Утром мы встретились с Блондином в аристократическом квартале города. Отто был мрачен, так как для солидности надел новые башмаки, а они ему успели натереть ноги, пока мы дошли. Я полночи не спала, думая, чем же закончится наша встреча. Как же мне иногда не хватало рядом спокойного дыхания Ирги, к которому можно было прижаться, уткнувшись носом в подмышку, и тогда все тревоги и волнения сами собой отступали. Надеюсь, ему это ночью на кладбище икалось.
Лим был так великолепен, как будто сошел со страниц модного журнала. Портреты именно таких красавцев девочки-подростки прячут под подушкой и украдкой поглядывают, предаваясь мечтам. Я же, глядя на Блондина, завидовала только тому, как кричала в нем порода - точно так же, как и в бароне Роне ня Буе - смотрите все, я благородных кровей. И предки мои благородных кровей. Ни мне, ни моим детям никогда не достичь умения как гордо держать голову, как надменно смотреть и так снисходительно кивать.
Отто постучал в двери дома виконта. Нам открыл слуга в шикарной, расшитой золотом, ливрее.
- Кошмар какой! - выдохнул за моей спиной Блондин.
Двор поражал своим убранством. Даже мне, человеку несведущему в светских делах, было понятно, что он копирует королевский. Конечно, все выглядело куда скромнее, но все же, но все же.
- Интересно, что нас ждет в доме? - тихо пробормотал Лим.
- Нравится? - спросила я.
- Нет, конечно! Копировать королевский двор считается безвкусицей. Планировка двора должна быть индивидуальной. А одевать лакея в золоченую ливрею - то же самое, что есть отбросы ложкой с бриллиантами.
- Если бы я вдруг стала бы аристократкой, я бы тоже одела лакея в такую ливрею, - призналась я.
- У тебя был шанс, - сказал Отто.
Блондин заинтересованно переводил взгляд с меня к Отто, но понял, что продолжения не будет и ему никто ничего не расскажет, поэтому предложил:
- Идем?
Ромуальд ждал нас в гостиной, обставленной с такой роскошью, что заболели глаза.
- Вы принесли амулет? - спросил он, развалившись на диване.
- Простите, - сказал Блондин, без приглашения усаживаясь в ближайшее кресло, - а кто вас воспитывал?
- Пан ня Монтер, - засуетился виконт. - Извините, я вас не приметил. Будете чаю? Сока? Булочек утренних?
- Я ничего не хочу, - величественно сказал Блондин, взмахом руки прогоняя слуг. Мы с Отто молча стояли за его спиной.
- Это такая честь для меня принимать вас в своем доме, - блеял Ромек все тише и тише, пока Блондин снисходительно смотрел на него. Наконец, виконт стушевался и замолчал. Куда только и делся тот нетерпеливый, требовательный и придирчивый клиент! Сейчас перед нами на диване сидел обыкновенный купец, которым Ромек и был до возведения в аристократы, - угодливый и лебезящий.
- Я прослышал, что вы хотите опорочить деловую репутацию моих партнеров, - спросил Лим, дождавшись, пока лицо Ромуальда покроется красными пятнами.
- Ва… ваших партнеров? - поразился виконт, ошеломленно глядя на нас. - Я не знал.
- Надо было знать, - веско сказал Лим. - Мы уже много лет состоим в близких, можно даже сказать, трепетных отношениях.
Отто негромко хмыкнул и переглянулся со мной.
- Простите, простите, - лепетал виконт, пока Лим лениво рассматривал собственные ногти, всем своим видом выражая невыносимую скуку.
- Я надеюсь, между нами все решено? - спросил, наконец, Блондин.
- Что решено? - спросил Ромек, в ужасе ломая руки.
Блондин поморщился.
- Вы не будете угрожать мастерам? Понимаете, мне это не нравится…
Лим очень многозначительно замолчал. Викон покраснел, потом побледнеем, потом позеленел, и когда достиг цвета недозрелого яблока, пролепетал:
- Нет, конечно, не буду, я так, пошутил.
- Странные шутки, - заметил Блондин лениво. Изящно поднявшись с кресла, он произнес холодным тоном: - Значит, между нами все ясно.
Ромек закивал так, что я побоялась, что у него отвалится голова.
Блондин снисходительно улыбнулся и покинул гостиную не прощаясь.
- До свидания, - вежливо сказал Отто. - Если надумаете купить у нас амулет - милости просим.
- А почему так мало? -спросила я, догоняя Блондина.
- Чего именно мало? - уточнил он.
- Разборок. Я думала, ты ему по физиономии дашь для острастки. Или хотя бы пригрозишь чем-то.
- Это вульгарно, Ола, - нравоучительно сказал Лим. - Иногда вовремя брошенный взгляд и всего пара слов оказываются более действенными. Учись дипломатии.
Немного подумав, я призналась:
- Я тебя даже зауважала. Надо же, сколько твое слово весит.
- Ты меня только зауважала? - спросил Лим, ухмыляясь своей наглой улыбочкой. - Польщен, польщен. На самом деле, просто мне повезло родиться в одной из самых родовитых семей королевства. К слову моего отца прислушиваются министры короля, а к моему слову - местная общественность. Увы, Ольгерда, вынужден тебя разочаровать. Я уже не тот мелкий хулиган, которым мы меня считаешь. Я - одна из центральных и самых влиятельных фигур светской жизни Чистяково.
- Да я, в общем-то, мелким хулиганом тебя никогда не считала, - заметила я. - У мелких хулиганов своих банд не бывает. Ты крупный разбойничий атаман.
Блондин пожал плечами.
- Говорят, негодяев женщины любят.
- Верно. То-то ты от них с таким трудом избавляешься, - ядовито сказала я. Отто дернул меня за рукав, призывая к молчанию.
- Ола, какой же милой ты можешь быть, когда тебе что-то надо, - сказал Блондин. - И как же быстро вылезает наружу твоя натура! Вздорная, невоспитанная, дерзкая девчонка.
- Слышала бы тебя моя мама, - обиделась я за свое воспитание, - она знаешь сколько меня воспитывала!
- Ты из неподдающихся, я это давно понял, - кивнул Блондин. - Кстати, ребята, мне нужно что-то от похмелья.
- Если бы могли придумать что-то, что избавляет от похмелья полностью, нам бы сейчас твоя помощь не нужна была, мы бы были богачами, - проворчал Отто. - Но мы посмотрим, что можно сделать.
- Обратись к целителям, - посоветовала я.
- Ола, тебе этого не понять. Утром я должен выглядеть великолепно, не принимая никаких порошков.
- Почему же я понять не могу? - удивилась я. - Я все понимаю. Мужское самолюбие требует, чтобы ночующая с тобой девушка не догадалась, что после бурной ночи без помощи дополнительных средств у тебя не вс… не все в порядке.
- Конечно, Лим, мы все сделаем, - сказал Отто, угрожающе глядя на меня. Он совершенно не хотел терять расположение Блондина.
- А почему ты назвал Ромуальда "запорником"? - спросила я.
- Не скажу, - поддразнил меня Блондин.
- А я тебе такую штучку подарю, что девицы к тебе сами в постель прыгать будут, - предложила я.
- Мне не нужно, - сказал Блондин лениво.
- Ну, как хочешь, - сказала я, пожав плечами.
