойной битве? Уверен, духи предков достойно примут тех, кто пал в битве с драконом!
Остальные великаны согласно загудели, развеселившись, и принялись обниматься и хлопать друг друга по плечам, словно услышали отличные новости. Я смотрел на это с недоумением.
Трудности перевода между языками, не иначе…
Улос прибыл через два дня после моего выезда из города. И с ним было семнадцать человек.
Это было дальше больше, чем необходимый минимум. Старик, похоже, пытался набрать людей с запасом. Но вот когда их фургон с одиноким конга подъехал к нашему холма, я понял в чём дело.
Восьмерых из семнадцати я знал лично. Потому что это были мои собственные, королевские рыцари, посланный заниматься культом, чтобы пристроить их хоть к какому-то важному делу.
Я подошёл к старику и обнял его.
— Рад тебя видеть, Улос. Идёмте, я уже всё подготовил.
Я не знал, кого приведёт старик, но заранее позаботился о том, чтобы закупить в последний поход этих людей лучшие деликатесы, что можно было достать в Арсе и даже больше: послал людей в ближайшие города Ренегона и Ганатры за подобным. Рыцарями смерти не нужна еда, но с тем чтобы разбить обширную, человек на двадцать, палатку, и накрыть на стол они справились.
За этим столом мы и расположились, закрыв вход в шатёр. Я внимательно оглядел новоприбывших: мои рыцари были одеты в привычные им доспехи, купленные когда-то ещё в Ганатре, и щеголяли плащами из чёрного меха. Остальные девять человек, помимо Улоса… Это были молодые парни лет двадцати-двадцати пяти. Явно разного происхождения, но все держались слегка неловко и смущённо, видимо, зная что перед ними король.
Я ожидал стариков, но старый слуга вновь сумел меня удивить.
— Полагаю, мы не были представлены. Моё имя Горд, я рыцарь-странник и король Ганатры. С недавних пор ещё и владыка Южного Арса: это северное королевство было мною недавно завоёвано и поделено между Ганатрой и детьми льда. Это самоназвание северных варваров, если кто не знает. Вы могли видеть их в Септентрионе или среди моей охраны. — я кивком указал на выход из шатра.
— Полагаю, своих рыцарей вы и так помните, милорд. — улыбнулся Шимуль, ловко подхватив со стола какую-то круглую сладость и закинув в рот. — Остальные сами представятся, не разваляться. Не стесняйтесь, молодёжь, сегодня здесь все свои. Мы все принадлежим к одному братству, помните?
— Признаться, я слегка удивлён, увидев вас здесь. — покачал я головой. — Что Улос рассказал вам?
— Я сказал всем, что вам необходимы полностью добровольные жертвы для крайне важного ритуала. — подал голос старик. — Все присутствующие выразили своё согласие.
Я обвёл взглядом собравшихся. Никто не дрогнул при этих словах. А затем вопросительно посмотрел на Шимуля. Нет, я был уверен в тех, кого сам посвящал в рыцари, но самопожертвование…
— Не думайте, что мы не понимаем, что происходит. — хмыкнул старый десятник. — Ясно, что мы давно стали вам обузой, и вы просто пытаетесь пристроить нас к какому-то делу, милорд. Идя на север, мы ожидали, что один из десяти станет рыцарем, но выжили почти все. Мы получили богатство, рыцарство, и достаток для наших семей: иные воины поколениями служат и умирают ради того, что досталось нам за пару лет. Я трезво оцениваю собственные способности и понимаю, что десятник среди простых наёмников это мой предел, и остальные тоже. Так что если вам нужны наши жизни… Я не прочь отдать свою. Я добился всего, чего хотел в жизни, и даже больше. Денег, оставленных семье, хватит и на моих правнуков, и у остальных, уверен, дела не хуже. Я верю, что это достаточно важно. Мы бросили жребий между собой, кстати, и Бролан выиграл. Поэтому его среди нас нет: остался заправлять нашим братством. Даже хорошо, что ему повезло: тот всегда был самым амбициозным среди нас.
Если пожилой наёмник не врал, я бы не удивился, что Бролан как-то подтасовал результаты жребия. Но впрочем… Это было не так уж важно. Поэтому я просто благодарно кивнул, принимая объяснения, а затем вопросительно уставился на молодых членов культа, одетых в чёрные балахоны. На самом деле в одежде собравшихся так или иначе присутствовала чернота: подозреваю, Улос решил использовать этот цвет для ассоциации со смертью.
Кое-чему старику, конечно, стоило ещё поучиться. Я бы одевал членов культа в яркие и цветастые мантии: чтобы никто ничего не заподозрил.
— Я бы хотел, чтобы все представились и озвучили свои мотивы. — мягко попросил я парней.
— Меня зовут Жан. Я сын городского стражника. — назвался первый из парней, голубоглазый блондин с простоватым лицом. — Я всегда был по жизни неудачником, и потому не боюсь смерти.
Остальные культисты скосили на него подозрительные взгляды.
— Что? — всплеснул руками тот. — Это правда!
— Голан. — представился второй парень, кареглазый брюнет с кудряшками — Сын торговца. — Полагаю, я точно знаю сколько стоит моя жизнь, и получил куда больше. Наследство от папани мне всё равно не светит, а так… Чего прозябать жизнь, зарабатывая по мелочи? Лучше яркая, но быстрая жизнь.
Сын торговца с интересом и явным удовольствием принялся причмокивать копчёным мясом и сыром, без стеснения наслаждаясь деликатесами.
— Леон. Я безотцовщина, и был просто чернорабочим, до того как попал в братство. — развёл широкими, мозолистыми руками самый крупный детина из присутствующих. — Меня привлекает возможность поучаствовать в чём-то значимом. А крестьянские жизни всё равно никто не считает.
Наёмники посмотрели на него с недовольством.
— Да-да, знаю, вы тут все благородные рыцари теперь. — хмыкнул детина. — Но я не первый день на свете живу. Это мне ещё повезло в городе работать, а иные… Деревня пропала, сожрал кто-то всю? Ну, бывает, бабы ещё нарожают, дело-то житейское. Скажете, иначе когда было? Двум смертям не бывать, а одной я не боюсь. Да интересно же. Вот, удостоился чести с королём за столом посидеть. Не зря согласился, значица.
