Хельги и Меридит согласно кивнули. Именно этим они обычно и грешили: не умели рассчитывать силу удара и портили «языков». Зато сотник Энкалетте работала с неизменной аккуратностью и брака не допускала. У нее было чему поучиться.
Парень пришел в себя минут через десять, уже будучи связанным по рукам и ногам.
— В расход ввел, гаденыш! — сердился Орвуд. — И без того денег кот наплакал, так еще на веревку потратились!
За неимением собственной (осталась в землянке на озере) веревку пришлось покупать у паромщика. А тот, паразит, почуяв выгоду, заломил такую цену, «будто она не из пеньки свита, а из сехальского шелка с золотой нитью», как образно выразился гном.
Паром мягко причалил к пристани. Пленника сгрузили на берег, как мешок: Хельги и Рагнар взялись с двух сторон за веревки и снесли по трапу в горизонтальном положении.
— Куда вы его теперь, болезного? — полюбопытствовал паромщик.
— Пытать станем! — бодро откликнулся Эдуард. — Сперва отрежем нос, потом уши, потом кое-что похуже… — Видно, давнее впечатление навсегда осталось у принца в памяти. — Будем мучить, пока не признается, кто его нанял.
Парень держался стойко. Первое время. Пока до его неповоротливого разума не дошло, какой именно орган подразумевается под туманным определением «кое-что похуже».
У Черной гильдии есть свои нерушимые законы. В частности, тайна клиента. Выдавать его имя нельзя, иначе просто умрешь, сраженный особым проклятием. Это в случае, если заказ оплатили предварительно или был дан задаток. Но существует вариант «непрямого найма»: клиент не заключает договор с кем-то конкретным, а объявляет на жертву охоту. И тот из убийц, кому повезет., получает расчет по предъявлении тела или иного доказательства выполненной работы. Так вот, до того момента, пока деньги не перешли из рук в руки, исполнитель и заказчик формально ничем не связаны. И убийца хранить тайну клиента обязан, но уже не столь строго. Допускается выдача под пыткой или продажа. «А если так, чего ради рисковать жизнью будущих детей?» — рассудил пленник. И заговорил.
— Ну не идиот ли ты? — зловеще усмехался Эдуард, поигрывая острым ножичком. — Где ты, а где мы. Неужели не видел, с кем связываешься?
— Видел, — буркнул мальчишка, — да уж больно хорошие деньги за него обещаны. А у меня мамка болеет. — Он жалостно шмыгнул перепачканным в угле носом.
— Погоди! За кого — «него»?! — удивился принц. Он был уверен, что заказ распространялся на всех.
— Вон за того! — Убийца кивком указал на Хельги. — Так и сказано было: нелюдь из породы северных оборотней, на морду красивый, на вид страшный, звать Хельги, подменный сын ярла… И дают за его голову тыщу золотом и два шелковых покрывала в придачу.
— Да?! — заинтересовался упомянутый нелюдь. — Это кто же так расщедрился?
— В самом деле! — повинуясь необдуманному порыву, подхватил Орвуд, и в голосе его не было ни капли иронии, только неподдельное возмущение. — Деньжищи какие! Сроду бы за тебя больше пятисот не дал…
— Спасибо, брат, на добром слове, — церемонно раскланялся демон. — А тебе, часом, не хочется самому заказ выполнить? Жаль такие деньги терять!
Орвуду стало стыдно, он примолк.
— Так кто заказчик? Говори! — Меридит вернула разговор в деловое русло.
— Фьординг какой-то. Имени не знаю, сам его не видел. Говорят, рыжий, здоровый, вся морда в шрамах….
— Братец Улаф! — едва ли не с радостью признал родню Хельги. — Больше некому! Он единственный из фьордингов заинтересован в моей смерти… Вот ведь скотина! О чем только думает?! Когда раскроется, что он подло, чужими руками убил собственного брата, его непременно объявят вне закона! А это удар по всему фьорду, если он станет ярлом!
— Ты сейчас не о фьорде, ты о себе беспокойся, — ворчливо посоветовал Орвуд. — Сумма за тебя назначена немалая. Найдется хороший стрелок, ударит издалека — и кукареканья не услышим…
— Надо срочно обновить амулеты! — встрепенулся Балдур. — Сегодня же займусь!
— Думаешь, поможет? — усомнился Рагнар. — Я слышал, у убийц стрелы особенные, заговоренные против охранных чар.
— Поможет, — обещал колдун. — Чем дольше стреле лететь до цели, тем легче ее отвести. И с черными стрелами я сам не раз дело имел, заговаривая на заказ. Пробьемся.
— Полезно иметь в хозяйстве черного колдуна! — сменила гнев на милость сильфида.
— А я знаете чего в толк не возьму? — вдруг принялась рассуждать Ильза. — Я тут посчитала… Помните, когда на нас сразу по десятку убийц нападало? Если тысячу на всех разделить, выйдет всего по сотне на нос… Ну может, за покрывала еще сколько-то выручат… Все равно мало. Чего ради жизни свои класть? Я бы лично не стала.
— Слу-у-шайте! Ведь верно девчонка говорит! — Орвуд хлопнул себя ладонями по бокам. — Овчинка выделки не стоит! Ерунда получается! Чтобы против одной-единственной жертвы убийцы ходили целым отрядом, да еще нападали на тех, кто им не заказан вовсе — о таком я не слыхивал!
— Не вижу ничего удивительного, — отозвался Аолен. — Просто было сделано два разных, независимых заказа. Когда нападали одиночки, они действовали по указке Улафа. Отряды работали на лордов. Причем и те и другие — без предварительной оплаты. На нас объявлена охота. Сперва желающих в ней поучаствовать было много, потом убийцы разобрались, с кем приходится иметь дело, и решили не связываться. Остались лишь самые отчаянные или дурачки вроде этого, — кивнул он на пленника. — Но крови они нам еще попортят, помяните мое слово! Убийцы Черной гильдии бывают очень настойчивы, преследуя жертву. Не спать нам спокойно, пока заказ не будет отменен.
— А как его можно отменить? — озабоченно спросила Ильза, исполнять роль загнанной дичи ей что-то не хотелось.
— Эй, — Энка ткнула пленника сапогом, — тебя спрашивают!
— По-разному можно. Бывает порой, что наниматель свою заяву снимает, через смотрящего. Это если вдруг обеднеет. А в вашем случае умней всего самим заказчика завалить. Платить станет некому, задарма никто из наших работать не захочет, — принялся разъяснять мальчишка с важным видом опытного консультанта. — Верно говорю, надо вам заказчиков мочить. Я бы сам так поступил, ежели, не дай боги, что… А хотите, я того, который фьординг, на себя возьму? Много не запрошу…
— Да пошел ты! — Орвуд щелкнул его по стриженому затылку. — Мы на тебя и так потратились! Сами убьем, кого надо, дешевле обойдется.
— Совсем дешево возьму, — захныкал тот, утратив былую спесь, — скидочку сделаю, что вы меня не убили… Я ведь на вас того… не со зла. Мамка у меня падучей болезнью мается, совсем работать не может, папанька в темнице навечно. Один семью кормлю… Пожалейте…
