- Почему же? Он же по герцогскому приказу за принцами-то поехал, к тому же, и пострадал на этом.
- Вот и принц Инис то же самое сказал. Но я могу его понять. Ведь это вроде как деньги за предательство… Хотя, конечно, он герцогскую волю исполнял. Правда, его высочество говорит, что все это глупости, а деньги… Денег у всей королевской семьи не хватит, чтобы по-настоящему с нами расплатиться. Так он сказал.
- Чудной человек все-таки, - вздохнула Хелеа. - Мафхор… ну, то-есть, Кьолан твой.
- Он вовсе не чудной. А когда он тебе эти деньги дал, мам?
- Нынче и дал. Что ж, назад вернуть?
- А вдруг обидится? Он ведь мне еще в доме у графа их предлагал. Но я не хочу, чтобы он думал, будто я с ним из-за денег. Будто я жду от него, что он меня станет содержать!
- Сдается мне, доча, он так не думает.
Нимве вскинула глаза.
- Теперь ты его защищаешь? - помолчав, лукаво заметила она. - После того, как он тебе шкаф починил?
- Что ж, и шкаф тоже дело не пустое, - мать усмехнулась. Сказала после паузы:
- К тому же, доча, нам гордиться не приходится.
- Что? О чем ты, мам?
- Да о чем… Ведь, как мы с тобой отсюда разъехались, народ-то болеть не перестал. Короче, все наши клиенты перекочевали к травнику с Вырубки. А хозяйство - ты сама видела. Угля нет, дров тоже, зерна курам на зиму не на что купить. Спасибо хоть, Калиниха да Малька сыновей своих уговорили, сена нам накосили для коров, а то бы или продать, или резать пришлось. В общем, если мы этих денег не возьмем, зиму нам не пережить, вот и весь сказ.
Нимве долго молчала. Потом, опустив голову, произнесла:
- Ладно, мам. Ясно. Раз так… Пускай деньги у тебя останутся.
Кьолана долго не было, и с наступлением темноты Нимве места себе не находила. Иногда посещала ужасная мысль, что он просто взял да уехал навсегда, потому и отдал деньги Хелеа. И, ближе к полуночи заслышав во дворе собачий лай и стук колес, Нимве, будто сумасшедшая, метнулась к двери, распахнула ее… и остановилась. Пару раз глубоко вздохнула. Воротилась в сени и, накинув плащ, вышла на крыльцо.
Было холодно, накрапывал дождик. Нимве не увидела - угадала силуэт лошади в темноте, у ворот. Услыхала пыхтение собак.
- Кьолан! - окликнула она, спускаясь по ступенькам.
- Я здесь, - ответил он.
Когда Нимве подошла, он возился с чем-то у повозки.
- Ты долго, - она коснулась его плеча. Он обернулся.
- Так получилось. - Голос прозвучал устало.
- Голодный? Идем в дом.
- Только лошадь распрягу.
- Ладно, я зажгу фонарь в деннике…
Покуда сидели за столом, Кьолан почти не разговаривал, они обменялись от силы парой слов. Он даже не намекнул, где был, что делал целый день, а Нимве взяла себя в руки и не спрашивала. Раз не хочет говорить, его дело, думала она, собрав посуду и возясь у мойки, но в горле стоял ком, глаза щипали предательские слезы, и сердце так щемило, что было трудно дышать. На что я надеялась, думала Нимве, настоящая жизнь здесь, а не в лесу! А как он здесь жить будет? Ну, как? И разве это жизнь для такого человека…
Услышав, как отодвинулся стул, она не повернулась. Вздрогнула, когда он обнял ее сзади.
- Я соскучился, - тихо молвил он, щекоча губами ухо.
Закрыв глаза, Нимве прижала к себе его руки.
- Сердишься? - спросил Кьолан.
- На что?
- Из-за денег.
Нимве повернулась. Его глаза смутно поблескивали в темноте. Она ответила:
- Что ты, нет…
- Просто я подумал… Работник из меня так себе, - он усмехнулся. - А содержать лишний рот денег стоит.
- Никакой ты не лишний рот, - Нимве обняла его, прижалась щекой к груди. - Глупости какие. А за деньги спасибо. Правда. Мы сейчас… Из-за того, что нас обеих долго не было… В общем, мы на мели.
Его ладонь легла Нимве на волосы.
- Я сегодня в таком месте был, - тихо выговорил Кьолан, - сам бы не поверил.
- Где?
- В архивах Дома Таэнана.
Нимве отстранилась, заглянула ему лицо. Кьолан продолжал:
- Меня туда раньше и близко не подпускали. А сейчас все нараспашку, после того, как они уехали. На входах королевские гвардейцы, но внутрь до сих пор никто не заходил. Боятся.
- Ты вроде говорил, что маги разрешали тебе пользоваться библиотекой.
- Это не библиотека. Там хранятся документы. Пришлось полазить по подвалам. Я потому и задержался, просто о времени забыл.
- А что ты искал?
- Так… Нужно было кое-что выяснить.
- И выяснил?
- Не всё. Часть документов я привез, посижу пару дней, разберусь. Не важно. А ты? Что ты делала?
- Как обычно, по хозяйству, и тебя ждала…
- Ждала?
- Конечно. А ты все не ехал, и я…
Наклонившись, он губами заглушил ее ответ. Нимве отозвалась на поцелуй, ощущая, как плавится, тает в груди сердце, и тревоги уходят, словно вода в песок.
Подхватив, Кьолан усадил ее на стол возле плиты. Зазвенела посуда. Нимве улыбнулась, притянула его к себе. Запустила руки в густую гриву, и, сомкнув глаза, так неистово припала к губам, словно человек, что перед ней, был источником, а она - умирающей от жажды.
Следующие дней пять Кьолан провел над документами. Он часами сидел в комнате, обложившись старыми пергаментами, какими-то книгами в дорогих, тисненых золотом кожаных обложках. Нимве временами заходила, садилась неподалеку, у стола, молча смотрела, как Кьолан читает, смотрела на его сдвинутые брови, на сосредоточенное лицо…
А когда не читал, он постоянно о чем-то размышлял, становился замкнутым и молчаливым, будто прежде, как тот человек, которого Нимве знала под именем Мафхор. Она совсем извелась, гадая, о чем он думает, когда вечером, при свете одинокой лампы, без движения сидит на подоконнике и смотрит, смотрит куда-то в темноту, заслонившую окна. А пристать к нему с расспросами… Нет, решила Нимве, я ему не тюремщик, и он свободный человек. Пусть сам решит, как жить. И если… если решит уехать… Но сама мысль вызывала такое отчаяние, что Нимве поспешно прекращала об этом думать.
Тем временем всех взбудоражил слух: королева отреклась от престола. Мамины подруги, регулярно наведывающиеся на ферму, только об этом и говорили. Проверить новость было невозможно, поэтому не утихали споры, народ поделился на верящих и не верящих, и драки в кабаках участились. Говорили, будто герцог Кендарн заставил жену отречься, и что это как-то связано с путешествием принцев.
Нимве понимала: скорее всего, это не просто слухи, а правда, но делала удивленное лицо, когда соседи пробовали обращаться к ней за разъяснениями.
Через неделю Кьолан снова уехал в город, снова пропадал там целый день, даже не объяснив, где был, а вскоре после этого ферму посетил гвардейский офицер, посланник принцев. Он привез письмо, в котором близнецы приглашали Нимве и Кьолана прибыть на церемонию. Что за церемония, не уточнялось, да в этом и не было нужды: раз королева отреклась, кого-то обязаны объявить наследником. Нимве лишь молилась, чтобы им оказался один из принцев. А то, поди знай, может, они решили настоять на своем и отказаться от престола!
