нас есть глава? И этот глава, совсем не дурак, каждый день выступает по телевизору и рассказывает умные вещи, ты хоть слышал, какие слова он произносит? «Увеличение заработной платы», «всё будет съедено инфляцией». Аж, мурашки по коже! Что за бактерия такая эта инфляция?
— Ты откуда успел этого наслушаться?
— У Шауката. Он обедал, а я в окно подсматривал.
Владимир не понимал восторга от телевизора. Он сам не смотрел и другим бы не советовал, однако Алмаз был, что маленький ребёнок, ему ещё долго предстояло изучать мир людей.
— Вообще бы я больше хотел смартфон.
От этих слов у Владимира глаза на лоб полезли.
— Да, я знаю. Знаю! Но чёрт, Володя, как мне хочется окунуться в этот мир! Я же слышу, как туристы общаются по телефону, видят друг друга, смотрят ютуб, а я чем хуже?
Владимир устал поражаться словам горного духа. Вот только два года назад Алмаз жрал овсяную кашу с куриными башками из миски, а теперь требовал смартфон. Ему взгрустнулось. Мир сильно изменился, люди стали другими и они, деревенские, для этих людей были диковинкой, а точнее дикарями, живущие в грязи и жравшие траву. Пусть это был всего лишь образ, который местные активно поддерживали, Владимиру всё же нравилась деревня, её душа и неспешная жизнь в ней. Он соблюдал традицию вставать с первым лучом солнца и умываться на реке. Усердно трудился в поле, всегда помогал по хозяйству соседям и немного подрабатывал с Кешбеком. Про него можно было бы сказать, что он здоровый русский мужик, но никому это не было интересно. Давно у каждого деревенского жителя в доме стоял телевизор, а то и компьютер. По вечерам бабы обсуждали не друг друга, а каверзные повороты в сериалах и шоу. Мужики, прибухивая, смотрели смешные ролики и гоготали. В редких случаях пьянь пыталась повторить трюк, но выходило всегда неудачно. Почему-то никто не мог додуматься снять затею очередного алкаша и выложить в интернет. Эх, вот был бы у Алмаза смартфон, он бы точно прославил деревню своими роликами.
— Я даже придумал, какой можно ролик снять: Монстр идёт покупать молодого барана. Ты такой стоишь с баксами и говоришь мяснику, типа: «Эй, мужик, давай я те зелень, ты мне мясо». А он такой: «Чё??? Иди ты на ***, голубой щенок» и в сторону: «***, зачем я пил палёнку? Зачем, я же знал, чем это закончится». И опять тебе: «Уйди, мракобес проклятый. Хрен тебе, а не мясо. Баранину он захотел, вали к чертям хвосты крутить!»
— Ну, ты загнул, — поржал Алмаз. Он неудачно поперхнулся и из носа у него полился чай. — Вот, черт! А про палёнку ты почти прав. Я как узнал, что он пьёт всякое дерьмо, сам начал ставить самогон и задабривать его.
— Побереги его печень. Кто потом тебе будет разделывать мясо?
— Не, я хороший делаю. Попробуй.
Алмаз из-под своей кровати достал десятилитровую бутыль с прозрачной жидкостью и поставил на стол. Владимир посмотрел сначала на бутыль, а затем на Алмаза.
— Это ты сделал?
— Ага. Мяснику понравилось, Кешбек тоже оценил.
— Только сам не спейся.
— Если я буду пить, то останусь без денег и мяса, и самогон не из чего будет гнать. Мне баб Зина и так не хочет сахар продавать, я переплачиваю за мешок!
— Правильно, ты ей конкуренцию создаёшь.
— Но она-то не знает. Чтобы её задобрить, я специально для неё из сахара петушки делаю.
«До чего тебя люди довели, — подумал Владимир. — Чудовище пытается задобрить людей, чтобы получить от них товар. Хотя должно быть наоборот, это Алмаза надо ублажать, чтобы он не нападал на деревню».
Мысли Владимира были прерваны появлением Кешбека. Казах с довольной ухмылкой шлёпнулся на стул и кинул друзьям по две тысячи.
— Это за что? — не понял Владимир.
— За вашу чернобурку. Продан вшивый жилет за шесть тысяч!
— Не верю! — воскликнул Алмаз.
— Вот именно! Даже сценарий не отыграли как положено, ни один турист не поверил, что жилетка защищает от нечисти, — с сомнением произнёс Владимир.
— Хотите вы того или нет, но жилет продан. А вместо того, чтобы возмущаться, лучше бы спросили, как я это прокрутил.
— Ну, давай похвались, — сказал Алмаз.
Про самогон все забыли. Казах тем временем достал из-за левого уха самокрутку и задымил.
— Алмаз, с тебя новая фуфайка, а то холодно с голым пузом ходить. Короче, подходим мы к деревне, а идти-то от горы до нас совсем ничего, буквально с десяток метров. Не знаю, что взбрело в башку водяному чёрту, но этот гад неожиданно выскочил из-за кустов. Моргалы выпучил, орал по-свински, копыта нёс впереди своей мерзкой рожи. Видно по нему, испугалась тварь кого-то пострашнее себя. Бежал чёрт куда его ноги несли и неведомым образом наткнулся он на нас. Туристы орут со страху, ошалевший чёрт орёт! Хотел он на меня прыгнуть, но увидел драный жилет, его испугался и, совсем обезумев, упал в обморок. А дальше не представляете, что произошло. Вслед за чёртом из кустов вышел полуголый поп. Оказалось, он на речку сходил искупаться. Нырнул в воду с крестом на шее, а чёрт в тот же миг из воды словно ошпаренный выпрыгнул. А поп вспомнил о древнем поверье, мол, куда чёрт побежит прятаться, в том месте он хранит несметные свои сокровища. Вот и побежал поп в одном полотенце вслед за нечистью. Но, чувствуя приближение креста, чёрт пришёл в себя и опять дал дёру. А мы вместе с попом вернулись благополучно в деревню. По дороге я проехался по мозгам городским, мол, это из-за жилетки чёрт в обморок упал. Туристы изрядно впечатлились и наперебой стали предлагать деньги. С одним сошлись на шести тысячах. Предлагали больше, но я отказался. Совесть не позволила взять, — хитро подмигнул Кешбек.
— Ой, не заливай. Не бабы, чтобы каждому выдуманному слову верить, — сказал Владимир.
Казах выдохнул сиреневый дым и осоловело прикрыл глаза.
— Э, брат, зря ты так со мной. Держи.
Кешбек из-за левого уха достал второй косяк и протянул его Владимиру. Владимир удивился, но не подал виду. Он знал о фокусах Кешбека, но никогда не спрашивал друга о них.
— Так я не понял. Самогон будем пробовать? — внепонятках спросил Алмаз, но ему никто не ответил.
Сиреневый дым распространился в пещере, накрыв всё собой
