Сарий коснулся когтем ее правой руки. Майев сразу поняла, что хочет сказать друид: Иллидан смотрел в их сторону. Туда же обратились взоры его армии. Ну нет, с такого расстояния он не сумел бы разглядеть Майев и ее спутников. Никак не сумел бы.
Майев поспешила прочь от края, Аниндра и Сарий не отставали. Во рту пересохло, и эльфийка напряглась всем телом в ожидании, что вот-вот раздастся разъяренный вопль, с которым орки Скверны кинутся в погоню.
Майев лежала на спине, глядя в небо. Никто не заревел, не подал сигнала тревоги. Возможно, Иллидан и видел Майев, но решил, что угрозы она не представляет. Какое оскорбление!
Скатившись вниз по склону, туда, где ее точно не заметили бы, Песнь Теней вскочила на ноги.
За ней медленно последовали ее угрюмые воины. Они нарушили дисциплину, забыли о тактике. Полагалось выставить часового и следить, чтобы на них не напали, как сами они недавно напали на троих орков Скверны. Только Майев раскрыла рот, готовясь отчитать эльфов, как заметила на себе их взгляды.
Аниндра сжимала и разжимала пальцы на рукояти клинка – она всегда так поступала, желая скрыть сильное волнение. Сарий снова принял свое истинное обличие. Его резко очерченное лицо оставалось спокойным, тогда как плотно сжатые губы напоминали тонкий шрам; прищурившись, друид пристально смотрел на главу Стражей. Идеально гладкий лоб его избороздили морщины.
Майев присмотрелась к эльфам: некоторые побледнели, покрылись испариной – и отнюдь не только из-за жары. Прочие озирались по сторонам, словно мыши в ожидании, что с залитого лунным светом неба на них вот-вот обрушится сова.
Ночные эльфы боялись.
Майев с трудом верила глазам. Они ведь Стражи, их выбрали за смелость и стойкость. И прежде они безропотно проходили с ней через опасности, бесконечное число раз, но вот отряд, похоже, готов был сдаться и бежать.
Бойцы стояли перед ней полукругом.
– Нам не победить, – сказал один.
Майев изо всех сил боролась с гневом. Хотелось кричать на Стражей, бранить их за трусость и неверие, однако ее могли услышать враги – бесчисленная армия, марширующая по дороге внизу.
Майев нехотя позволила себе признать: возможно, ее эльфы правы. Закрыв глаза, она вознесла молитву Элуне, а когда снова осмотрела отряд, то не увидела Стражей, гордых и дисциплинированных солдат, которые покидали с ней пещеры под Хиджалом. Вместо них перед Майев стояла толпа грязных ночных эльфов, потерявшихся в чужом жестоком мире, вдали от дома, где им противостоят могущественные армии. Иллидан сокрушил самого сильного демона в Запределье и поставил его легионы себе на службу. Так, может, воины Майев правы, и им не одолеть Предателя?
Стражи смотрели на нее с терпением. Даже сейчас они ждали приказа. Нельзя было их подвести.
Майев глубоко вдохнула:
– Да, нам его не победить.
Некоторым ее слова явно пришлись по душе, других поразили. Последние не могли поверить, что Майев Песнь Теней произнесла такое, и она их прекрасно понимала, поэтому продолжила севшим голосом:
– Нам его пока не победить, но это еще не значит, что Предатель может нас больше не опасаться.
Двое эльфов закивали, словно Майев озвучила их собственные мысли.
– Он не сбежит от нас, преступления не сойдут ему с рук. Мы – карающая длань калдорай и принесем погибель Предателю. Один раз мы его поймали, и он бежал, освобожденный коварными союзниками. Во второй раз этому не бывать. На нашей стороне правда, на нашей стороне правосудие. Духи мертвых взывают к отмщению. Требуют, чтобы Предатель заплатил за свои злодеяния.
Мы слишком далеко зашли, слишком многим пожертвовали и не можем упустить свой шанс. Если мы хотим вернуться в Дарнас с высоко поднятой головой, то должны либо привести с собой Предателя, либо принести его тело. Иначе мы предадим доверие собственного народа. Вы сами видите, что здесь творится: Иллидан собирает силы. Мы обязаны исполнить долг перед Азеротом.
Одна эльфийка судорожно сглотнула и утерла слезы. Майев сжала кулаки. Она тщательно, будто исполняя танец, следила за своими движениями.
– У всего есть конец, и вот конец приходит Иллидану. Вы знали это, когда отправились за мной, и я клянусь не обмануть вашей веры. Не позволю Предателю уйти от ответа. – Она выдержала многозначительную паузу. – И я пойду до конца. Даже в одиночку.
Помолчав еще немного, чтобы смысл ее слов дошел до всех, она продолжила:
– Вы поклялись следовать за мной, и каждый знает цену своему слову. Так спросите же себя: готовы ли вы хранить верность клятве или уподобитесь ему? Истинные ли вы сыновья и дочери Элуны, или такие же бесчестные предатели, как Иллидан? Ответ лежит в глубине ваших душ – загляните туда, познайте себя. Когда наступит момент истины, никто подле меня не должен сомневаться. Лишь вы можете решить, кто встанет рядом со мной, когда я свершу правый суд над Иллиданом Предателем.
Кое-кто из эльфов отвернулся, не в силах встретиться с нею взглядом, однако большинство, как не без гордости отметила Майев, смотрели на нее. И на лицах у них она прочла возродившуюся решимость. Их вера питала ее собственную; сомнения ушли.
– Я с тобой, – сказала Аниндра, опускаясь на колено и протягивая к Майев клинок.
– И я, – сказал Сарий, повторяя жест Аниндры. Один за другим Стражи проделали то же самое, заново принося клятву верности своему командиру, даже те, кто поначалу сомневался, – просто следуя примеру друзей и товарищей, не желая остаться без поддержки в чужом мире. Майев удовлетворенно кивнула. Сегодня она одержала одну маленькую победу.
– Что дальше, Страж Песнь Теней? – спросила Аниндра.
– Нам нужны союзники, – ответила Майев. – В этом мире без них не обойтись. Нужен кто-то посмелее Акамы.
За четыре года до падения
Иллидан вошел в просторную камеру Магтеридона. Охотник на демонов кипел от гнева и негодования: поражение от рук Артаса сильно уязвило его гордость. Тут и там в Запределье видели Майев, однако поймать ее не могли – она ускользала, точно призрак. Страж гоняется за ним и не успокоится, пока не наденет на него оковы. Чары, сдерживающие властителя преисподней, напомнили Иллидану о собственном заточении и о его тюремщиках. Разозленный, он сделал восемь шагов и замер на девятом.
– Так ты не смог исполнить волю великого Кил’джедена, маленький Иллидан, – прогудел Магтеридон. Его голос, многократно усиленный, гулко отозвался в огромном колодце посреди зала, эхом отразился от стен. – Неудивительно, что ты не сумел уничтожить Короля-лича. Ты обречен на неудачи.
