— Витька?! — изумилась я.
— Не удивляйся.
— Ну, да! Как это не удивляться?!
— А очень просто. Так как он появился?
— Не знаю. Мы стояли у стола с бокалами и тут вдруг окно разлетелось в дребезги, что-то загрохотало, стол откатился в сторону, а на полу оказался человек. Вот и всё.
— Ну-ну! — Саркастически хмыкнула подруга. — Что-то битых стёкол я не заметила, да и холодно в комнате не было?..
— Не знаю. — Растерялась я.
— А что вы намеревались делать? — Очень буднично поинтересовалась Лилька.
— Ну!.. — Замялась я.
— Ты не мямли. Говори как есть.
— Да, в общем-то, ничего предосудительного. Просто пили на брудершафт.
— Это ты поишь его со своего, он со своего, а потом целуетесь? — Уточнила она.
— Да.
— А потом, разумеется, брачная ночь.
Я, вероятно, покраснела, потому, что Лилька криво так усмехнулась.
— Лиль, я человек и мне ничто человеческое не чуждо. — Тихо сказала я.
— А ты уверенна, что это относится к понятию "человеческому"?
— Ты меня для того взяла, чтобы на мне испытывать свои иезуитские приёмчики? — Обозлилась я.
— Откуда ты взялась на мою голову такая озабоченная?.. — Устало спросила моя подруга.
— Это я-то озабоченная?! — Обиделась я.
— Во-первых, я тебя с собой не брала. Даже наоборот, предлагала, и неоднократно, оставаться. Во-вторых, ты сама побежала за мной. Причём, оскорбила при этом Силивестра. Он ведь остался с носом!.. Такие вещи, подружка моя, мужики не прощают. Если, конечно, это не тряпка, а мужик!.. В-третьих, мои иезуитские приёмчики, как ты говоришь, здесь совершенно ни причём. И ты сама это прекрасно знаешь.
— Тогда к чему эти кривые ухмылки?
— А к тому, что в тебе сидит инстинкт самки. Он перебивает всё лучшее, что в тебе заложено.
— Тебе не кажется, что ты перегибаешь палку? — мои эмоции вышли из-под контроля. Я уже не говорила, я почти кричала.
— Нет. Не кажется. Не кажется потому, что я права и ты это то же знаешь.
— Останови машину. — Моментально успокоившись, потребовала я.
— Пожалуйста. Парк вон, тебя ждёт. — Махнула она рукой, и не думая тормозить. — Кстати, тебя давно вызывали в прокуратуру?
— Зачем? — Не поняла я.
— На допрос, по делу убийства Витьки?
— Давно. Кажется, месяца два уже. А что?
— Да то, что всё это была инсценировка.
— Какая инсценировка?
— Самая что ни на есть обыкновенная.
— Я не понимаю, поясни?! — Потребовала я, отпуская ручку двери.
— Ты же хотела выйти? — Съехидничала Лилька, тормознув.
— может быть хватит? — Тихо, но твёрдо спросила я.
— Хватит, так хватит. — Пожала она плечами, плавно выжимая сцепление. — Витьку твоего никто не убивал. Всё, что ты видела, была просто галлюцинация.
— Бред. — Фыркнула я. — Я же собственными глазами видела торчащий из его горла нож. И менты с собакой мне не приснились.
— Ты сегодня и незнакомца видела собственными глазами. Но откуда он появился, и куда исчез ведь не видела? Хоть и стояла рядом.
— Но ты же то же не видела, куда он исчез?
— Ну и что? Мне и не надо знать, куда он исчез. Я и так знаю куда.
— Ну, и куда?
— А вот это тебе пока что рано знать.
— Лиль, не строй из себя всезнайку. Сегодня просто случилось какое-то временное смещение. Так что ничего из ряда вон выходящего не произошло. Всё это объяснимо.
— Пожалуйста, объясни, будь добра?!
— Лиль, ты же сама его перевязывала? Ты чувствовала тепло его тела, на тебе была его кровь.
— И где же она? Я ведь не мыла руки, как ты, не успела.
— Лиль, Пока я возилась с газетами, ты вполне могла пройти в ванну и помыться. — Возразила я. — Или ты хочешь сказать, что за телефон бралась руками в крови?!
— Угу. — Согласилась она, слегка притормаживая на светофоре. — Даже не зная, где у Силивестра эта самая ванная комната. Какого чёрта ночью светофоры работают?..
— ты хочешь сказать, что ни разу в жизни не была у него в квартире?
— а кто тебе сказал, что это его квартира?
— Да он и сказал.
— Скотина похотливая.
— Кто?
— Да твой Силивестр.
— Почему?
— Да потому, что это квартира не его, а дом свиданий его отца. Он в этой квартире со своими любовницами встречается.
— Врёшь?! — выкрикнула я.
— Твоё дело. — Равнодушно пожала она плечами. — История с Витькой тебя ничему не научила.
— Лилька, скажи, что врёшь? — Взмолилась я.
— Нет, нет, дорогая моя подруженька. — Она тяжело вздохнула. — Не вру. И хотела бы соврать, а не могу.
— Так ты для этого и приехала, чтобы предотвратить?!..
— Нет. Я, честно говоря, понятия не имела, что в этой квартире окажешься ты.
— А тогда зачем же ты приехала?
— Чтобы задать парочку вопросов Силивестру.
— Можно узнать, какие?
— Теперь уже это не имеет значения.
— Почему?
— Да потому, что все сегодняшние события запутали всё ещё больше. И Силивестр тут не причём. Я ошиблась.
— Лиль, кончай чушь пороть. Какие вопросы в новогоднюю ночь? Чего ты мелешь?
— Всё это сложно наведённая галлюцинация. — Бормотала она, не слыша меня.
— Какая к чёрту галлюцинация?! — Воскликнула я.
— Ты газету с обрывками рубашки куда выбросила? — Вдруг встрепенулась Лилька.
— Никуда. Положила на обувную полочку, чтобы потом вынести в мусоропровод.
— На. — Она протянула мобильник. — Звони.
— Кому?
— Силивестру.
— Зачем?
— Спроси, лежит ли этот газетный ком на прежнем месте?
— Я не буду звонить. — Сказала я, отталкивая руку с трубкой.
— Хорошо. — Спокойно согласилась Лилька и, выбрав номер в телефонной книжке, нажала автодозвон. — Силь, посмотри, пожалуйста, у тебя в коридоре под зеркалом должен лежать ком окровавленных газет. Да. Мы забыли его выбросить. Что? Как нет? — Она покосилась на меня, слышу ли? — Так. А ты сам-то не выбрасывал? Ага. Да. Видимо так оно и было. Да, да. Совершенно машинально могла бросить в мусоропровод. Тем более что мы пешком спускались, а не на лифте. Да. Память не зафиксировала. Такое бывает. Я думаю, что твой папаша не сильно разориться? За разбитое окно, разумеется. Аъ! Даже так! Угу. Ну, ладненько, извини за беспокойство. — Она сунула телефон в бардачок. — Слыхала?
Я молча кивнула.
— и после этого ты будешь продолжать утверждать, что это не сложно наведённая галлюцинация?
— Я не знаю, что это такое.
— Тогда попробуй объяснить все события, происшедшие с тобой за последний год?
