Этот веснушчатый доложил обо все приехавшему министру. Боб бесшумно взвыл и выскочил на улицу.
— Мистер Гордон, — улыбнулся он, натянув на себя лицо исполнительного угодника.
— Ты слышал о проблеме?
— Ну какая же это проблема, Патрик? Человек не знал ни куда он приехал, ни зачем он приехал. Напугался. Пусть бежит. Я ведь предупреждал что молодняк — это нерабочий материал.
— И все же, найди и избавься от этой проблемы, — прошипел ему министр. — Или этим займется Арчи, только рядом с ним ляжем еще и мы. Неизвестно куда этот полоумный помчался. А если прямиком в полицию?
Хомгер ненавистно поглядел на рыжего парня, испуганно наблюдающего за ними.
— Конечно, министр. Все будет в шоколаде.
Тот удовлетворенно кивнул и направился внутрь дома, а Боб подошел к охраннику и треснул ему так, что у того затылок затрещал.
— Я что тебе сказал, бестолочь! Какого хрена ты хлебало свое открыл!?
Тот растерянно забормотал что-то неразборчивое, а к воротам уже подъехала машина. Черный майбах, одна из трех эксклюзивных моделей 20**-ых годов, и ни для одной из них Арчибальд Содлиани хозяином не являлся, это Хомгер знал наверняка, так как мечтал об этой машине со студенчества. Зато прекрасно знал, что раньше этот красавец стоял в гараже одного из американских бизнесменов, который видимо уже плавает в Гудзоне брюхом вверх.
Из машины неторопливо вышел высокий итальянец с белоснежной проседью и грациозно прошел мимо Хомгера прямо в дом. Боба задергало. Он махнул веснушчатому, чтобы они скрылись с глаз долой, а сам нажал на телефоне, лежащем в кармане «разрешить» на запрос о геолокации.
«Готово! — послышался голос агента федерального управления по борьбе с наркотиками. — Как и было обещано, аноним запустил распознание местности! Это Уорвик. 50 километров к западу. Выдвигаемся!»
Хомгер не торопился заходить, но привлекать внимания к своей персоне тоже не хотел. После того как люди Арчи обшарили все, он начал орать на парня у черного входа, что тот раззява, какого свет не видел, и пока тот растерянно хлопал глазами, бросил телефон подальше от входа и достал из кармана другой. Набрал номер. Он знал, что министр с него живьем не слезет и поэтому зашел в дом со словами: «…отправить плавать в озеро».
— Извините за задержку, — улыбнувшись своей галантной улыбкой, не уступая в грации и раскованности самому Арчибальду, занял он свое место за столом. — Были дела.
— Дела улажены? — этот чистокровный итальянец сверлил Боба своим проницательным расчетливым взглядом.
Содлиани кроме аристократических манер и ядовитой улыбки имел отличный вкус в одежде. Его костюмчик явно куда дороже костюма Хомгера, да что уж там, даже министр с его нелегальным доходом в миллионы долларов в месяц и тот как будто на барахолке одевался по сравнению с Арчибальдом.
«Удивительно что его шмотки не из шелка круглопряда», — мысленно хмыкнул Боб и, прекратив оценивать его, ответил:
— Можете не сомневаться. Поводов беспокоиться нет.
— Мне доложили, что их девять. Хотя оговаривалось десять человек. Но поводов беспокоиться нет? Значит этот самый повод уже устранен?
— Еще нет. Но дело уже в процессе. Интересный факт, — уставился на итальянца Хомгер. — Вы путешествуете без охраны. Так бережете своих людей?
— Я просто им не доверяю.
Два жесткосердечных и жадных до денег бизнесмена встретились взглядами. Перед Бобом, по сути, сидел его идеал. Тот человек, к подобию которого он уже так много лет стремился сам. Власть, деньги, роскошь и полная уверенность в своей силе. Тот, кому подчиняются, и тот, кого боятся. Обычно все это восхищало Боба, и он старательно укреплял подобные знакомства, но сейчас, по отношению к этому высокомерному итальянцу кроме ненависти он ничего не испытывал.
— Мы все исправим… — испуганно запнулся министр, поймав на себе взгляд Арчибальда.
— Я вижу, как вы исправляете, — произнес крайне деловой итальянец и Хомгера передернуло от его тона.
«Эти нотки в голосе он узнает из тысячи. Недовольство столь влиятельного человека, как Содлиани, может обратиться полнейшим крахом для любого, кто перейдет ему дорогу. И, хоть, он Бобу и не нравился, но заводить такого врага без страховки не хотелось. Сейчас нужно позаботиться о собственной заднице, а уж потом помогать пацану».
Арчибальд подозвал к себе верзилу, что приехал с ним, что-то прошептал ему на ухо и тот, кивнув, покинул их.
— Вам мало, что я послал за беглецом своих людей? — процедил Боб.
— Вашим людям я доверяю еще меньше, чем своим, мистер Хомгер, — обдал его презрительным взглядом Содлиани. — Итак, давайте приступим.
Майк, пригибаясь к земле, торопливо бежал сквозь растущие повсюду высокие фруктовые кусты и яблони. Им ни конца, ни края не было видно, но, наконец, он увидел дорогу. Мужчина осмотрелся. За ним явно кого-нибудь отправят. Ему необходимо как можно быстрее добраться до Ловис. Нужно найти телефон и позвонить ей, но ни одного автомата рядом не было, да и ни одного автомобиля за все это время не проехало. Вдруг, крем глаза он уцепил движение позади.
— Машина! — Фары мигнули, и он по-пластунски расстелился на траве, прикрыв пиджаком голову. Машина пронеслась мимо и тут раздался лай. — Вот, черт! — парень подорвался и кинулся на дорогу, пересек ее и бросился вперед по другой стороне, не теряя из вида серого асфальта.
«Там явно пара псин, и они прекрасно чуют его надухаренную рожу».
— Черт возьми, — на ходу снимая пиджак, прошептал Майк.
Он, скомкав, бросил его подальше, а сам кинулся в противоположную сторону. Также он поступил и с галстуком. Вдалеке увидел огни и помчался туда. А лай то приближался, то отдалялся, но он слышал его постоянно.
«Как они нашли меня? Неужели Марко помог? Часы дал собачкам? Вот же сука итальянского происхождения!» — думал парень, мчась вперед.
Он петлял и часто менял направление и, в конце концов, оступился. Колено дернуло, и Майк рухнул на землю.
— Черт, черт! Ногу свело! — поднимаясь и уже на ходу, потирая голень, заковылял к огням, что приобретали очертания фонарей. Наконец, он ступил на окраину города и огляделся.
— Я в Уорвике!? А чтобы нет! Места другого они же больше не нашли! — Майк, хромая на одну ногу, замер на секунду и прислушался.
«Собак не слышно, как же так? Куда делись?»
— О нет!
И парень со всех ног бросился вперед. Он знал, что значит их молчание. Чтобы не спугнуть жертву и сбить ее с толку, натасканные псы замолкают, когда готовы напасть. И сейчас сбоку на него хромого, но все же быстро бегущего, прыгнула высокая длинноногая зубастая псина.
— Вааа! — заорал он, пытаясь оторвать ее от ноющей ноги.
Но вырвать себя из ее зубов, это как из капкана выбраться, или сдохни, или оторви себе ногу. Майк орал от боли, извиваясь на земле, подобно змее, и сражаясь с нападающей псиной, когда ему, наконец, удалось вытащить пистолет из кобуры и размозжить собачьи мозги по асфальту. Он вскочил на ноги и, оставляя за собой неопрятный алый след, залез в узкую расщелину между домов и медленно пошел через нее, выйдя прямо на небольшую площадку, на которой расположилась закусочная.
Осматриваясь по сторонам, хромой на одну ногу, он доковылял до нее и выстрелил в стекло запертой двери. Волоча за собой конечность, вошел внутрь и торопливо кинулся к стойке. Набрал заветный номер на телефоне. Ответили почти мгновенно, и на том конце чужой холодный голос проговорил: «У тебя есть один час или можешь попрощаться с девчонкой».
Майк рухнул на пол и бесшумно завопил, выплескивая собственную ярость. Несколько секунд ушло на возвращение самообладания, и он вновь поднялся. Мужчина нашел аптечку и, наспех облив ногу антисептиком, перетянул ее эластичным бинтом. Он торопливо направился на парковку. Разбил стекло рукояткой пистолета на первой же машине и, вспоминая навыки, приобретенные по малолетству, завел тачку.
Майк вжал педаль газа в пол и на всей скорости понесся к Ловис.
