— Гм, — пробурчал отец. — Ах вот как. Ну что ж, это хорошо.
«Ой», — подумалось Ренате, и она принялась кусать свои стриженные ногти.
Но тут отец добавил:
— Ну что ж, прекрасно — для вас. А моя дочь заслуживает гораздо большего.
«О нет, — взмолилась Рената. — Я хочу его! У него такое прекрасное тело. И такие обтягивающие панталоны, что я могла бы… Нет, нет, такие мысли она не смела допускать!»
Мужчина вновь сказал что-то, на этот раз более резким голосом. Очевидно, он сказал нечто существенное, потому что отец не сразу нашелся с ответом.
В этот момент в разговор включилась мать.
— Господин Линд фон Люди-льда. Вы же швед!
— Да, — подхватил тут же отец. — Вы ведь понимаете, что мы не можем отдать дочь за иностранца! Тем более — за выходца с этого холодного, нецивилизованного Севера! Ее же там белый медведь может разорвать, как только она за дверь покажется! Нет, консул Линд, не вас я хочу видеть женихом своей дочери. Вы чересчур молоды, слишком неизвестны и вообще никак не подходите нам. Я даже считаю оскорбительным для моей семьи, что вы осмелились обратиться к нам с такой неслыханной просьбой.
В гостиной наступила мертвая тишина. Потом мать сказала:
— Да, да, авантюристов и шарлатанов нам здесь не надо. Прощайте, господин Линд!
У Ренаты все поплыло перед глазами. Нет, нет, нет!!!
И тут она услышала голос незнакомца, и на этот раз он, очевидно, развернулся к ней и говорил так холодно, что она не могла не расслышать сказанное им:
— Ну что ж! Вы об этом пожалеете! Такое унижение я не стерплю, как какой-нибудь безответный попрошайка! Прощайте!
Его голос был ужасен! Он был холоден и бессердечен.
Отца и мать это, вероятно, тоже проняло. Они хранили молчание.
Какие же они глупые! Этот красавчик мог бы достаться ей! По голосу матери она поняла, что та колебалась. Однако отец был непреклонен. Каждого жениха он отправлял восвояси как непригодного. Как бы они ни были богаты, в каждом он находил какие-то изъяны. Но этот-то был так желанен Ренате! Неужели они ничего не понимают?
Она знала, что просить их переменить свое мнение бесполезно. Отец давал ей все — только не мужа.
В отчаянии она бросилась наверх в свою комнату и начала нудную работу по наведению порядка в своих склеившихся волосах.
Ей не приходило в голову, что она может помыть голову. Это было слишком хлопотно.
Ренате исполнилось уже двадцать пять лет. Из-за своей любви к сладкому лет через десять она вполне могла стать как минимум раза в три больше. Пока же она была милашкой, хотя и пухленькой, похожей на куклу. Но губки у нее вечно были сложены в недовольную гримасу, а говорить с ней было невыносимо скучным занятием. Она отделывалась равнодушными «да» и «нет», произносимыми к тому же безразличным тоном, хотя и отпускала время от времени какую-нибудь язвительную фразу в адрес других девиц, живших по соседству. Ее развлекали только сплетни и да еще комплименты. Казалось, что она смертельно от всего устала.
И еще в ее жизни существовал этот жаркий огонь, который сжигал ее изнутри. Чувственность она унаследовала от отца, который обзавелся в деревне большим числом любовниц. Рената не догадывалась об их существовании — если бы она об этом знала, то наверняка давно бы уже выплеснула свои чувства на знакомых и незнакомых парней. Сейчас же она была под влиянием строгого воспитания всегда сдержанной матери.
К столу она спустилась только к ужину, вся надутая и печальная. Она не могла признаться, что подслушивала, но уж наказать-то их она должна была! Пусть узнают!
Они же вообще ничего не упоминали о визите молодого человека. Вели себя так, как будто его здесь никогда не было. С ней они тоже особо не говорили. Были такие же надутые и сдержанные, как и она.
Веселенький получился ужин!
Значит, его звали Линд. Линд фон… что-то такое, сказала ее мать. Линд было понятно, а вторая часть имени была, наверно, произнесена на его странном языке.
Рената была готова взорваться от злости, что потеряла его.
В тот вечер, когда она уже ложилась спать, с ней случилось что-то странное…
Она уже приготовилась расшнуровать юбку, когда вдруг воздух в комнате наэлектризовался, как перед грозой. Он как будто превратился в прозрачную и дрожащую золотую пыль, которая подхватывала ее и наполняла собой.
Она замерла в полной неподвижности.
Ее охватило непреодолимое желание выйти.
Может быть, ее где-то ждали? Пригласили в гости сегодня вечером, а она все забыла?
Нет, кто бы это мог быть?
Все приглашения передавали через ее родителей, которые тщательно отбирали ей подруг. А в гости она ходила только тогда, когда родители решали навестить своих старых знакомых.
Не сознавая, что делает, она снова зашнуровала юбку и осмотрела себя в зеркало. Волосы… Что ей теперь с ними делать?
Она быстро засунула в прическу несколько шпилек, чтобы они хотя бы не свисали так старомодно в разные стороны. Слава Богу, она не успела снять с лица весь свой прекрасный макияж. Чуть-чуть подкрасить губы, и все…
Странно! Она остановилась и прислушалась.
Естественно, она ничего не услышала.
Ей показалось, что кто-то крикнул или прошептал ей в самое ухо, она сама не поняла, что это было: «Приди! Рената, приди ко мне!».
Этот беззвучный крик наполнил ее возбуждением, и она даже проверила, чиста ли она под одеждой.
Все в порядке.
Но выйти на улицу прямо сейчас? В это время суток?
Да, да, ведь желание подчиниться призыву так сильно.
Но как выбраться из дома?
Отец с матерью… Может быть, они уже улеглись спать? Она осторожно выглянула в коридор. Лампа внизу действительно была погашена. Все в доме затихло.
Хотя они могли еще и не спать в своих комнатах. Ей придется прокрасться украдкой…
Рената нашла свою накидку и осторожно спустилась по лестнице. Ее никто не заметил. Осторожно, очень осторожно она повернула ключ в замке. Теперь в ней полыхало страстное желание, она спешила, она должна была торопиться, потому что он уже устал ждать.
Он?
Откуда она знала об этом?
Выбравшись наружу, она счастливо выдохнула и прислонилась к двери. Потом накинула капюшон на голову, чтобы никто не узнал ее при случайной встрече.
Конечно, она знала, что это мужчина! Это изнуряющее томление внутри нее мог вызвать только мужчина. И ей казалось, что она догадывалась, кто это был.
Мужчина с волнующими глазами. С дерзкой улыбкой и изящной походкой.
Рената никогда не отличалась острым умом. Она не задумывалась, что с ней происходит, гонимая вперед только собственными желаниями. И еще внутренней силой, исходившей от него.
На площади под липами стоял конный экипаж. Кучер, а вместе с ним и лошадь дремали, повесив головы. Когда она проходила мимо, они очнулись, и кучер крикнул:
