Я чуть — чуть, самую малость, ненавидела этот город и очень сильно надеялась, что мне никогда не придется вернуться сюда.
Свежий воздух Темного леса, его благословенная темнота, убаюкивающая, успокаивающая тьма потоков, изгоняла из сердца все тревоги и сомнения. Я как глупая невинная девчушка бегала по лесу, разгоняя тварей. Окончательно выдохшись, села у ствола потрепанного такфиса и принялась ждать. Ах, как феерически забавно, если учитель меня не найдет. Или не захочет находить. Может зря не взяла свои вещи. Нет, глупости, моих нервов не хватило бы такую длительную прогулку по этому проклятому городу, наверняка взбудораженному из‑за последних событий.
Я заснула, не сплетая никаких защитных кругов, позабыв о опасных местных жителях. И мне ничего не снилось.
— Ты ослушалась приказа.
Пришлось открыть глаза. Лэйр Сартер сидел на корточках передо мной, и рассеяно рылся в сумке. В животе забурчало — ого, как есть хотелось. Еще бы, после такого напряжения. Я с жадностью ухватилась за предложенный бутерброд одной рукой и не предложенное яблоко другой.
— Ничего я не нарушала, — прожевав кусок, наконец, выдавила я. — контекст подразумевал не использовать темную магию для побега и помощи двуликой. С этим я без темной магии разобралась, а потом уже какая разница…
— Не было никакого контекста, дорогая, только прямой приказ, — Сартер веселился. Но темные круги под глазами выдавали его усталость.
— Я бы не смогла нарушить твой приказ, учитель, я твоя верная, послушная ученица. Вот так мне в жизни повезло…
Он помолчал, уселся удобнее, выпотрошил сумку, оставив все вещи лежать безобразной кучей, и подложил ее себе под задницу.
— Ничего не хочешь спросить?
Я задумчиво потянулась за вторым бутербродом. Свежий хлеб, хрустящий огурец и сочный кусок хорошо прожаренного мяса — такая вкуснятина.
— Как дела?
— Инесса, за пару часов умудрилась выбить из КМК солидную сумму за причиненный моральный ущерб, господин Эрест Трешшет был невнимательном и допустил серьёзную ошибку в своих магических экспериментах…
— Чушь какая, — я отбросила облегчение куда подальше. — И что, никакого расследования? Солидные опытные маги так часто подрывают себя вместе с домом?
Лэйр моргнул, ожидал от меня интереса к совсем другой особе.
— К счастью, в нашем случае, такие случайности встречаются довольно часто. А Эрест хоть на словах относился к прямому воздействию с опаской и пренебрежением, на самом деле очень интересовался этой формой магии. Все кому нужно про это прекрасно знали, а нам повезло, и Алмаз посетила леди Фелика. Милейшая особа, молвила, что оборотень доигрался и махнула рукой. Хорхе после прокола с леди Инессой спорить не хотелось. Чудесно все сложилось, мне не пришлось ничего делать.
Как я за него рада… Вот ведь везучий кошкин сын. Бутерброды закончились, и пришлось перейти на одни яблоки.
— Возможно, тебя это удивит, но твое присутствие в гостях у оборотня стало для меня неожиданностью.
Я скептически хмыкнула, вгрызаясь в сочную мякоть.
— Я это говорю, к тому, чтобы ты не считала, будто в моих силах предвидеть твой каждый шаг и управлять твоими действиями, как кукловод.
— Что‑то не вижу ничего подтверждающего это, — я насмешливо хохотнула.
— Зачем ты пришла ко мне?
Зачем? Я пыталась вспомнить, чем мотивировался столько безрассудный поступок. Я была ослаблена, обессиленная, в голове кавардак, и какого‑то темного полетела на тот огонь. Как мотылёк. Помутнение рассудка, никак не иначе.
Не могла же я просто захотеть оказаться рядом с Лэйром Сартером?
*****
Лэйр Сартер не сдержал мимолетной улыбке, заметив на лице Тори искреннюю радость при виде замка.
— Дом, милый дом, — она мгновенно оживилась и, мурлыкая что‑то себе под нос, поспешила вперед.
Его ученица делала вид, что ничего не произошло. Что она не совершала нечто противоестественное. Тори игнорировала все упоминания об Инессе, об Роде, с необычайной жадностью тянулась к темной магии, засыпая учителя вопросами впервые в за все время знакомства.
Она хорошим была бы темным магом — ярким. Но сгорела бы быстро. Хотя, иногда это того стоит.
Откуда эти сомнения после того как он все решил? После того как собственными глазами убедился в чуде! Правда, Инессу это чудо радовало мало. Сартер не сомневался, что бывшая двуликая разведет бурную деятельность, выложит все силы ради своей земли, ради себя самой. Но она была уничтожена наполовину. Лишённая части себя и магии.
Темный маг ей доверял. Инесса настаивала на заключении контракта, договора, чего‑нибудь закрепившее их негласные обещания друг другу, Сартер считал все это глупостями. Иногда доверие связывает крепче любых контрактов, и даром, что теперь Леди чиста перед законом. При этом она благодарна, какую бы боль не испытывала. Просила передать Тори свое прощение. Или наоборот просила прощения у нее. Кажется, Инесса сама не понимала. В любом случае эта связь оборвана и закреплена.
А Эрест Трешшет… На самом деле, вежливо постучав в дверь особняка оборотня Лэйр Сартер искренне считал, что получится мирно договориться. Увы, недооценил вспыльчивость обоих. И догадался песик слишком о многом…
Сонджий узнает. Фелика сама с радостью расскажет ему, что во время подозрительной смерти ручного оборотня Фрэя Лэйр Сартер находился в городе. Интересно, как долго, понадобиться времени, чтобы разузнать, что дело не только в обвиненной приятельнице? Хотя Фрэю, это и не понадобиться, узнавать что‑то еще. Фрэю нужен был только повод. На Инессу ему теперь плевать, Инессу Лэйр взял под свою защиту, ей и самой хватит мозгов завязать с играми. Пара ружей не стоит такого риска.
Темный маг проверил защиту замка.
Он слишком привязался к этому месту за прошедшие десятилетия.
Тем сладостней будет его покинуть.
— Мы одно целое, любовь моя. Наши стремления едины. Наши сердца бьются в унисон. Вместе мы расправим крылья и изменим этот мир! Не забудь этот миг, помни всегда — даже когда бросишь меня, предашь, ради своей проклятой темной магии!
— И ты не забудь, душа моя, когда предпочтешь проклятому Тьмой человеку свои крылья дракона.
"Полет дракона", Мир Лиран, год издания 5083
После бурного лета и еще более бурной осени, зимние месяцы убаюкивали своей размеренностью. Cпокойная и снежная, с вечно серым небом, зима олицетворяла покой, даже Темный лес, такой белоснежно — пушистый, не казался зловещим.
