Потихоньку приближался вечер. Солнце скатывалось к закату, окрашивая небо в тёмно-лиловый цвет. Актёры начали готовиться к выступлению. Лена сворачивала наряд танцовщицы, собираясь спрятать его в корзинку, а потом переодеться прямо на площади за занавеской. Место для переодевания готовили специально, это была четырёхстворчатая ширма с натянутой плотной тканью. Её ставили прямо на площадке для выступлений и складировали туда костюмы и реквизит. Внезапно накатившее чувство опасности, заставило девушку поёжиться. Опасность! Откуда? Здесь нет врагов. Во всяком случае, она ещё не успела их себе нажить. Оглянувшись, Верли заметила четыре смутные тени, мелькнувшие за дверным проёмом их места на постоялом дворе. Может, показалось? Или всё-таки нет… Здесь суетилось довольно много народу, и ей вполне могло просто примерещиться.
В голове услужливо всплыло предсказание гадалки. Но там было ясно сказано, что со своей судьбой она встретиться ещё не скоро. О том, что нужно пройти через три смерти и воскрешения, танцовщица предпочитала не вспоминать.
Стар поторапливал своих актёров, пора уже было идти к месту выступления. Пару раз его взгляд останавливался на иномирке. Неплохая девчонка, и хорошие деньги приносила для труппы, публике нравились её танцы. Он поскрёб затылок и вздохнул — гильдия будет очень недовольна решением старого канатоходца, если он надумает её оставить, а остаться без поддержки — это очень рискованно. Да, они платили определённую сумму за каждый круг своего маршрута, но Гильдия в случае травм могла предоставить мага-целителя, или любую другую помощь. Просто доставить до какого-то места с платой в виде выступления — это одно, а взять девчонку на постоянную работу — совсем другое дело, это может навлечь приличные проблемы на всех них. Рисковать всей труппой, ради одной, Стар был не готов. Он уже заметил воинов Турана, круживших возле постоялого двора. Значит, танцовщицу заберут в гарем шаха или кого-то из его сыновей. Не самый плохой выход, но и не самый лучший, вряд ли девочка сможет там прижиться. Может дать весточку городскому магу и отправить её к нему в услужение? Он не станет связываться с имперскими воинами. Это приграничный город, и в нём считаются с мнением других, примыкающих империй.
Глава труппы, убедившись, что весь реквизит собран, махнул актёрам на выход. Пусть будет, что будет. Ребята, подхватив ширму и корзины, двинулись к выходу с постоялого двора.
Стемнело сразу, как-то резко перейдя от начинающегося вечера к бархатной лиловой ночи. На улицах города начали загораться небольшие голубоватые магические фонари.
— Не пойму, — наморщила лоб девушка, — электричества нет, газа нет. Откуда же тогда свет?
— Ох, Лена, никак ты не привыкнешь, — засмеялась довольная гимнастка. Её радовало то, что в этом городе она, наконец-то, избавится от конкурентки. Ничего личного, но наблюдать за тем, как пришлая собирает раз за разом шквал аплодисментов, это было просто невыносимо, — У нас есть маги и магия. Они заряжают специальные кристаллы и настраивают их. Как только в городе становится темно, фонари включаются. Конечно, такое освещение далеко не везде, оно очень дорогое и требует постоянного наблюдения за источниками энергии. Но во всех мало-мальски крупных городах есть люди с магическим даром, вот они и отвечают за освещение.
— И только? — продолжала удивляться Верли, отчаянно крутя головой по сторонам и пытаясь определить, чем отличаются маги от немагов.
— Отчего же, нет, конечно. Ещё есть целители, предсказатели. А городского мага назначает Гильдия, их Гильдия, магическая Ему платят от городского магистрата, и он входит в совет, к его словам прислушиваются. Очень почётная должность, высокооплачиваемая.
— И ответственность ого-ого, — чуть слышно пробурчала Лена, — Наверное, не только за включением-выключением лампочек следить приходится.
Они уже подходили к площади, где собралось невероятное количество народа. Парни сноровисто установили ширму и закинули в ней весь реквизит. Выступление началось. Лена пока сидела на краю дощатой сцены, свесив ноги, и разглядывала горожан, пришедших на праздник. Скользя бездумным взглядом по зрителям, она пару раз натыкалась на четверых мужчин, стоящих с закрытыми лицами. Явно туранцы. Зачем они здесь? В голове всплыл рассказ Самриты о том, как в империи любят женщин. Девушку ощутимо передёрнуло, в голове тут же пронеслась мысль — а что, если сбежать куда-нибудь подальше. Денег нет, знакомых тоже, удрать не получится. Можно пока просто расслабиться и наблюдать. С четверыми, если они пришли по её душу, ей не справиться. А городская стража вмешиваться не будет, она не жительница города, никому не нужная неизвестная иномирка. Танцовщица прекрасно отдавала себе отчёт в том, что и Стар не будет вмешиваться, если её похитят. Она — чужачка, просто по воле случая оказавшаяся в труппе.
Зрители кричали и аплодировали, живо откликаясь на развлечение. Скоро уже и ей выходить на сцену. Лена начала подниматься на ноги, чтобы пойти переодеться, как вдруг поймала холодный, пронизывающий взгляд, устремлённый прямо ей в лицо. Высокий мужчина в тёмном плаще явно наблюдал за ней, нервно покусывая губы. Девушка шмыгнула за ширму и начала быстро натягивать свой наряд для танцев. Она давно уже не танцевала в короткой кофточке, открывающей живот, здесь подобный костюм вызвал бы свист и всяческие сплетни, даже для артистки такой наряд был неподобающим. Пришлось верх заменить облегающей туникой, а пояс со звенящими монетками надевать поверх неё. Взяв в руки бубен, танцовщица выскользнула из-за занавески.
Как всегда толпа ревела и аплодировала в такт музыке и её движениям. Поводя плечами и дробно переступая каблуками, девушка самозабвенно отдавалась танцу. Вот это она любила. Не аплодисменты и восторженный рёв зрителей, а то, насколько послушно двигается тело созвучно музыке. Кружась и выписывая па ногами, Верли продолжала наблюдать за воинами Турана. Они начали перемещаться ближе к импровизированной сцене, сужая круг. «Вряд ли потащут прямо со сцены», — мелькнуло у неё в голове на удивление здравая мысль, — «Скорее всего, схватят на обратном пути или на постоялом дворе. Просто зажмут рот и унесут». От напряжения её лицо слегка перекосилось, и улыбка выглядела уже не радостно-завлекающей, а скорее зловещей. Стар протянул ей большую шляпу, чтобы она обошла зрителей.
— Пусть лучше Самрита идёт, — прошептала танцовщица, кивая на туранцев, — Ведь ты же не хочешь, чтобы меня утащили вместе с деньгами?
Хозяин труппы не мог не признать её правоты и передал шляпу гимнастке. Пока та собирала деньги, Лена продолжала плясать, потихоньку продвигаясь к ширме. В голове у неё уже созрел план — переодеться и выскользнуть под шумок, пока никто не заметил.
