Голос прозвучал как обычно, бесстрастно и хрипло. Но из-под одежд вновь вырвалась Тьма. Зашипела, превратилась в несколько дымных клубков. Горло Ирна сдавили невидимые ледяные пальцы. Парень пошатнулся, рухнул на одно колено. Рефлекторно попытался разомкнуть хватку, но задел лишь воздух. В ушах тяжело громыхнула кровь, мир затянуло черным туманом. «Вот и все…» — мелькнула обреченная мысль.
Вдалеке раздался протяжный скрип рассохшихся петель, прозвучали легкие шаги. Сквозняк усилился. Завыл и засвистел, потушил часть свечей. Тени пугливо забегали по стенам и колоннам, свет померк. Но тут же сухо затрещало, и покрывало тьмы рассекла яркая синеватая черта. Хозяин не обратил внимания, продолжал душить парня.
Птиц практически утратил связь с реальностью, начал погружаться в вязкие пучины обморока, расслабился и даже смирился с поражением, близкой смертью. Видел силуэт врага на фоне столба пламени. Зрел жестокий оскал и угли глаз, но не испытывал страха или злости. И конечно, не почувствовал удивления, когда за спиной врага проявился силуэт существа гораздо большего и могучего…
Громадный железный воин возник неведомо откуда, словно вырос из-под земли. Тот самый, которого видел в Логеборе, а потом в Дорберге… Мститель Крови. Алые блики сверкнули на мощных пластинах лат и острых шипах, массивном рогатом шлеме. В правой руке гигант сжимал ростовой меч. По вороненому лезвию пробегали короткие злые искры, а самого рыцаря окружала аура запредельной мощи и ужаса… Монстр поднял кулак, молча обрушил на чернокнижника.
В последнюю секунду Хозяин ощутил угрозу, гибко извернулся. Дымные сгустки с воем ринулись на помощь. Но колдун не успел… Ирн увидел смазанное движение. Удар!
Грохот и низкий грозный рев, свист ветра. Чернокнижник отлетел к стене, рассыпался языками аспидной мглы. Колонны покрылись изморозью, пол задрожал. Комнату залило густым мраком, страшный холод выморозил внутренности лекаря. Секунда тишины — и Тьма схлынула, пентаграмма засветилась. Тучка под потолком пропала, а переплетение дуг и ребер оказалось изрядно подтертым.
Прохладный воздух благословенным потоком хлынул в легкие, раздул искру жизни. Птиц засипел, притронулся к ноющей шее. Кое-как приподнялся и вскинул голову, вздохнул с облегчением. Монстр и Хозяин исчезли, у магической фигуры стоял Лохматый. Осматривался, задумчиво скреб небритый подбородок. Камень в оголовье посоха мерцал и переливался, по древку с треском сбегали мелкие молнии…
Бродяга рывком отбросил капюшон. Багряный свет озарил бледные исцарапанные щеки и нос, множество морщинок. Темные с проседью волосы неровными прядями легли на лоб… С ночи в окранской степи нищий почти не изменился. Такой же мужественный, сильный, уравновешенный. Но покоробила некая неправильность. Глаза! — понял Ирн. Раньше радужки заливала чернота. А сейчас они обыкновенные, серо-стального оттенка. Да и взгляд другой. Живой и быстрый, наполненный множеством эмоций.
— Вы что тут устроили? — с едким сарказмом проворчал Лохматый, указав на обгорелый труп разбойника. — Хоть бы кошку или собаку поймали. Зачем над людьми так изгаляться?..
— Мог бы и раньше прийти, — в тон ответил Птиц. Застонал, с трудом поднялся с пола и отряхнулся. — Где тебя носило?
— Угу, — хмыкнул бродяга, нахмурившись. — Мог, конечно. Если бы ты оставил четкие инструкции по созданию Порталов, а не голые координаты. Пришлось шерстить книги, овладевать… Раза с третьего попал.
Послушник хотел возразить. Но заметил болотную жижу и крупинки песка на сапогах Лохматого, осекся. М-да, видать, нищий побывал в интересных местах. Однако времени для дружеской беседы не было. И колдун где-то запропастился, как в воду канул…
Мысль вселила беспокойство. Ирн встряхнулся, усилием воли вызвал Истинное Зрение и посмотрел на бродягу. Сероватый свет затянул пространство. А среди скучных линий и контуров возник вихрь. Взорвался протуберанцами Тьмы и ослепительного белого сияния. На краткий миг застыл, обратился в огромного рыцаря. Но тут же принял форму огненного воина, распался на мелкие пряди и закружился заново… Паршиво, Лохматый тянул слишком долго. Баланс энергий нарушился, следовало поспешить. Если Переход не состоится, усилия пойдут коту под хвост и Серого мага опять охватит безумство.
— Эск… — начал говорить послушник и развел руками.
— Знаю, — перебил нищий. Стрельнул глазами в лекаря, поморщился. Ощупал взглядом зал. Но странно… вокруг тишина и спокойствие, ни следа Тьмы. Хозяин исчез. Вроде бы ударился о стену, но на камнях крови нет. И прятаться негде, ход в подвал достаточно далеко. Только затухающая пентаграмма да дыры в полу напоминали о происшедшем… Бродяга помрачнел, добавил тише: — Уходим.
— Нельзя, — возразил Птиц. — Тебе нужно…
— Ты сделаешь, — отрезал бродяга.
— Но я не уверен, что смогу, — пробормотал парень.
— А куда денешься? — грубовато произнес Лохматый и снова накинул капюшон. — Хоть узнал, кто нам противостоит?..
— Пока нет, — ответил Ирн. — Но память вроде возвращается…
— Вот и хорошо, — кивнул нищий, махнул рукой. — За мной!..
— Постой! — воскликнул послушник. Бросил взгляд на магическую фигуру, осекся и неопределенно развел руками. — Тот колдун… я думал, стремится к власти. А на самом деле…
— На самом деле он просто любит потрошить людей, — оборвал словоизлияния Птица Лохматый. — Расскажешь потом.
Порывисто развернувшись, бродяга направился к выходу. Парень ругнулся про себя, сжал кулаки и помчался следом. Но едва преодолел пяток шагов, почуял неладное. В животе возник пучок длинных игл, голова закружилась. Душу поразило ощущение иррациональной жути, а в спину вонзился чужой внимательный взгляд.
Ирн споткнулся, замер, осторожно оглянулся. И чуть не вскрикнул от неожиданности. Зал затянуло туманом, стены убежали вдаль. Из пустоты налетел ледяной сквозняк, выстудил шею. Глухо и неприятно стукнули ставни, в проеме окна показалась бледная умирающая луна. Серебристый свет узким пучком прошелся по полу, озарил тонкие канавки магического узора. Вязь дрогнула и исказилась, символы загорелись. И в ту же секунду липкая дурнота усилилась. Послушник заорал. Но острые снежинки заткнули рот, мышцы онемели…
Дикий звериный ужас поглотил разум, сердце чуть не разорвалось. Однако буквально через мгновение темноту развеяло множество ярких искр, и послушник рухнул в глубокий сугроб. Взвыл дурным голосом, поперхнулся и закашлялся. Сплюнул снег, вырвался из мягких холодных объятий. Перекатился на бок и вскочил на колени. Хотел прыгнуть, рвануть прочь. Но увиденное ошеломило настолько, что ноги попросту отказались служить.
