Тем более что я, пускай и смутно, уже догадывался, кого именно невероятные повороты моего Пути послали мне навстречу.
Впереди появилось нечто, сооруженное из цветного коралла и разнообразнейших раковин. Водоросли оплетали стены подводного дворца и колыхались под воздействием волн, создавая иллюзию ветра. Неведомые мне растения распускали свои цветы-щупальца, маскируясь под усаженную лилиями и розами аллею.
Подводные чудища почтительно выстроились передо мной коридором, склоняясь на манер слуг высокого вельможи.
«Добро пожаловать, лорд Аркан!» — прозвучало приветствие.
Контакт прервался, и попытки Фрейи стабилизировать положение не давали ничего. Искательница увеличила радиус поиска, надеясь зацепить объект с иной стороны. Бесполезно.
Создавалось впечатление, что Фигура была просто убрана с Доски, причем убрана кем-то, намного превосходящим Владычицу Готланда и в силе, и в статусе. Связь с Йоханом Неукротимым была разорвана окончательно.
Прошептав несколько крепких фраз на языке цвергов, Фрейя задумалась над вероятными причинами противодействия вышестоящих Игроков. Единственный логичный ответ ей не понравился, однако в распоряжении Искательницы не было иной зацепки.
Неужто еще не наступило время последних сражений? Все элементы старинных пророчеств, все кусочки разбитого зеркала Аркана складывались сейчас воедино; Владычица Готланда знала, что остальным Властителям это также известно. Доселе это не имело никакого значения, так как составленный Фрейей план предусматривал все варианты, подготовив контрвыпады против любого выступления Игроков ее уровня — и даже против многих Арбитров, ибо Искательница не тешила себя надеждами на то, что те сохраняют строгий нейтралитет и не вмешиваются в действия Игроков младшего ранга.
Но теперь все менялось. Если Меч Аркана попадет в руки Мерлина, Оберика, Тлалока, С'сейры, Джафара или — не дай бог — Таурона либо Стервятника… В этом случае шансы Искательницы на выживание, не говоря уж о победе, падали почти до нуля. Если артефактом завладеет Ариэль (маловероятно, конечно, но чем черт не шутит), можно прекращать Игру и убирать с Доски собственную Фигуру. Если же оружие Мастера окажется у Кали, Гора, Шари или Р'джака — времени на написание завещания останется ровно столько, сколько любому из них потребуется для перемены полярности волшебного оружия, чтобы оно могло быть использовано носителем Тьмы. После этого результат будет тем же.
Владычица Готланда передернула плечами. Неизбежного не предотвратить, а кусать локти от бессильной злобы не имеет смысла. Лучше заняться расчетом следующей ситуации: Меч Аркана утерян, однако в руки соперников не попал.
— Что произойдет тогда? — спросила Фрейя вслух.
Закрыв глаза, она сдала перед собой нужное число карт, разложив их в требуемом порядке. Затем подняла веки и прочла ответ.
Руна Звезд легла к Колесу Чаш. Рождение Бездны неизбежно.
Лед Колец накрывал Башню Мечей. Победа — в оковах. Тупик.
Перевернутые Весы Жезлов и Вихрь Черепов. Нарушение Равновесия ведет к безумию.
Но за Королем Мечей стояли Руна Мечей и перевернутая Руна Черепов. Призвание Воина — одолеть Рок!
Настенное зеркало отразило торжествующую улыбку Искательницы. У нее еще оставались шансы на успех!
Не зря ее непутевый сын-Герой носил метку Судьбы. Если кто-то и мог бросить вызов неизбежному, то это — он, Йохан Неукротимый, не склонившийся даже перед собственным отцом. Владычица Готланда жалела только о том, что не видела выражения лица Ориона Провидца, когда тот (под личиной Странника) встретился с Йоханом и осознал, под каким знаком был рожден их сын.
Фрейя смешала карты — и в ужасе замерла, уставившись на оставшееся на столе Колесо Жезлов. Карта, символизирующая Печать, была перевернута, что означало скорое разрушение Барьера и последующий катаклизм, по сравнению с которым Рагнарок был не более чем детской игрой…
Все необычные возможности имеют свою цену. Чем выше власть, тем дороже она обходится.
(Дворкин из Амбера)
Лорд Аркан?!
Нет, подумал я, это бред. Так далеко я никогда не поднимусь…
Стоп! Да они же просто узнали мой меч!
Облегченно вздохнув, я придал своей физиономии приличествующее Мастеру-Творцу Арканмирра пренебрежительнонадменное выражение и позволил течению пронести меня к гостеприимно открывшимся воротам Кораллового дворца.
Я знал, кто обитал в этом странном замке. Мало кто видел их воочию, но этих немногих хватило, чтобы расцветить древние сказания пышными художественными образами…
Вестерлинги относились к своим богам с большим почтением, нежели готландцы (причины этого очевидны — ведь Имир, главный в нашем пантеоне, был повержен Одином-Скитальцем, которого, как и прочих Асов, мы не относили к числу богов), и утверждали, что их покровители владели силами, действовавшими во всех мирах без исключения. Все — Владыка Глубин Ллир и хозяин морских ветров Мананнан, Огма Мастер Слов и Луг Солнцеликий, Таранис Громовержец и целитель Диан Кехт, Великая Мать Эпона и повелитель изначального знания Дагда, Нуаду Аргентлам (Среброрукий), воитель-торговец Тевтат и кузнец Ильмаринен; все они, в отличие от наших Асов, были подлинными богами — уже потому, что смертные, населявшие архипелаг Эйниранде, полагали их таковыми. А готландцы отошли от своих богов, считая их не более чем персонажами детских сказок, не заслуживавшими поклонения. Которого Асы, собственно, никогда и не требовали, даже когда имели на то как право, так и возможность.
Я ухмыльнулся. Занятные сказания Фиона, слепого ясновидца «Разрушительницы Судеб», похоже, еще оставались у меня в голове. Эти сведения должны были сейчас дать мне возможность сыграть роль Аркана на таком уровне, чтобы боги вестерлингов не заподозрили обмана. Потому как с теми, кто претендует на божественное звание и соответствующие атрибуты без достаточных на то оснований, разговор обычно довольно короткий. Или длинный — в зависимости от того, насколько обнаружившие истину любят пытки…
Эти красочные образы я мгновенно отбросил. И так несладко, чтобы усложнять положение. Я должен был предстать перед Повелителем Морских Глубин Ллиром — и убедить его, что к нему явился действительно Лорд Аркан. А заодно и назвать правдоподобную причину сего визита.
Но секундой позже исчезли и эти мысли. Потому что впереди появилось нечто, больше всего похожее на тронный зал. На гигантском троне из жемчуга и раковин восседал исполин, покрытый зеленой чешуей. Ярко-голубые глаза его, в отличие от глаз прочих обитателей Кораллового дворца, вовсе не походили на рыбьи — и я понял, что обиануть этого бога мне нечего и пытаться. Слишком проницателен был его взгляд.
