Их величества вышли на порог своего трактира ровно в полдень. Кошка Ли глянула — и зашипела от возмущения. Хорошо быть королевой! Что хочешь, то и носи…
— Да, не очень празднично, — подмигнула ей Сэльви, без тени смущения поправляя свой старинный наряд для странствий. — Я дала себе слово, что надену это, когда ты соберешься замуж. И учти: возьмешься мяукать вместо произнесения внятных слов — уйду не оглядываясь. И короля с собой заберу! Ты меня знаешь, я та еще ведьма.
— Больно надо мне мяукать, — буркнула Лэйли.
— Тогда не расстраивай маму и говори толком, первая, — решительно велел король.
Кошка Ли тяжело вздохнула и приступила к делу с самым серьезным и потому странным для нее видом. Потом быстро и коротко согласились жить семьями все эльфы. Люди сделали то же самое. И остались лишь три пары — смешанные. Королева заранее предупредила: сначала дает согласие человек. А уж потом эльф произносит слова полного союза. По сути — заклинание, после которого Творец решает, кем стать обоим и какую жизнь прожить — короткую или длинную.
Элло говорил, а Нора не слышала его слов и не запоминала их. Она смотрела в глаза своего эльфа и думала: а ведь он прав, все равно, сколько им отведут времени. Вдвоем не страшно и не трудно. Вдвоем и он не ледяной, и она — не охотник на эльфов. Будет новая жизнь и новые, теплые и настоящие, цели в ней.
Колонны вокруг обросли ветками, зашумели густой огненной листвой, засыпали землю серебряным снегом, отделяя каждую из трех пар от прочих и от всего мира. Когда слова сказаны, древняя магия меняет решившихся их произнести. Уводит в сон и возвращает иными. Прочие будут уже праздновать, а они доберутся до нового дворца лишь на закате. Когда остынет пламя волшебных кленов и испарится состоящий из крошечных звонких цветков снег…
Нора додумала эту длинную мысль, уже открывая глаза. Сидеть на мягком теплом боку Бафрыха было удобно и приятно. Ощущения перемен нет… Вздрогнув, Нора ощупала уши.
— Покажите ваши уши. — Голос Элло в самое ухо копировал требование ведьм Альянса. — Я настаиваю как муж генеральши в отставке!
— По-моему, самые обычные, — огорченно отметила Нора.
— Ты зачем-то серьги щупаешь, — заинтересованно уточнил принц. — А растут уши вверх, вот здесь.
— Ох!
— Что — ох?
— Ты влип, твое высочество, — ехидно отметила Нора. — Взят под стражу пожизненно с неустановленным сроком длительности отбывания наказания. А как там Кира? И Эрика?
— Да все вы ведьмы, — отмахнулся Элло, бережно поднимая на руки жену. — Кира уже давно танцует. Эрика ушла минут пять назад. И нам пора. Баф, неси шлейф, вот он, держи.
Жбрых с важным видом принял ткань и пошел сзади, шевеля усами и топорща мех — для красоты. Лоэль нес свою Нору, рассеянно озирался и задумчиво хмурил лоб.
Знакомые симптомы, сообразила ведьма.
— И о чем ты хмуришься столь расчетливо, советник? — возмутилась Нора.
— Дела, — подмигнул Элло без тени смущения. — Всегда дела Вот твоя часть задания: пойди и отвлеки президента Альянса. Надо выманить его из главного зала к гномам. Это вопрос государственной важности!
— В день свадьбы? Ах ты…
— Не ругайся! Сперва дослушай. Речь идет о подарке для Марши. — Лоэль торопливо поцеловал жену. — Гномы будут покупать президента с потрохами. Понятно?
— Нет!
— Нора, моя ты радость! Мы с тобой затеваем первую нашу общую семейную интригу. Смещаем придурка по его доброй воле, без всякого принуждения, и делаем Маршу госпожой президентшей. Теперь понятно?
— Восемь тонн золота? — тихо рассмеялась ведьма. — Опять?
— Девять, — с самым серьезным видом подтвердил принц. — Небольшой замок в предгорьях гномьего Гхросса и статус пожизненного почетного гражданина Альянса с полными регалиями и правом совещательного голоса в любых вопросах. Кое-кто панически боится покушений, перемен и нищеты. На сей раз все без обмана. Альянсу нужен нормальный руководитель. Гномам очень нравятся грызловые болота. Ррын хочет жить в столице без страха и продолжать свое парикмахерское дело. Я еще лет двадцать останусь советником. Ты тоже едва ли уедешь из Альянса, ведь захочешь привести свои родные земли в достойный вид? Очистить воздух, возродить плодородие полей — и так далее.
— Какой ты умный! — восхитилась Нора. — Хочу. Еще я настаиваю: мы поедем зимой отдыхать на север. Хватит изводить людей и себя. Злопамятности в тебе нет. Эти ны-кайга — нормальные люди. Подумаешь, сделали гадость, с кем не бывает, они же люди.
— А ты — эльф, — рассмеялся Элло.
— Да, и еще принцесса. Я великодушна к слабостям этих несчастных, — картинно повела рукой Нора. — Наш славный род а-Тэи не снисходит до обид, знаешь ли.
— О да. И я подчиняюсь, не задумываясь о последствиях!
Последствия, само собой, появились довольно скоро.
Через десять лет Барьер был опущен до минимальной высоты, поскольку порядка в Альянсе при новом президенте стало гораздо больше. Удалось почти безболезненно пережить первый, самый мучительный для экономики, этап тотальной замены технологий. Люди переучивались, страдали и выражали недовольство. Но признавали — Бильса через это прошла и теперь живет гораздо богаче и лучше. Да и здесь дело движется в нужную сторону, хоть и не без проблем. Малышам уже невозможно объяснить, что такое городской смог. Почему глупый рычащий вонючий автомобиль когда-то хранился в гараже на месте «эмки». И считался, странное дело, более престижным и дорогим, чем гномий скорпион! Хотя их всего-то пара десятков в Альянсе до сих пор. Причем они живые, не продаются ни за какие деньги. Или уж вовсе странное незнакомое явление — бездомные дети! Есть ведь госпожа Алесия, разве она допустит? Много непонятного. Старые провода электроснабжения, еще не везде снятые и убранные. Зачем они, если есть более простые способы подзарядки?
Но самое трудное и даже обидное непонимание — почему еще стоит Барьер? Неужели там, за ним, до сих пор опасаются Альянса, давно согласившегося считать мир живым? Уже состоялся первый выпуск собственных магов и ведьм с поисковыми жбрыхами. Отмеченный весьма пышно, даже королева Сэльви прилетала.
А над Грызловыми болотами стояла благостная летняя тишина. Рой комаров и мошки отмечал лежбища старых магистральников. Молодняк — три десятка малых, не более метра в длину — грызлов деловито копался в иле, тренируя навыки рыхления. Рыжий Ревун лениво наблюдал за их возней и со страдальческим видом терпел попытки завязывания его безупречного хвоста, длинного и пушистого, в бантик.
