Мыш довольно запыхтел, по-прежнему виляя хвостом. Затем он повернулся и потопал прочь из спальни.
Через мгновение он вернулся и привёл с собой Молли.
Войдя в комнату, она произвела на меня сильное впечатление. Я привык к Молли, одетой в старые джинсы, сандалии и линялую футболку. Теперь она носила широкие брюки и тёмно-синюю блузку, судя по всему, пошитые на заказ. Её волосы, которые я прежде видел во всех невероятных оттенках и причёсках, какие можно вообразить, были теперь длинные и прямые, цвета лунного света на кукурузных рыльцах. Она всё ещё выглядела немного слишком угловатой и худой. Взгляд её глаз, когда я последний раз видел её во плоти, был тревожным и напряжённым. Теперь в уголках глаз у неё, по-моему, добавилось несколько морщинок, а во взгляде появилась серьёзность, какой я не видел в них раньше — но они смотрели спокойно и уверенно.
Не говоря ни слова, она опустилась на колени рядом со мной и крепко обняла меня за шею.
— Ай! — повторил я, но улыбнулся. Снова. Я поднял руку, хотя это вызвало во всех мышцах моего тела приступ боли, и погладил её по волосам. — Привет, кузнечик!
— Мне так жаль, — сказала она и сжала руки ещё сильнее. — Мне жаль, что я не добралась сюда пораньше.
— Эй, всё же удалось, — ответил я. — Я в порядке.
— Конечно, ты в порядке, — возмутилась Молли, и, несмотря на браваду в её голосе, мне показалось, что она всхлипнула. — Я поработала над тобой.
— Послушай, — сказал я, — этот паразит не враждебное существо…
Она закивала, при этом задевая меня своими волосами.
— Знаю, знаю. Парень в чёрном рассказал мне всё, когда я была в твоей голове.
— С духом всё в порядке? — спросил я.
Она выпустила меня из своего обнимающе-удушающего захвата и кивнула мне, улыбаясь, но с подозрительно влажными глазами:
— Ну конечно же, первое что ты хочешь знать, это не пострадал ли кто-нибудь.
Она перегнулась через меня и подняла что-то, лежавшее на полу рядом с моей головой, вне поля моего зрения. Это оказался деревянный череп, который я вырезал для Боба.
— Это были трудные роды, — сказала Молли. — Она очень устала.
Я хмыкнул, поднял руку и взял череп в свои пальцы.
В глазницах немедленно появились крошечные зеленоватые огоньки, и маленький дух тихонько растерянно ойкнул.
— Тссс, — сказал я. — Это я. Отдохни. Мы поговорим позже.
— О, привет. Ладно, — сказал дух, и огоньки исчезли с тихим усталым хлопком.
— Знаешь ли, — сказала Молли, улыбаясь, — обычно, если ты принимаешь кого-то в семью, тебе полагается иметь для этого собственный дом.
Я уложил череп на сгиб локтя и ответил:
— Дом — это место, куда ты можешь прийти и сказать остальным убираться оттуда, и они должны будут уйти.
Она улыбнулась и убрала несколько прядей с моего лба:
— Радостно видеть, что ты уже начинаешь приходить в себя.
Я слабо улыбнулся в ответ.
— Нас таких двое, — заметил я. — Как ты справляешься?
Её глаза блеснули:
— Это… было по-настоящему интересно. И изнутри всё воспринимается совершенно иначе, чем со стороны.
— Обычно так и бывает, — согласился я. — Расскажешь мне о своей работе?
— Я в буквальном смысле не могу, — прямо ответила она и замахала рукой. — Тайны фейри и всё такое.
— Понимаю. Тебе нравится?
— Не всегда, — ответила она без следа раздражения. — Но… это важная работа. Нужная.
— И всё же своим родным ты о ней ничего не сказала.
Впервые спокойствие Молли немного пошатнулось. Её щеки слегка порозовели.
— Я… Ну, у меня просто ещё руки до этого не дошли. — Её глаза вдруг расширились. — О боже, ты же не…
— Нет, — заверил её я. — Удалось вовремя выкрутиться. Хотя я, возможно, создал у твоего отца впечатление, что мы… ну, ты знаешь.
Она придушенно хихикнула, наполовину от смеха, наполовину от ужаса.
— О! О боже! Так вот что означали все эти взгляды, — затрясла она головой.
— Ты должна ему рассказать, — сказал я.
— Я расскажу, — ответила она с немного излишней поспешностью. — Ты же знаешь. Как только найду повод. — Она закусила губу, похоже бессознательно, и сказала: — Ты же, ну… ты же не против, да?
— Это твой выбор, и я его уважаю. Ты ведь больше не моя ученица, Моллз.
После этих слов она какое-то время смотрела на меня, и я видел, как боль и понимание мелькали на её лице. Затем она кивнула и тихо сказала:
— Думаю, нет.
Я сделал очередное грандиозное усилие и похлопал её по руке.
— Всё меняется. Не стоит об этом грустить.
— Да, — согласилась она, коротко сжала мои пальцы и выдавила улыбку. — Конечно, не стоит.
— Мэб где-то поблизости?
Она покачала головой.
— Она знает, что я хочу поговорить с ней о том, как я оказалась занята в самый неподходящий момент. Но она в городе. Я это чувствую. А зачем тебе Мэб?
— Потому что я тоже хочу с ней поговорить.
* * *
Сразу после захода солнца, один час, один душ и один залп обезболивающих спустя, я был одет и в состоянии дотащить себя вниз по лестнице без посторонней помощи. Мыш старательно сопровождал меня. Молли едва только не носилась вокруг как агент секретной службы, готовый броситься под пули в случае необходимости.
— А знаешь, что странно? — сказал я, добравшись до первого этажа.
— Что? — спросила Молли.
— Отсутствие копов, — ответил я. — Копы должны быть повсюду. И везде должна быть жёлтая лента. И наручники. — Я показал ей запястья. — Вот здесь.
— Ага, — сказала Молли. — Я тоже заметила.
Я посмотрел на неё и поднял бровь:
— Это не ты?
Она потрясла головой:
— Я совершенно не знаю, как подкупать власти. И не уверена, что Мэб поняла бы саму эту идею.
Первый этаж дома Карпентеров всегда напоминал место восстания, даже в спокойные времена. Сегодняшний вечер не был исключением.
— Догоняй! — прокричала молодая девушка в школьной форме с кудрявыми светлыми волосами и чуть повыше Молли, которая, вероятно, вызывала у одноклассников травмы шеи, когда они поворачивали головы вслед. Она пролетела лестницу, стреляя себе вслед из одного из этих игрушечных пистолетов с мягкими дротиками. Пробегая мимо, она махнула мне рукой, сверкнула улыбкой и поздоровалась: — Привет, Билл!
— Адские колокола, — сказал я, чувствуя себя сбитым с толку. — Это была Аманда?
— Она ещё одета в форму, — сказала Молли, качая головой. — В смысле, даже после школы. Ненормальная.
— Арргх! — изобразил рычание парнишка, чей голос ломался между высоким тенором и низким баритоном. Он был долговязый, с тёмными волосами и серыми глазами, как у Майкла, и бежал за Амандой, наклонившись вперёд и прижав руки к груди, словно подражал относительно крошечным передним лапам динозавра. Я сразу узнал «маленького» Гарри. Он выглядел великоватым для своего возраста, развившимся раньше времени, уже начал раздаваться в плечах, а его руки и ступни казались почти комично большими в сравнении с остальными частями тела.
