Поэтому он простоял на солнцепеке несколько минут, дав старому залифу Саттамаксу произнести приветственную речь, которую Мэри перевела как умела; а потом Джон Фаа ответил мулефа поклоном от имени тех, кто плавал по бесчисленным рекам и заводям его родины.
Когда они тронулись по болотам к поселку, мулефа заметили, как трудно идти Фардеру Кораму, и сразу же предложили ему свою помощь. Он с благодарностью оседлал одного из них, и вскоре они прибыли на площадь для собраний, где гостей уже поджидали Уилл и Лира.
Сколько же воды утекло с той поры, как Лира в последний раз виделась с этими дорогими людьми! В последний раз они говорили в арктических снегах, когда ехали спасать детей от Жрецов. Охваченная внезапной робостью, она протянула им руку для пожатия, но Джон Фаа крепко обнял ее и расцеловал в обе щеки, а потом и Фардер Корам сделал то же самое, внимательно посмотрев ей в лицо, прежде чем прижать к груди.
— А она выросла, Джон, — сказал старый цыган. — Помнишь ту маленькую девочку, которую мы взяли с собой в северные края? Погляди-ка на нее сейчас! Лира, дорогая моя, будь у меня язык как у ангела, я и то не сумел бы выразить, как рад видеть тебя снова!
«Но она выглядит такой несчастной, — подумал он — такой хрупкой и усталой». И, конечно, он и Джон Фаа сразу заметили, что она старается держаться поближе к Уиллу и что этот мальчик с прямыми черными бровями ни на секунду не теряет ее из виду и в свою очередь не отходит от нее ни на шаг.
Пожилые люди приветствовали его с уважением, поскольку Серафина Пеккала рассказала им кое о чем из того, что он совершил. Уилл восхищенно взирал на могучую фигуру Джона Фаа — в ней чувствовалась сила, смиренная любезностью, и мальчик подумал, что и сам хотел бы стать таким же на склоне лет. Этот человек явно был надежной защитой и опорой для всех, кто в них нуждался.
— Доктор Малоун, — сказал Джон Фаа, — мы хотели бы пополнить свои запасы пресной воды и провизии, если у ваших друзей найдется что-нибудь съестное на продажу. И еще: наши люди уже давно не покидали корабля, к тому же нам пришлось изрядно повоевать. Так что это было бы истинным счастьем, если бы все они смогли высадиться на берег, чтобы подышать здешним воздухом, а потом рассказать своим домашним о мире, в котором они побывали.
— Лорд Фаа, — ответила Мэри, — мулефа поручили мне сказать, что обеспечат вас всем необходимым и сочтут за честь, если все вы сегодня вечером разделите с ними трапезу.
— Будем очень рады принять приглашение, — отозвался Джон Фаа.
Согласно уговору, вечером представители трех миров сошлись, чтобы вместе отведать хлеба и мяса, вина и фруктов. Цыгане принесли хозяевам подарки из всех уголков своего мира: кувшины с можжевеловым спиртом, фигурки из моржовой кости, шелковые гобелены из Туркестана, кубки из серебра, добытого в шведских копях, эмалированные блюда из Кореи.
Мулефа с радостью приняли эти дары и в ответ вручили гостям вещи своего собственного изготовления: старинные сосуды из ценного ватного дерева, мотки отличной веревки, лакированные чаши и рыбацкие сети, такие прочные и легкие, что даже цыгане, обитатели речного края, никогда не видали ничего подобного.
Отужинав, капитан поблагодарил хозяев и отдал приказ начать погрузку на борт съестных припасов и воды, поскольку уже утром цыгане собирались пуститься в обратный путь. Пока они работали, старый залиф сказал гостям:
— Во всем мире произошла великая перемена, и мы горды тем, что в результате на нас легла большая ответственность. Я хочу показать вам, что я имею в виду.
И Джон Фаа, Фардер Корам, Мэри и Серафина отправились с ними туда, где открылся выход из страны мертвых: оттуда по-прежнему нескончаемой вереницей шли духи. Мулефа посадили вокруг рощу, заявив, что это место теперь священно и они вечно будут за ним ухаживать, поскольку здесь находится источник радости.
— Это великое таинство, — сказал Фардер Корам, — и я рад, что мне довелось увидеть его своими глазами. Каждый из нас страшится ухода в смертную тень, что бы мы там ни говорили. Но теперь у меня на сердце стало легче: ведь те части нас самих, которым предстоит спуститься в тот мир, смогут выйти обратно.
— Ты прав, Корам, — промолвил Джон Фаа. — На моей памяти умерло много славных людей, да и сам я отправил на тот свет немало народу, хотя делал это лишь в пылу битвы. Знать, что после срока, проведенного во тьме, мы снова попадем наверх, в этот прекрасный край, и будем свободны как птицы, — честное слово, лучшего нельзя и желать!
— Мы должны поговорить об этом с Лирой, — сказал Фардер Корам, — и узнать, как все это произошло и что это значит.
Прощание с Аталь и другими мулефа далось Мэри с большим трудом. Прежде чем она поднялась на борт, ей вручили подарок: лакированный сосуд с маслом колесного дерева и — самое драгоценное — крохотный мешочек с семенами.
— Может быть, они и не вырастут в твоем мире, — сказала Аталь, — но тогда у тебя будет хотя бы масло. Не забывай нас, Мэри.
— Никогда, ответила Мэри. — Никогда. Если даже я проживу сто лет, как ведьма, и позабуду все остальное, я никогда не забуду тебя и доброту твоего народа, Аталь.
Так началось путешествие домой. Ветер был умеренным, море — спокойным, и хотя на горизонте не раз поблескивали снежно-белые крылья, свирепые птицы соблюдали осторожность и держались поодаль от корабля. Уилл и Лира практически не расставались, и две недели плавания промелькнули для них как одна секунда.
Ксафания объяснила Серафине Пеккала, что после того, как все окна будут закрыты, прежние отношения между различными мирами восстановятся. Тогда Оксфорд Лиры и Оксфорд Уилла снова лягут один на другой, как изображения на двух прозрачных пленках: эти города будут придвигаться все ближе и ближе друг к другу, пока полностью не совпадут, хотя соприкоснуться по-настоящему им так и не суждено.
Но пока что они были далеко друг от друга — между ними лежало столько же километров, сколько пришлось преодолеть Лире, когда она добиралась из своего Оксфорда в Читтагацце. А Оксфорд Уилла находился совсем рядом с этим приморским городом — взмахни ножом, и попадешь туда.
Они прибыли в Чигацце вечером; когда якорь с шумом рухнул в воду, теплые лучи предзакатного солнца освещали зеленые холмы, терракотовые крыши, хорошо знакомую Уиллу и Лире изящную набережную с понемногу рассыпающимся парапетом и маленькое кафе, где они встретились впервые. Капитан долго изучал город в подзорную трубу и не обнаружил там никаких признаков жизни, однако на всякий случай Джон Фаа решил отправить на берег с полдюжины вооруженных людей: вмешиваться они ни во что не будут, но при необходимости окажут помощь.
