Слегка успокоившись, я выпрямился и позволил телу расслабиться. Спешить некуда — целая ночь впереди. Местность уже знакомая, тихая. Нежити (ну, кроме умсака) поблизости уже не водилось. Горгульи тоже свое дело знают, так что самолично объезжать свои владения и проверять за ними не нужно. А до места назначения и так недалеко — вполне могу позволить себе потратить полчаса на восстановление старых навыков.
Мимо двух из трех своих деревень я проехал без остановок — видел уже, знаю, проверил еще по пути. А вот третья, самая дальняя, расположенная неподалеку от местного кладбища, меня как раз заинтересовала.
К полуночи я уже был на месте.
Деревня встретила нас заколоченными ставнями, пустыми на первый взгляд домами и гнетущей тишиной, в которой пугающе громко стучали копыта умсака. Ни птица над головой не пролетит, ни зверь не рявкнет в чаще… мрачно тут было, как и в прошлый мой визит. Хотя и совсем не безлюдно.
Остановившись возле последнего дома, у которого чьи-то заботливые руки уже успели подновить забор, я нетерпеливо огляделся.
Ну, где они там? С головой, что ли, закопались? Или это я сослепу перепутал ворота? Все-таки целый месяц прошел. Народу тут немало побродило в поисках поживы. Всякие проверяющие, маги контролеры… если бы что-то неладное заметили, тут же согнали сюда целую толпу упокоителей или вообще сожгли бы деревеньку, не разбираясь. Вместе с кладбищем, прилежащим к нему лесом, а то и… гм… со мной заодно, дабы не рисковать понапрасну.
Конечно, я теперь — «светлый», мне не положено вспоминать о своем «темным» прошлом и на что-то надеяться. Но все же… все же… я буквально чувствую, что здесь осталось что-то мое! Точно знаю, что пришел правильно, и готов разнести здесь все по щепочке, чтобы убедиться или опровергнуть свои смутные подозрения. Даже если это будет стоить еще одной потерянной надежды.
Впрочем, ждать пришлось недолго — не успел мой скакун требовательно заржать и яростно взрыть утоптанную землю, как в темноте негромко скрипнула дверь, и на крыльце беззвучно, словно призрак, возник массивный силуэт.
— Кто там? — тихо спросил чей-то хриплый, словно простуженный голос.
Облегченно переведя дух, я спешился и, толкнув недавно повешенную калитку, которой еще неделю назад и в помине не было, уверенно зашел.
— Хозяин? — чуть громче спросил незнакомец, с недоумением разглядывая приближающегося меня. Широкоплечий, могучий, с простым, грубоватым лицом, на котором виднелись старые шрамы. Сперва он напрягся, увидев мое лицо, угрожающе зашипел, обнажив совсем нечеловеческие клыки и стремительно отрастив на руках длинные острые когти. Напружинил ноги, уже готовясь напасть, качнулся вперед… но я сделал повелительный жест, и он послушно замер.
— А ты кого ждал? — спросил я, подойдя вплотную и пристально уставившись нежити прямо в глаза. — Я зашел проверить, как у вас дела. Заодно кое-что уточнить. А ты опять меня с трудом узнал.
Здоровяк испуганно выдохнул.
— Простите, хозяин: память подвела. Это больше не повторится.
Я ненадолго задумался.
О том, что мои «птенцы» уцелели в той бойне, я знал довольно давно. Вернее, я понял это в тот момент, как осознал, что слишком быстро восстанавливаюсь для умирающего от истощения мальчишки. Я почти сразу сумел встать с постели, мои силы возвращались с невероятной для человеческого тела скоростью, у меня в считанные дни затянулась смертельная рана на животе, оставленная ритуальным кинжалом некроманта… и объяснение этому могло быть лишь одно — магия. Но поскольку рядом не было ни одного «светлого», который мог бы сотворить исцеляющее заклятие, а сам я полностью утратил способности, то получалось, что подпитывало меня все эти дни нечто иное. Поэтому, вернув Лишию и едва научившись твердо стоять на ногах, в одну из ночей я отправился на поиски.
Я не знаю, каким образом они сумели незамеченными выбраться из замка, но подозреваю, что тут не обошлось без потайных ходов. Да и следы они где-то научились заметать мастерски. Потому что отыскать этих «птенчиков» мне удалось далеко не сразу. Возможно, если бы не чутье и не засевшее в груди, как заноза, странное чувство узнавания, я бы никогда не догадался залезть в один из подвалов в этой деревеньке и, возможно, не успел бы отреагировать, как изнутри на меня кинулся обозленный зомби.
Возможно даже, если бы не Резвач, я бы вовсе оттуда не выбрался. Но умная зверюга, которой с рождения был насильно привит инстинкт защиты хозяина, правильно оценила обстановку и помогла сохранить мою драгоценную шкуру.
Правда, я тогда очень спешил и был изрядно слаб, поэтому лишь отдал указания присмиревшим зомби по уборке завалов в замке, велел слушаться Лишию и надолго пропал, не став разбираться в причинах. Потом мне какое-то время было вовсе не до них — нужно было поработать со собственным телом, у которого вдруг обнаружились непонятные капризы. Затем пришлось заняться наглыми пикси, которые наотрез отказались покидать мой замок и которых я по причине абсолютной магической беспомощности никак не мог вышвырнуть через портал в выбранную наобум точку. Пришлось изобретать что-то другое, но в итоге с мерзкими летающими гаденышами мы все-таки разобрались. После чего очень долго наводили порядок. Отмывали их каракули и стирали похабные рисунки. Чистили, мыли, убирали следы их бесчинств. А вот теперь я, наконец, нашел время, чтобы проверить свои догадки.
— Иди-ка сюда, — наконец, велел я верзиле. Тому самому, кстати, которого обратил одним из первым и который был тут теперь кем-то вроде старшего. — Посмотри на меня внимательно и постарайся почувствовать нашу связь. Помнишь ее?
— Очень плохо, — настороженно отозвался зомби. — После вашей смерти она оказалась почти утеряна…
Это я и так знаю. Но раз хоть что-то осталось, значит, это можно восстановить, чем я, собственно, и собираюсь заняться.
— Смотри на меня, — повторил я и приблизил свое лицо к напряженной физиономии мертвяка почти вплотную. Смутно подивившись тому, что теперь от него не исходило ни запаха разложения, ни намека на гниение, да и вообще он выглядел, как настоящий. Только не дышал. Такое впечатление, что затронувший горгулий процесс коснулся и моих «птенцов». Но вот что из этого получится, можно только гадать. — Слушай мой голос. Слушай себя. И попробуй ощутить то, от чего даже моя смерть не смогла вас избавить. Ты — мой, человек. Не нежить больше, не тварь… просто не-живой. Но человек. Так что вспомни об этом и ответь: что тебя во мне смущает? Что кажется неправильным?
Верзила вздрогнул.
— Вы стали выглядеть иначе…
