По площади пронесся вздох, но только на мгновение. Потом снова наступила тишина.
- Да, с пустыми, - продолжил принц, - и, кроме того, вернулись одновременно. Но это вы и без меня знаете. Так вот. Наш народ и наша семья так долго полагались на чужие подсказки, что теперь мы не знаем, что и делать. Но разве мы не можем жить своим умом? Я спрашиваю вас, зачем нам вообще слушать предсказания, исходящие от Дома Таэнана? Глава этого Дома пытался нас убить! И убил бы, если бы не… - Пальцы Сэтнара стиснули перила. В толпе прокатился ропот. - Все знают, что эти люди пекутся только о себе, о собственных интересах! Разве хоть кому-нибудь из вас они когда-то помогли? Кого-то вылечили? Сделали хоть что-то бескорыстно? Пусть выйдет тот, кто может свидетельствовать в их защиту, и я возьму свои слова назад!
Люди зашумели, словно живое море пришло в движение. "Верно!" - крикнул кто-то.
- Вот я и говорю: хватит нам быть марионеткой в чужих руках, рабами чужих предсказаний! Разве вы уверены, что в Пророчестве говорится именно то, о чем мы всегда думали? Разве его нельзя и по-другому толковать? Пророчество только крючок, на который нас подцепили маги Дома Таэнана, а потом пришли, чтобы убить и захватить королевство в свои руки!
- А-а-а!!! - откликнулась толпа. Поднялся такой шум, что Нимве зажмурилась.
Когда вопли стихли, Сэтнар произнес:
- Поэтому мы с братом решили: Дом Таэнана отныне не будет нам указывать, что делать, как наследовать престол. Мы не будем биться насмерть в угоду чужим интересам! Мы - братья, и разница между нами в несколько минут. Ни у одного из нас нет права большего, чем у второго, стать королем.
Принц остановился, перевел дыхание… Тишина висела над площадью, осязаемая, напряженная. Облизав губы, принц закончил:
- Поэтому я говорю вам, здесь и сейчас: мы вдвоем взойдем на трон. Будем править вместе. Однажды такое получилось у королей Кирвана - должно получиться и у нас. И да помогут нам в этом Великие Владыки!
Дружный крик, который будто вырвался из огромной глотки. Несколько минут площадь бушевала, Нимве видела волнующееся море лиц, поднятых к балкону. Гвардейцы еле сдерживали толпу.
Когда страсти улеглись, Инис подошел, встал рядом с братом.
- А мне досталась самая приятная часть, - он улыбнулся. - Мы очень рады, что вернулись, и можем теперь с вами говорить. Но мы бы не стояли здесь, если бы не наши спутники. Мы живы только благодаря им. Барон… Ларра… - он повернулся лицом к балкону. - Подойдите.
Те подчинились.
- Вот люди, поехавшие с нами по своей воле, - выговорил Инис. - Из шестерых их осталось двое. Они ни разу не попытались нас бросить, предать, оставить на произвол судьбы, прошли с нами через все. Спасибо вам, друзья. - Шагнув вперед, Инис обнял барона, потом - Ларру. Следом за братом то же сделал Сэтнар.
- Но не все могли выбирать, - продолжил Инис. - Некоторым пришлось подчиниться приказу.
И снова обернувшись, принц позвал:
- Мастер.
Кьолан вышел вперед. Как только он оказался возле принца, снизу послышалось: "Мафхор… Глядите, это же Мафхор…"
- Этого человека, - Инис положил руку магу на плечо, - вы все знаете. Все слышали о нем.
- Он один из этих! - заорал кто-то из толпы. - Он из Дома Таэнана!
- Вот и пускай убирается к своим сородичам! - поддержали остальные. Люди закричали, заволновались… Принц молча ждал, пока настанет тишина.
- А вот и неправда! - наклонясь вперед, звонко крикнул он. - Он не один из них! Его зовут Кьолан, сын Инемара, из Великого Дома Лаума! Мафхор - только прозвище, которое ему дали в Доме Таэнана. Просто злое прозвище! И уж поверьте, эти люди относились к нему не лучше, чем ко всем вам! Запомните, как его зовут, а эта кличка пускай останется на совести сбежавших магов из клана Черного Единорога! Не уподобляйтесь им!
Переждав шум, Инис добавил:
- И знайте, что все слухи о нем - ложь, от начала и до конца. Он много раз спасал нам жизнь, и мы все ему обязаны. И сотни лет не хватит, чтобы ему отплатить!
И, обернувшись к магу, принц сказал:
- Спасибо, мастер, - и обнял его, вызвав вздох изумления в публике.
- Остался еще один человек, которому тоже пришлось поехать с нами. Нимве, подойди.
Едва дыша, на подламывающихся ногах та вышла вперед. Принц поддержал ее под локоть и с улыбкой молвил:
- Наверное, многие здесь с ней знакомы. Хотя я и сам едва ее узнал в этой одежде. Это Нимве, дочь Хелеа, из Ясеневого Лога.
По толпе, словно по полю, прокатилась рябь. Шум и ропот. Нимве видела белые пятна лиц, обращенные к ней. Отсюда они казались такими одинаковыми…
- Многих из вас она лечила, - все с той же улыбкой принц взглянул на Нимве, которая, вздрагивая, мертвой хваткой вцепилась в перила. - Самый бескорыстный человек, которого я знаю. Щедрое, великодушное сердце. Она была готова умереть за каждого из нас. Нам так повезло, что ты с нами поехала, Нимве! Это дар свыше, дар Владык. Мы навечно - твои должники. И если бы у меня была сестра, я бы хотел, чтобы она походила на тебя. Спасибо, Ним.
Принц обнял ее, как мог бы обнять брат. Через секунду, отстранившись, блестя веселыми глазами, проговорил, понизив голос:
- А если мы с Сэтом опять передеремся, можешь снова отлупить нас хворостиной, оказывается, хорошая трепка здорово ставит мозги на место. А что, пожалуй, стоит сделать это твоей личной привилегией! Что скажете, господин канцлер, закон позволит?
Похолодало, ночью пошла снежная крупа. Подмерзшая трава с утра хрустела под ногами, как стекло. Неуютное, темное небо висело над лесом, брюхом касаясь верхушек деревьев.
Подоив коров и вернувшись в дом, Нимве никого там не застала. Вспомнила, как мама вчера говорила, что до обеда съездит в соседнюю деревню. Вымыв руки, прихватив со стола свежую лепешку, Нимве отправилась искать Кьолана.
Воздух, пропитанный влагой, холодил щеки, над садом плыл горьковатый запах тлеющих листьев. Нимве долго шагала наугад, пока не заметила сизую струйку дыма, вздымавшуюся над сквозными кронами.
Кьолан стоял под яблонями, опираясь на палку, возле курящейся груды листвы и веток. В нескольких шагах от него Нимве увидала Корешка, сидящего на корточках, как всегда, босого, одетого в тонкую рубашку. Собаки тоже были рядом, лежали неподалеку от костра. Когда Нимве подошла, завиляли хвостами и поднялись.
- Корешок! - напустилась Нимве на паренька. - Опять босиком? Тебе сколько раз говорено? Немедленно домой, оденься, и чтобы я тебя больше раздетым на улице не видела!
- Корешку жарко, - пробурчал мальчишка, но, послушно встав, побежал по тропинке.
- Никакого сладу с ним нет, - Нимве подошла, и, обхватив руку Кьолана, прижалась щекой к его плечу. - Дай волю, всю зиму босиком ходить будет.
