— Рад видеть вас, ребята, — сообщил Змей окружившим его мертвецам. Потом с некоторой опаской оглядел небо. Все было спокойно, если не считать еще парочки драконов, сошедшихся в воздушном поединке.
Молчаливые воины на секунду подняли мечи в приветственном салюте и тут же снова врубились в неприятельский строй. Теперь они двигались в сторону вранских стен, методично (если так можно выразиться) уничтожая вражескую пехоту. Впереди клином шли мертвецы, Хаэлнир и его адъютант. Г’Асдрубал прикрывал тыл.
Эдарген и Вейл-Верлейн расположились в потрепанной солдатской палатке, недалеко от ставки главнокомандующего — шелкового шатра, увенчанного королевским флагом. Король справедливо рассудил, что опасность быть атакованным с воздуха в таком шатре значительно больше, чем под замызганным пологом.
— Пора тебе снова вмешаться. Вранский чародей, или кто там у них, поднял мертвых, и теперь они шинкуют моих солдат по всему фронту. Яви наконец свое подлинное искусство! — Против воли в голосе короля проскользнула горькая ирония, в последние часы он серьезно разочаровался в способностях мага. Впрочем, Эдарген был не прав, Верлейн по праву заслужил эпитет «Величайший», но, помня о Пророчестве, он не спешил пускать в ход весь свой запас маны. Однако боевые мертвецы — это серьезно!
— Вели притащить мне какую-нибудь женщину!
Глаза короля округлились под взлетевшими на лоб бровями.
— Женщину? — недоверчиво переспросил он.
— Да-да… Что, в обозе перевелись шлюхи?! Да не надо так округлять глаза, я не развлекаться с ней собираюсь!
Эдарген позвал одного из поджидавших у входа в палатку курьеров и отдал приказ. Глаза курьера полезли из орбит еще сильнее, чем у монарха, но он благоразумно оставил свое удивление при себе. Если коронованная особа посреди боя требует к себе в палатку проститутку, значит, так надо. Многие короли-полководцы позавидовали бы дисциплинированности арканских подданных. Не прошло и четверти часа, как гонец втолкнул в королевскую палатку не первой свежести девицу, в замызганном платье, с застрявшей в спутанных черных волосах соломой. Девица обвела окружающих слегка испуганным взглядом и встретилась глазами с магом. Тут же женщина застыла, глядя на колдуна, как кролик на удава, и безвольно свесив по бокам руки.
Верлейн вычертил на земляном полу палатки изображение трехлистника в замкнутом круге.
— Вели никому не соваться в палатку, — бросил он королю. — А ты подойди сюда, милочка.
Женщина послушно двинулась к магу и заняла указанное ей место спиной к кругу. Верлейн встал напротив, не отрывая от нее взгляда. Руки женщины сами собой стали подниматься и застыли, разведенные в стороны, на уровне плеч. Глаза испуганно заметались, но сама она не могла сделать ни одного движения.
— Встань по другую сторону круга, спиной ко мне, и не оборачивайся.
Эдарген нехотя подчинился колдуну.
Маг положил ладонь на лоб стоявшей перед ним девушки, и по ее телу прошла судорога. Потом губы женщины раскрылись, и глухим низким голосом она запела заклинание. Губы Верлейна тоже шевелились, как у плохого чревовещателя.
Король не мог видеть, как над кругом вырос светящийся столб, из которого соткалась фигура женщины. Но он буквально спиной ощутил ее появление, когда могильный холод ледяными пальцами прошелся по его позвоночнику.
— Кто из вас взывает к Доброй Сестре? — В этом голосе не было ничего угрожающего, скорее он звучал ласково. Но ничто на свете сейчас не заставило бы Эдаргена обернуться, он даже зажмурился на всякий случай, чтобы (не приведи Творец!) не встретиться взглядом со Смертью. А ведь король лично водил полки в бой, и никто не называл его трусом. Он и уши бы с удовольствием заткнул, чтобы не слышать вкрадчивый голос, но это выглядело бы уж совсем не по-мужски. Поэтому Эдарген усилием воли подавил проснувшийся в нем животный страх и даже слегка приоткрыл один глаз.
— Ты позволила нашим мертвым врагам вернуться в битву. Во имя Равновесия, я прошу того же! — заговорил между тем Верлейн.
На секунду магу показалось, что Смерть едва заметно улыбнулась, хотя каждому известно, что Добрая Сестра милосердна, но бесстрастна.
— Что же, у меня нет оснований отказать в твоей просьбе. Но придется уплатить цену, равную той, что внесли твои соперники.
— Чем они расплатились?
— Жизнью бессмертного. Но я соглашусь принять твою жизнь, Верлейн, она ведь тоже почти бесконечна.
Проситель не вздрогнул, но в груди его шевельнулось что-то скользкое и неприятное. Неужели страх?! Нелегко торговаться о своей смерти со Смертью.
— Ты согласен? — И снова магу послышалось невозможное — будто в голосе Белой Девы проскользнула ирония.
— Нет. — Верлейн напрягся, тело девушки, используемое им для общения с Доброй Сестрой, вновь сотрясла судорога, и она чужим голосом забормотала новое заклинание.
Белое сияние в круге стремительно угасало. Вот исчез последний белый сполох, и девушка бессильно осела на пол. Эдарген передернул плечами, прогоняя оцепенение, сковавшее ему спину и плечи. Потом подошел и брезгливо, кончиком сапога перевернул лежавшую без сознания женщину на спину. Лицо ее было бледным, но грудь вздымалась равномерно.
— Кто-нибудь, уберите ее отсюда! — крикнул он страже. Два гвардейца, подхватив под руки, потащили женщину назад, в обоз.
Эдарген вышел из палатки следом. Он даже не пытался скрыть раздражения от неудачи знаменитого колдуна. Конечно, он и не рассчитывал, что Верлейн ради него расстанется со своей жизнью. Но обидно сознавать, что вранской ведьме служат более преданно, чем ему, королю Арканскому, — нашелся же глупец, пожертвовавший ради нее жизнью!
Давно перевалило за полдень, и солнце прошло две трети на пути к закату. Король поднялся на холм, чтобы продолжить наблюдение за ходом битвы. Пока они колдовали в палатке, картина сражения успела полностью перемениться. Волна закованных в черные арканские кольчуги воинов и многоцветные войска завоеванных Эдаргеном княжеств далеко отхлынули от стен Врана и продолжали отступать, теснимые по всей линии страшными мертвыми отрядами. С неба на отступающих пикировали драконы, и все реже навстречу им взлетали воины королевского драконьего отряда.
Эдарген был опытным полководцем, ему не требовалось видеть гибель своего последнего солдата, чтобы знать, что битва проиграна. Бросив полный ненависти взгляд на палатку, в которой остался Верлейн, он велел трубить отступление. Тревожно и обреченно завыли трубы на холме. Эдарген Непобедимый впервые оставлял поле боя за противником.
Возглавляемый Хаэлниром маленький отряд легко прорубался сквозь ряды противника. Еще бы, на острие клина с размеренностью и быстротой, которой позавидовала бы механическая молотилка, вращал мечами эльф. Восставшие мертвецы с обеих сторон охотно добивали тех, кто увернулся от смертоносных клинков Бессмертного. Тех же храбрецов (или глупцов, это как посмотреть), кто решался атаковать вранский отряд сзади, беспощадно вбивал в землю драконий хвост. Наконец впереди показалась передовая линия. Дружина, получившая неожиданное пополнение из числа павших товарищей, приободрилась и перешла от глухой обороны к наступлению. Хаэлнир и его мертвецы (естественно, и адъютант с драконом тоже) встретились с более многочисленным отрядом оживших вранцев и перестроились в более-менее правильную фалангу.
