Один из княжеских гостей, обмотанный сиреневой лентой, как шарфом, подошел к танцовщице, минуя ее хозяина.
– Уважаемая Аса, – в ответ на обращение гостя Аса отставила кубок и поклонилась, – признаться, я был на всех ваших выступлениях в Старом Городе. Но все же буду рад увидеть вас в деле вновь.
– Благодарю за ваши слова. Я обещаю сегодня не повторяться и вновь удивить Вас.
Они любезно раскланялись и высокопоставленный поклонник пошел дальше по залу к ближайшей кучке болтунов.
– Ты говоришь прямо намеками, предвкушая еще не содеянное. – Процедил Вороней, скрываясь за вином.
– А почему ты молчишь? Ты мой импресарио или где? Уверена, что по обычаю говорить должен ты, а я – только глупо улыбаться и раздавать поклоны.
– Я уже смирился с этим. Трудно быть мастером-импресарио при тебе – танцовщице.
Она ничего не ответила, задумчиво посмотрела на него, похлопала глазами и отвернулась.
Следующей, так же невзначай, подошла дворянка. Хоть и без родовых татуировок на лице, но весь ее облик не позволял обмануться и понизить ее хотя бы до жены земельного управителя. Знатная особа умела держать себя так, что нельзя было сказать, какого она возраста. То ли девушка весьма серьезного вида, то ли женщина, готовая вот-вот встретить старость во всеоружии. Великосветская дама обладала высоким ростом, заметной худобой. Ее черные гладкие волосы стягивались золотым гребнем назад – в тонкую и плоскую прядь волос, которая ниспадала до самой поясницы под весом специальной заколки и прикрывала оголенную спину.
– Ах. – Дворянка подняла руку и прикоснулась пальцами к подбородку танцовщицы. Аса замерла, давя в себе всякий позыв отшатнуться назад. – Сколько всего! Спокойней, девочка. В конце концов, сегодня ты будешь заниматься тем же, что и всегда: тратить свои силы, чтоб без смысла крутиться у всех на виду. С интересом на то посмотрю. – Она положила руку на плечо импресарио. – Должно быть, у вас замечательное ремесло.
– Ошибаешься. – Почти вслух прошипела Аса вслед уходящей женщине.
Ее назвала «девочкой» та, что могла быть ей ровесницей. Ее сравнили с игрушкой, с букетиком цветов, с горбоногом, которому чуть ли не посмотрели зубы при оценке. Этой сценкой женская половина высокого общества лишний раз поставила ее на место – достойное залетной танцовщицы, но не перволинейной.
– Словно холодом пахнуло, когда она прошла мимо. – Напомнил о себе Вороней. – Некоторые дворяне жонглируют превосходством не хуже, чем ты – мечами.
– Я не жонглирую. – Процедила Аса.
Вот она – ревность женского дворянского круга. Им ничего не стоит принизить ее.
В первый раз Октис увидела высокий свет совсем недавно – в престольном городе Эдры. Но и здесь – во вроде бы уездном княжестве, граничащим чуть ли не с бесконечной степью, княгини и прочие дамы, не замеченные в нехватке денег, мало чем отличались от столичных барышень. Ни характером, ни нарядами. Там где ей предстоит надеть только издевку над дворянской модой, великосветские дамы носили оригиналы без тени притворства. Наряды неприменимые к обычной жизни – даже при выходе в город их прятали за накидками от посторонних глаз. Дорогие ткани скрывали тело, но иногда оголяли его в самых неожиданных местах. Возмущенный взгляд тут же ханжески хотел пристально рассмотреть провокационную часть тела, но натыкался там только на завесу дорогих украшений. Золотые и серебряные сети оплетали женщин с ног до головы. На волосах, на лбу, на ушах, на шее, на груди, на руках, на животе, на бедрах, на ногах и ступнях. Шеи и щеки нередко были украшены родовой вязью, что подчеркивало прямое отношение ко всем отметившимся в истории родственникам.
И среди всего этого буйства богатства должна стоять она – Октис Слеза. Аса. Сейчас – в дорогом, но все же простом городском платье. После – лишь в бесстыдной подделке со звонкими побрякушками. А вместо родовой вязи – скрытая слоем краски татуировка эдрийского перволинейного.
– Посмотри на этих людей, Аса. – Вороней поймал женский взгляд и угадал ее мысли. – Все в этом зале хотят верить в то, что ведут свой род от цахари. Мужчины с одинаковыми бородами. Женщины, что красят себе виски или скоблят их, чтобы волосы отросли гуще. Но в основном им остается довольствоваться только длинными прядями.
Октис присмотрелась. Она не поняла, каким местом тут причастны богоподобные охотники, выгнанные в западные леса и дальше еще тысячи сезонов назад. Но местный свет общества – его женская половина – и вправду старалась подчеркнуть виски.
– Интересно, а стражники их обыскивают так же как нас? – Процедила она.
– Нет, они уже люди проверенные. Это мы с тобой – пришлые, неизвестно что затевающие.
– Я до сих пор чувствую его руку у себя между ног.
– Так ведь и я тоже. – Улыбнулся Вороней. – Я ожидал подобных проверок. Хорошо, что у тебя вдруг проснулись танцевальные таланты.
Октис не захотела уточнять, что бы было, если бы таланты не проснулись.
– Кстати, про танцы. – Вспомнила она. – Я пойду договариваться с музыкантами.
Через парадную дорожку она перешла на другую сторону зала. Раскланиваясь перед светскими кучками, добралась до угла, где сидели музыканты. Поклонилась им и уселась на край их ковра. Ближний к ней отставил свою дудку в знак внимания. Остальные продолжили играть тихую фоновую мелодию, которая даже им не мешала слушать, что скажет танцовщица.
Аса уже умела общаться с музыкантами. От изначальных угроз, доходящих до рукоприкладства, она постепенно перешла на лесть и убеждение. Оказалось, что люди – и мужчины, и женщины – охотней идут навстречу дружелюбной красивой девушке. А вот наглой, сильной и агрессивной стараются сопротивляться до тех пор, пока от угроз она не перейдет к делу. Всего парой фраз, сказанных с лживой сладкой интонацией, Аса получила благосклонность музыкантов. Она рассказала им, что собирается сделать в каждом из подходов. Какие мелодии предпочтительны. В каких элементах надо будет сменить мотив и ритм, где дожидаться ее, чтобы вступить с новой силой.
– … ну, у нас не получится сделать дробь. У нас только один барабан, и он для такого не подходит – все заглушит.
– Тогда не тяните струны, а дергайте их отрывисто. А барабанщик пусть бьет через раз ближе к ободку…
Аса любила барабаны. – Больше барабанов – больше грома! – Торжествовала она, когда уши сотрясались от их хора. Но у князя наблюдался явно предусмотрительный их недостаток.
Они поторговались и договорились почти обо всем. По крайней мере, теперь Аса могла не ждать, что музыканты вдруг задумают подставить ее. Пока она общалась с ними, князь Кремен, чей подиум находился рядом, поглядывал на танцовщицу. Аса не один раз ловила на себе его осторожно любопытный взгляд.
