— Моему вмешательству! — с возмущением воскликнуло облако и превратилось в огромный восклицательный знак. — Это и есть благодарность за желание помочь тебе, несносный уродец?
— Значит, ты хочешь благодарности. Подожди… Спасибо тебе, прелестница, что ты хотя бы не куришь в моем присутствии. Довольна?
Дым мгновенно материализовался в обычную человеческую форму демонессы.
— Неужели мое общество тебе так надоело? — горестно спросила она.
Гари знал, что это очередная уловка хитрого женского ума, однако не мог ничего с собой поделать.
— Думаю, что нет, — признался он. — Наверное, ты действительно хотела мне помочь. Однако получилось совсем наоборот. Я не знаю, куда мне идти, где искать этого странного ребенка. Было бы лучше, если бы ты вообще не попадалась мне на пути.
Менция вздохнула.
— Наверное, ждать благодарности от горгулиев — напрасная трата времени, на это способны только сумасшедшие. Но я же не раз говорила, что с моей головой не все в порядке, правда? Возможно, я все же смогу тебе чем-то помочь.
— Нет! — воскликнул испуганный Гари.
— Ты откажешься от помощи даже в том случае, если я предложу отыскать волшебника Трента?
— Даже… Подожди, что ты сказала? — горгулий помедлил. — Ты действительно знаешь, где он находится?
— Да, и волшебница Ирис тоже, — ласково добавила она. — Может, хоть эта информация поможет тебе переменить свое отношение.
— А почему ты волнуешься по поводу моего отношения к тебе?
— Не знаю. Наверное, причиной является моя странность. Вообще-то я совсем не плохая особа. А ты — весьма интересный собеседник. Быть может, нам следует позабыть о совместных разногласиях раз и навсегда?
Гари, конечно, не верил словам Менции, но выбора у него не было.
— Ладно, — буркнул он. — Уговорила. А теперь веди меня к волшебнику Тренту.
Демонесса на мгновение замерла, причем ноги ее немного оторвались от земли.
— Старая развилка доставит тебя к пруду Мозговитого Коралла — там и найдешь своих друзей.
— Вообще-то они мне совсем не друзья, как и ты. Позволь узнать, что это за пруд?
— Как? Ты не знаешь такой простой вещи? А я-то думала, что горгулий обладают энциклопедическими познаниями в области воды.
— Я имею дело с проточной водой, — гордо ответил Гари. — Пруды, а тем более болота меня абсолютно не интересуют.
— Зря, очень зря. Мозговитый Коралл — это хранитель сущностей, который очень любит коллекционировать диковинные вещи. Например, странного вида живых существ. Знаешь, они не погибают… они каким-то образом существуют в его подземной акватории. Один раз в десятилетие он выпускает существ на волю, и что бы ты думал? Они возвращаются на землю в том же самом возрасте, даже если провели под водой несколько сотен веков. Конечно, во Времена Безволшебья, пятьдесят один год назад, в тысяча сорок третьем году по нашему летоисчислению, произошли значительные катаклизмы, и огромное количество пленников просто покинули свою тюрьму. Мозговитому Кораллу потребовалось около десяти лет, чтобы вычислить всех своих беглецов. — Менция, словно длинная гусеница, пожала сначала одним плечом, затем другим, а после того грудью, тазом, бедрами и ступнями. Кончено, если бы Гари был человеком, эти женские ужимки, несомненно, привлекли бы его внимание, однако на этот раз все было совсем по-другому. — Запоздалая проверка, естественно, уже ни к чему не привела. Но твои волшебники — Трент и Ирис — сейчас находятся именно там. Так что дерзай!
— Значит, живые волшебники сидят внутри пруда?
— Конечно. Неужели ты думаешь, что они захотят жить среди тех существ, которые день ото дня постоянно стареют? Ирис уже и так имеет кучу проблем по данному поводу.
— Неужели? А что же плохого в том, что человек становится старше? По-моему, подобная перспектива суждена любому существу, даже в волшебной стране Ксанф.
— Наверное, ты хотел сказать — любому, за исключением демонов, верно? — В этот момент Менция решила вновь пожать плечами, однако левая половина тела начала сокращаться в одной плоскости, а правая — в другой. На этот раз Гари нашел эти ужимки гораздо менее интересными, тем более что в процесс оказались вовлечены глазные яблоки. — Ирис исполнилось девяносто три года — ты представляешь себе нормального человека в таком возрасте?
— Вероятно, волшебник Трент — тоже не молодой юноша?
— Если быть точной, то ему — девяносто семь. Однако за последний год этот проныра ухитрился помолодеть аж на целых пятьдесят лет, и теперь он представляет из себя вполне достойного хахаля. Не понимаю, что у такого красавца может быть общего с этой каргой…
— А я не понимаю, какое же, в сущности, значение имеет возраст.
— Для людей — просто огромное! Видишь ли, мужчина может позволить себе любой возраст и тем не менее продолжает оставаться на коне. Но женщина просто обязана быть молодой, иначе она теряет все свои прелести. Именно так люди и рассуждают. Поэтому Ирис нуждается в хорошей порции молодости, которая помогла бы ей сбросить лишних семь десятков годков. Понимаешь, в ином случае она просто не сможет помочь тебе. А теперь это будет просто кладезь энергии. После стольких-то лет воздержания. Я бы на твоем месте поостерегся! — Одежда Менции вновь на мгновение стала прозрачной, чуть ли не полностью исчезнув, и Гари заметил ее округлые формы. «Такое впечатление, — подумал горгулий, — что, как только демонесса переходит на скользкую тему, одежда моментально начинает соскальзывать и растворяться. Надо признать, очень странное совпадение!» Гари покачал головой:
— Ты постоянно твердишь о своей странности. Но по мне… Все твое поведение укладывается в рамки обычной неудовлетворенной самки!
Демонесса мгновенно покраснела. Подобные слова было невозможно назвать комплиментом, однако она почему-то сдержалась. Содержимое ее прозрачной головки превратилось в красную жидкость, которая, яростно бурля, потекла но шее, а затем и всему остальному туловищу вниз. Складывалось впечатление, что от женщины осталась одна прозрачная оболочка. Наконец процесс пошел в обратную сторону, пока тело не приобрело нормальный внешний вид.
— Спасибо, — жеманно произнесла она чувственными пухлыми губами.
«Ничего себе реакция, — изумился Гари. — Наверное, это действие обычных гормонов. Слыхал я, что подобные вещества могут заставить человека совершать бессмысленные поступки».
Горгулий пришел к выводу, что для Менции совсем небезразлично, что же о ней думают люди. Поразмыслив, он отважился на опасный вопрос:
— Скажи, дорогая, а сколько тебе лет?
— Сто девяносто три года, — резко ответила она. — Интересно только, кто их считал? Для демонов понятие возраста не имеет никакого значения. — Менция вздохнула, и ее грудь, не выдержав напряжения, выпрыгнула за пределы узкого корсажа. Гари не много смыслил в подобных вещах, однако, если бы он был мужчиной… данное зрелище непременно привлекло бы его внимание. — Однако если считать с другого края… В качестве изолированного эго Метрии я существую совсем недавно.
