— Правильно мыслите. — Подтвердил мои догадки незнакомец, — Именно поэтому я и позволил себе вмешаться в эту не санкционированную брачную ночь. Однако, если вы считаете, что мои действия принесли вам вред, я готов извиниться и даже вернуть эти несколько минут назад. — Закончил он.
— Нет! — В ужасе выдохнула я, — Не надо.
И тут очнулся Витька. Он протянул руку к незнакомцу, взял его за воротник рубашки, и что есть силы рванул на себя. Однако ничего не произошло. От рывка Витька покачнулся, чуть не упал. Изумлённо взглянул на пустую ладонь и размахнулся для удара.
— Вить, кончай. — Сказала я, и легонько ударила его по торчащему члену сумочкой.
— Ах ты сука! — Взревел он, и удар, предозначавшийся пепельному обрушился на меня.
Однако ударить меня Витька не успел. Мужчина приподнял левую руку и сделал жест, как будто кого-то отталкивал. Витька отлетел в сторону шагов на десять, подскочил, схватил свои шмотки в охапку и бросился бежать вверх по склону в город.
— Он больше никогда к вам не вернётся. — Сообщил мужчина. — Это очень нехороший человек, это животное. Вы готовы?
— Да. — Не совсем уверенно ответила я, теребя край блузки.
Его жест, при помощи которого Витька воспарил над пляжем, был каким-то знакомым отголоском далёкого прошлого. Я всё пыталась вспомнить, где я могла видеть этот знакомый взмах? Но так и не вспомнила до сих пор.
— Тогда пошли? — И он, легко развернувшись на песке, двинулся наискосок вправо к виднеющимся невдалеке распахнутым воротам.
Я ошарашенная, ошеломлённая и пристыженная, побрела следом. Он же шёл свободно, как будто плыл над землёй. Движения его были плавными, красивыми, гармонично вливающимися в прелесть окружающего мира. Невольно я залюбовалась, даже не заметив, как оказалась под резной аркой ворот. Город обрушился на меня своим неповторимым великолепием. Рассказать о том, для чего нет слов, дело безнадёжное. Передать не передаваемое?! Нет, увольте, это не для меня. — Лилька счастливо улыбалась своим воспоминаниям. — Я бродила по улицам, разговаривала с людьми. Впитывала в себя этот необыкновенный мир. Эти неповторимые мгновения запечатлелись навеки в моей памяти. Я ничего, слышишь, ничего в жизни больше не хочу, как вернуться в этот город и остаться там навсегда. — Она надолго замолчала.
— Лиль? — Осторожно напомнила я подруге о себе.
— Да, слышу, слышу. — Она тяжело, очень тяжело вздохнула. — Тебе этого никогда не понять!..
— Лиль, так причём же здесь я?
— А при том, идиотка, — Вдруг взорвалась Лилька — При том, что тебя ненормальную так же, как и меня, уже дважды остановили перед тем, как мы должны были сделать непоправимый шаг.
— Почему "непоправимый"?
— Этого я не знаю, но знаю точно, что этого нам нельзя делать. Может быть потому нельзя, что у нас есть этот самый единственный шанс попасть в город, где жизнь — сказка.
— Лиль, а почему за меня кто-то это решает?
— Ты бы хотела, чтоб с тобой случилось в парке то, чего не произошло? Тебе не терпелось узнать, что Силивестр давно женат и его бедная жена ожидала своего благоверного всю ночь, а он в это время тешился с молоденькой, хорошенькой дурочкой?..
— Лжёшьь?! Ты всё врёшь! Тебя берут завидки! Тебя никто не хочет! Ты просто завидуешь! — Выкрикнула я.
Она молча извлекла из сумочки телефон, открыла записную книжку, нажала кнопку вызова.
— Ало? Вера? Это я. Я прошу прощения, с новым годом! А где твой благоверный? Силивестр, конечно. Как в командировке? Праздники же? А-а! Ты знаешь, полчаса назад я видела его на квартире папаши. Да, именно там, на второй заливной. Что? Не знаю. Просто он мне был нужен, я туда позвонила, а он трубку взял. Да, заезжала. Лично беседовала. Нет. Ты же знаешь, он мне безразличен. Угу. Пока. Не расстраивайся. — Она отключила мобильник и сунула обратно в сумочку. — Слыхала? Это его жёнушка, а дома ещё трое детишек, мал, мала, меньше!. И все мальчишки. Самому старшему ещё и пяти нет.
— Сволочь. — Сквозь слёзы выругалась я.
— А ты лучше? — Усмехнулась Лиля. — Похотливая кошка!.. Ты-то хоть спросила у него про семью, прежде чем в постель лезть?!
Но мне уже всё было безразлично. Рыдания рвались из груди. Опять меня обманули, как распоследнюю дурёху.
— За что?! За что?! — Только и всхлипывала я.
— За твою глупость. — Резко сказала Лиля. — Теперь, дорогая моя подруженька, я отвезу тебя домой, и на этом наша дружба пришла к своему логическому завершению.
— Лиль, не надо. За что?! За что?! Я же хотела счастья, просто маленького счастья. За что?!
— По-твоему счастье состоит в постеле?
— Не знаю! Не знаю! — Закричала я. — Я просто его хочу!!!
— А вы, Лилия, жестоки. — Раздался голос подле её дверцы.
Лилька вздрогнула, резко обернувшись.
— Может вы и правы, но лишь кое в чём. Ситуация много сложнее. Не всё так просто — тут ты права, а тут не права. И в чём оно — счастье — никто не знает, хоть и говорят много. Может быть для этой девушки счастье состоит именно в этом. Откуда вам знать? — Продолжал незнакомец, стоя у машины.
— А вам это, значит, известно? — Съязвила Лилька.
— Нет, мне тоже не известно. — Печально сказал незнакомец.
— А раз неизвестно, то почему вмешиваетесь?.. — Лилька не договорила.
— Вы стекло опустите, лучше будет слышно. — Посоветовал он, заметив движение моей подруги.
— Это вы?! — Облегчённо вздохнула Лилька, по-видимому узнав незнакомца, и предложила, открывая заднюю дверцу. — Садитесь. Чего там мёрзнуть.
— Благодарю, но здесь совсем не холодно. — Улыбнулся незнакомец, всё же устраиваясь на заднем сиденье. — Вы, милая леди, — обратился он ко мне — совершенно правы. Наверное, мне не стоило вмешиваться в вашу личную жизнь. Но, честное слово, я не удержался. Не мог. Вы так красивы, что мне не удалось совладать со своими чувствами. Вы мне очень, очень понравились. Может быть даже больше, чем следовало бы… — Едва слышно добавил он. — Мне было тягостно наблюдать за этими жуткими сценами. Нервы сдают. Старею. — Усмехнулся он.
— простите меня. — Абсолютно чистым голосом произнесла я.
— Это ещё за что? — Не понял он.
— За мою глупость, за тупость. За животные инстинкты.
— Зря вы так на себя. Милая девушка, глупость — дело пережиточное. Тупость — хуже, но тоже можно преодолеть. Как видите, вы не правы. Стремление к продолжению рода никак нельзя назвать "животным инстинктом".
— Это не было стремлением к продолжению рода. — Вмешалась Лилька. — Это была обыкновенная похоть. Иначе это и не назовёшь.
