— Это не было стремлением к продолжению рода. — Вмешалась Лилька. — Это была обыкновенная похоть. Иначе это и не назовёшь.
— Вы так думаете? — Переспросил он.
— Да. И не только думаю, но и знаю. Сама прошла через это.
— Нет, у вас было совсем другое. — Возразил он.
— У неё тоже. Сравнивать парк и то, что должно было произойти сегодня, нельзя.
— Совершенно верно. — Согласился он. — Но и предотвращать течение событий так же нельзя. Ведь этим самым был нарушен временной отрезок, изменено основное историческое направление, в угоду Бог знает кому, а не жизненной линии.
— Вы хотите сказать, что выступаете в роли Бога?
— Ни в коем случае. Наоборот. Я как бы нарушил божественное, за что кто-то понесёт наказание. Возможно, я и понесу. Не я подвесил, не мне и отрезать.
— И что в этом плохого? — Спросила Лилька.
— Не мне судить, что плохо, а что хорошо.
— Но вы же, там на пляже, решили, что Витька плохо поступил со мной?
— Да, решил. Но там были и другие обстоятельства. И, тем не менее, я всё же, по всей видимости, был не прав. А вмешался я ещё и потому, что наше современное представление о сексе извращенно до невозможности. Дело ведь в том, что девственность наши предки хранили не потому, что они были ханжами, как многим кажется, а потому, что первый акт — это передача информации, родовых образов и так далее, накладывающиеся, или проще говоря совмещающиеся, для дальнейшего создания потомства с определёнными наследственными профилями. Можно сказать ещё проще: передача генотипа, продолжение двух в одном. Вы могли, да что там говорить, должны были взять на себя доминирующую в будущем часть вашего насильника. Понимаете, какие черты характера могли проявиться у ваших будущих детей.
— Вы хотите сказать, что мои будущие отпрыски, в случае, если бы первым оказался Витька, должны были бы стать насильниками?
— Не должны, но могли бы. Вовсяком случае вероятность такого исхода была бы очень велика. Негативные черты характера чаще всего передаются по наследству. Хоть учёные и утверждают, что это не так. Но и опровергнуть не могут. Их главный аргумент в подобном споре неубедителен и основан лишь на отсутствии статистики. Вековые наблюдения за характерами людей, выраженные в гороскопах, они не считают за документ. А зря.
— Вы сожалеете о сделанном? — Снова спросила Лилька.
— Нет. И тем не менее, Вы имеете полное право меня даже не упрекнуть, гораздо больше. И всё же я не сожалею о содеянном. А вот девушка права, обвиняя меня во вмешательстве в свою личную жизнь.
— Не понимаю. — искренне удивилась Лилька. — В чём же разница? И я, и она — девственницы. И она, и я хотели избавиться от этого?
— Разница в том, что вас просто подставили. На вас шла целенаправленная охота. На девушку нет. Она сама этого хотела. Если в парке было нарушение, попытка насилия, то сегодня совершенно иная ситуация.
— Да она глупа. Ведь если бы, там в парке, Витька её изнасиловал, вряд ли ей это понравилось. Ещё не известно чем бы всё это закончилось. Зная её натуру, могу предположить, что она могла там же в озеро и кинуться. На том бы и закончился её жизненный путь.
— Именно поэтому я и вмешался. Ей рано было уходить отсюда. — Задумчиво подтвердил незнакомец.
— А сегодня не лучше. Ну, провели бы они сладкую ночь, а назавтра она бы всё узнала. И результат мог быть опять же тем, что и в парке.
— Нет. — Не согласился он. — Здесь уже были другие пути. Она могла понести ребёнка, и тогда путь был бы совершенно другим.
— Да. Возможно. — Согласилась Лилька. — Но она могла этого и не узнать, а сразу в петлю и концы в воду. Так что вы сегодня ничего не предотвращали. Их идиллию нарушила я, совершенно того не желая. Это проведение и возразить вам нечего.
— Точно. Нечего. — Покачал он головой. — Однако есть одно "но". Если б не моё неожиданное появление ещё не известно чем бы всё закончилось.
— Тем, что приехала бы я. И всё равно ничего бы не произошло.
— Да, наверное, вы таки правы. И тем не менее!.. В случае с вами всё пошло бы по-другому.
Лилька задумалась, глядя на незнакомца, неловко развернувшись в водительском кресле.
— Может быть. — Медленно выговаривая слова, произнесла она. — Но я, в отличие от других, безмерно вам благодарна за вмешательство. И честь моя здесь ни причём. Вы дали мне то, чего сами не ожидали, цель жизни, которой у меня до сих пор не было. За это я готова всю жизнь оставаться в девах и никогда не касаться мужчин. Даже в мыслях.
— Как жестоко! — Улыбнулся незнакомец. — Из одной крайности в другую!..
— Ни в коем случае. Оставаться честной, так до конца, без дури.
— А стоит ли? Не слишком ли большая цена?
— Нет. Это малая толика долга, который я должна вам вернуть.
— Вы не правы. Вы мне ничего не должны. Это был ваш выбор.
— мой?! — Искренне удивилась Лилька.
— Не мой же.
— Это каким образом?
— Вы могли меня послать подальше, но не сделали этого. Будем считать, что это во-первых. А во-вторых, если вы, конечно, помните, я несколько раз спросил вас о ваших чувствах.
Лилька задумалась, но лишь на миг, внимательно глядя на незнакомца.
— Да. — Тихо согласилась она. — Я вам ответила тогда правду, только и всего, но выбирать, я не выбирала. Это вы показали мне город.
— Нет. Я вам ничего не показывал потому, что не могу этого делать по собственному желанию.
— Но мне же показали? — Не унималась Лилька.
— Нет. И вам не показывал. Вы сами захотели увидеть то, что увидели.
— Не понимаю?
— Единорогов помните? — Неожиданно спросил незнакомец.
— М-да!.. — Неуверенно подтвердила Лилька.
— Вот вы и привязали свою мечту. У вас был один-единственный шанс, и вы им воспользовались, вспомнив в самый последний момент о своей мечте. Это вас и спасло. Я тут был ни причём.
— Не выходит. — Облегчённо вздохнула Лилька. — Не было у меня никакой такой мечты.
— Вы уверены? — Тихо, очень тихо спросил незнакомец.
— Абсолютно. — Подтвердила Лилька.
— Как же тогда быть с Генкой? Или забыли?
Лилька вдруг сильно покраснела.
— Это он вам рассказал?
— Разве это имеет значение?
— Да. — Твёрдо ответила моя подруга.
— Я думаю, что не очень.
— Я не спрашиваю, что вы думаете. Это он?.. Это он рассказал?
— А как вы думаете? — вопросом на вопрос ответил он.
— Он этого никогда бы не сделал.
— Тогда почему вы так плохо подумали о человеке, которого безмерно любили?
— Лиль, кто это? — Вмешалась я.
