Ознакомительная версия.
— Нет! Нет! Мы за вас! Мы с вами!
Я огляделась.
— Прими весло, Аргира.
Сделав своим знак быть настороже, я дви-нулась вперед. В любом случае я успею выхватить меч быстрее, чем этот вожак — ударить цепью.
Он успел довольно далеко оторваться от остальных и не делал попыток напасть. Тяжело дышал, со свистом уперев кулак во впалую грудь. С трудом вымолвил:
— Это пираты… были, — добавил, покосившись на палубу. — Здесь поблизости остров… Их остров. Протесилай пытался вас предупредить… Не вышло. Когда мы услышали бой… и вот… ты…
— Я — Мирина. А ты?
— Меня зовут Келей, я раньше был кормчим.
Корабль вознесло на гребень волны и бросило. Мы оба едва удержались на ногах. Видимо, Аргира не удержала весло.
— Похоже, ты им и будешь.
Закинув голову к небу, он сипло хохотнул. Он был так грязен, так зарос, что разглядеть его лицо оказалось невозможно.
— Твои люди управятся со снастями?
— Еще бы — здесь все моряки.
— Тогда берись за весло и распорядись остальными. Мы должны подойти поближе к кораблю Киферона.
Он собрался что-то возразить и даже раскрыл рот, но передумал и просто кивнул.
Я двинулась к борту, силясь рассмотреть, что происходит на другом корабле.
За моей спиной Келей прокричал какую-то команду. Рабы зашлепали босыми ногами по палубе.
«Они устали, — отстраненно подумала я. — Их бы накормить, да позволить им отдохнуть…»
Но отдыхать нам всем нынче не придется. Или уж — вечный отдых.
Для удобства обзора я вновь вскочила на борт. Если они умудрятся всплыть — это их дело.
Цепляясь за снасти, я старалась увидеть Хтонию. Наконец, я рассмотрела ее мрачное лицо, залепленное черными волосами, повернутое в мою сторону. Она сделала знак «исполнено». Видимо, она ждала новых указаний.
Рядом раздался незнакомый голос. Один из гребцов, подскочив ко мне, пытался сообщить нечто важное. Но диалект, на котором он изъяснялся, был мне неизвестен. Отчетливо я разобрала только несколько раз повторенное слово «остров».
— Где остров? Далеко? — спросила я.
Он ткнул рукой в сторону, противоположную закату. Но я там ничего не увидела. Может быть, я неверно поняла. Или мой глаз недостаточно зорок. А…
— Рабы! — заорала я. — Освободите рабов! И следуйте за нами.
Гребец, перегнувшись через борт и сложив ладони у рта, что-то прокричал, очевидно, надеясь, что его услышат на корабле Киферона. Впрочем, Киферона там уже наверняка не было.
Повиснув на снастях, я силилась разглядеть остров там, где мне показали. Иногда мне казалось, что я различаю на горизонте темное пятнышко, но, может быть, мне просто мерещилось. Высоко взлетавшая пена оседала на моем лице и попадала в глаза.
Кровавое солнце тонуло в море, и только там, на западе, небо еще оставалось чистым. Над зелеными волнами бежала пелена черных и лиловых туч. И странен был светлый блик между темных валов.
Блик? Парус. Тяжело переваливаясь с волны на волну, шел еще один корабль.
— Айе! — На сей раз я узнала голос. Это был Келей.
Я спустилась на палубу. Рядом выросла Ар-гира и последовала за мной.
— Это их корабль, — сказал Келей с натугой, повернувшись ко мне. — Нынешний год на острове было четыре корабля. Это «Химера». Они ходили в Архипелаг за живой добычей. Тяжело идут, верно, хорошо загрузились…
Нет, он точно был многословен, как большинство мужчин. Но это свойство можно употребить с пользой…
— Они возвращаются на остров, — продолжал он. — Торопятся успеть до шторма.
— Не вернутся, — сказала я.
— Ты что, спятила? — зашипел он. — Что ты смыслишь в морских сражениях? Все наше спасение — удрать под покровом ночи, и то, если шторм нас не уничтожит…
— Тогда стоит ли бежать?
Он смолк, обдумывая мои слова.
Тем временем Аргира молча протянула мне рог, которым Акмон отдавал сигналы команде и Киферону. Должно быть, Акмон выронил его во время драки.
— А может быть, и да… — неуверенно произнес Келей. — Они же думают — здесь Акмон. — Он осклабился. — Тогда я тоже хочу драться.
Я кивнула. Безусловно, у него за время рабства много накипело. И не у него одного.
— У тебя есть, кого поставить к рулю?
Келей вместо ответа окликнул какого-то парня, и тот подбежал к нам.
— Часть людей должна вернуться к веслам. Остальные возьмут оружие команды. И… вот, — я передала Келею рог кормчего.
Он вцепился в рог так, будто от этого зависела его жизнь. Хотя и вправду зависела. Его глаза и зубы блестели на грязном заросшем лице.
— Собирай наших, — сказала я Аргире.
Если бы мы тогда не напали первыми… Если бы мы попытались уйти… Нет, я и теперь считаю, что выбора не было. Люди — и мои, и гребцы, — могли растеряться и раскиснуть. Единственный выход — указать на врага и бросить их в бой. Келей был не дурак, он это понял. Другие доводы — например, что мы должны были по возможности ослабить силы пиратов перед высадкой на остров, и так далее — столь очевидны, что я не считаю нужным их здесь излагать.
И все же морское сражение было для нас делом новым, и оставалось уповать на фактор внезапности.
Мне не хотелось втравлять сюда Хтонию. Бывшие рабы в драке не могли особо нам помочь — им приходилось управляться и с веслами, и с парусом.
Но Келей, после того как согласился с моим решением, явно приободрился. Может, ему стало легче оттого, что не надо было решать самому. В шлеме Акмона, с коротким мечом Акмона и сигнальным рогом Акмона он двигался так, словно все предшествующее время занимал место Акмона.
На «Химере» знали звук этого рога. Тем лучше. Но долго обман длиться не мог. Мы сближались.
Я уже говорила, что нос нашего корабля легко использовать как таран. Так мы его и использовали. Ударили их в корму и одновременно обстреляли. Стрелять приходилось только с близкого расстояния — иначе ветер не позволял.
Люди Келея с крючьями и веревками были наготове. И когда два корабля сошлись вплотную, мы перепрыгнули к ним на палубу.
Если пираты и растерялись, то ненадолго. В конце концов, именно из таких событий складывалась вся их жизнь. И они могли бы нас победить, если бы мы промешкали несколько мгновений и открылись для удара. Но мы не промедлили, и они упустили свой шанс.
Этот бой был хорош. Ведь то, что произошло на корабле Акмона, собственно, и боем назвать нельзя, слишком быстро все произошло, они почти не сопротивлялись.
Эти же сопротивлялись, и еще как! Мы сошлись в рукопашной, палуба плясала под ногами в темноте. Кто-то из них запалил факел, и в рыжем свете я увидела смерч, катившийся по палубе. Сердцем смерча была Аэлло. Так дерутся только в Темискире, когда не нужно оружие. Оружием становится все твое тело. Но убивают не руки, не ноги и даже не голова. Они лишь слуги, выполняющие приказы сердца. Сердце — Аэлло. Она была плясуньей на празднике смерти, молотильщицей ее урожая. На ее нежных розовых губах застыла улыбка.
Ознакомительная версия.
