Ознакомительная версия.
«Альмиранте», «кэцхен», «Квальдэто цэра»... На каком языке он заговорит к концу войны? Если доживет, разумеется.
Палуба была алой. Алое и золотое – цвета марикьяре и морисков, хотя, кажется, шады заменили золото сталью.
– Рэй Салина ждет!
Гибкая фигура в синем и черном у борта. Длинные, схваченные на затылке волосы. Не может быть, откуда?!
– Я слушаю, капитан. – Хулио Салина смахивает с плаща пенные брызги. Он не похож на Ворона, совсем не похож! – Что с вами?
– Простите, я привык видеть вас в мундире.
– Я – родич соберано. – Если Альмейда – прячущая огонь гора, то Салина – готовая ударить молния. – Что я должен сделать?
– Подрезать им нос, поставить головных в два огня и сбить в кучу. После этого заняться караваном. Если Бер... Вернер захочет уйти, отпустить.
– Он захочет, – сощурился Хулио Салина. Теперь он напоминал Рокэ и вблизи. – И он уйдет. Оставайтесь с нами, капитан. Ручаюсь, вам понравится.
– Я не могу бросить «Акулу». – У марикьяре – свои долги, у него – свои. – Мои люди хотят драться, и мы будем драться.
– Линеалы вам не по зубам, – в глазах вице-адмирала была та же злая веселость, что и у Берто, – но среди торговых лоханок наверняка сыщется что-то съедобное. Постарайтесь не угодить под дурное ядро и не стойте на пути у кэцхен. Удачи! Эномбрэдастрапэ!
3
Кэцхен разжала когти в тот миг, когда «Ноордкроне» круто обрасопила реи. Шквал уносился в сторону устья, стягиваясь в седую, стремительную полосу. Сквозь скрип дерева, хлопанье парусины и рев ветра проступили человеческие голоса, сжавшийся горизонт отодвинулся, и Зепп вновь увидел бурый росчерк берега. Очередная бродячая волна разбилась о корму, помчалась вдогонку за породившей ее кэцхен, «Ноордкроне» накренилась и тотчас выпрямилась. Над головой с воем пронеслись ядра, врезались в и без того кипящее море. Фрошеры, о которых Зепп почти забыл во время шквала, опомнились первыми.
– Всем! – крикнул в рупор адмирал. – Передайте всем. Ровнять линию. Продолжать огонь!
Зепп обернулся. Им с «Воином» удалось удержаться, но «Эберхарда» здорово снесло к северу, а «Герхард Славный», наоборот, выскочил чуть ли не на фрошерские пушки.
– «Спуск по ветру. Поворот все вдруг», – вполголоса прочитал фок Шнееталь чужие сигналы, – «спуск по ветру и поворот все вдруг»...
– Именно, – кивнул Кальдмеер, – я б на его месте сделал то же. Огонь! Полный бортовой, пока они поворачивают!
Линию из полусотни кораблей быстро не перестроить, но Альмейда на ветре, ему проще, его дело – повернуть, остальное доделает шван... Дым позволял разглядеть лишь восьмерых фрошеров, все они поворачивали налево, но казалось – поворачивает лишь один, а остальные не более чем его отражения в мутном зеркальном коридоре.
– Вы знаете, что лучшая дистанция для линейного боя – пистолетный выстрел? – Кальдмеер смотрел на Йозева. – Знаете или нет?
– Так точно, – выпалил Зепп зазубренную премудрость, – пистолетный выстрел – идеальное расстояние для бортового залпа.
– Но не сейчас и не для нас, – адмирал протер окуляр полой плаща. – Когда станете капитаном, почаще вспоминайте, что правила срабатывают не всегда.
Чужие линеалы приближались, продолжая разворот. Еще несколько минут – и они станут носом, попадут под продольный огонь, другого такого случая не будет. Коронованный черный рыцарь надменно глянул Зеппу в лицо, за его спиной вздымались мачты, – пора! Почему «Ноордкроне» молчит? Неужели еще не зарядили?! Леворукий, сколько можно возиться!
– Полный бортовой!
Полетели обломки, над головой черного короля заполоскал разорванный парус, закачались и посыпались с мачты серые человечки.
– Все ядра попали! – завопили с марсов. – Все!
Но поворот продолжался, рука фрошерского короля тянулась к горлу залива, он уже не смотрел на Зеппа. Скоро они снова станут бортом, только ближе, гораздо ближе...
– Живее заряжайте... Живее, раздери вас закатные твари!
Орудийная прислуга втаскивала пушки, заряжала, открывала порты, подносила пальники. Сколько они возятся, шесть минут или шесть месяцев?! Наконец-то! «Ноордкроне» затрясло от собственных выстрелов.
– Бе... ер... дит... ...вер, – проорали с марсов сквозь подутихший ветер и орудийный гул, – ерал... венде! ...чал ...елку.
– Скоты, – рыкнул фок Шнееталь, разобравший явно больше Йозева, – какие скоты!
– Забудь, – отмахнулся адмирал, вглядываясь в окутанных дымом фрошеров, – без них проще.
– Здесь – да, – с какой-то тоской откликнулся капитан, – но прав тот, кто первым вернется в Эйнрехт.
– Я согласен положить шпагу, – улыбнулся Ледяной Олаф, – вместе с головой. Но пока все не так уж и плохо, может, сохраним и головы, и шпаги.
Снова ударили пушки, и Зепп с трудом удержался на ногах. Носились подносчики пороха с картузами, тут и там мелькала лысая голова судового врача. К счастью, работы у него пока было немного.
– ...думаешь? – в показавшемся почти тишиной свисте ветра проступил голос шаутбенахта. – Но почему бы тогда...
– Не поднять паруса? – усмехнулся Ледяной Олаф. – Да, мы можем выйти из боя и догнать Вернера. Если бросим караван на съедение. Ты представляешь, сколько их уцелеет? Нет, Адольф, на такое я не пойду. Не могу пойти. Привел их сюда я, и они начнут умирать только после меня.
– Как знаешь, – махнул рукой Шнееталь, – но мне будет жаль, если мы сдохнем, а Бермессер с Хохвенде – нет!
– На все воля Создателя, – адмирал резко обернулся. – А вы хороший слушатель, лейтенант.
– Простите. – Да что с ним сегодня такое! Толку никакого, свалился прямо на адмирала, да еще и подслушивает. Что подумает Ледяной, что скажут Ойленбах и Руппи? – Я... Я не хотел!
– Если б я тебе не верил, я б молчал.
Ветер отогнал дым, словно для того, чтоб было лучше видно готового к стрельбе развернувшегося фрошера. Зепп успел разглядеть на чужом полуюте мощную фигуру в алом, стоящие рядом едва ли достигали ей до плеча. На великане не было ни доспехов, ни хотя бы плаща.
Ледяной выхватил шпагу, салютуя противнику, и Зепп все понял, но на всякий случай взглянул на мачты. Ветер яростно трепал брейд-вымпел: Рамон Альмейда выбрал в противники Олафа Кальдмеера, и он был один, хотя на «Эберхарда» и «Отважного» навалилось сразу по двое.
– Это в самом деле кровная месть, Адольф, – адмирал натянуто улыбнулся. – Передать на все корабли: флагман желает видеть дружные залпы, а не разнобой.
Новая волна дыма скрыла вражеский флагман, и тут же закричал, разламываясь напополам, грота-рей, обломки закачались на остатках такелажа. Если они рухнут на палубу...
Ледяной Олаф поднял голову, разглядывая нависшую беду, фрошер продолжал стрелять побатарейно, но адмирал смотрел только на злополучные обломки, а Зепп – на адмирала, прикидывая, как половчей сбить его с ног, если не выдержат тросы.
Ознакомительная версия.
