– А может быть, мне еще сделать? Может, ты передумал? Может, продашь меня князю? Вместо смерти причинишь ему наслаждение в виде упругого тела и женского ложа?!
– Тише ты, дура. – Процедил он. – Ты так рвешься! Неужели после знакомства ты возненавидела его еще больше? По глазам – так нет.
Октис посмотрела из-за плеча Воронея на Кремена, очередной раз взвесив все то, из-за чего она оказалась здесь и сейчас.
– Я просто хочу, чтобы… поставленная задача… была выполнена.
– Ладно. – Князь на глазах Воронея отвернулся и начал разговор с кем-то из подсевших гостей. – Вот теперь момент подходящий. Начинаем. Будешь прикрывать меня сзади, а я – пробиваться вперед.
Она глубоко вздохнула, осторожно передала один нож. Вороней взял его, будто просто подержать.
– Готова? Сейчас между нами и князем только один стражник на прямой. Сними его, а дальше я зайду слева от тебя.
Октис кивнула. Но какой-то момент все остановилось. Дыхание прекратилось, успокаивающееся сердце и вовсе замерло. Ее глаза, выражавшие до того озлобленность на компаньона, окаменели и смотрели в никуда.
А затем Октис пришла в движение.
Княжеский охранник ничего подобного не ожидал, уложив безвольную руку на навершие меча в ножнах. Октис развернулась, перекладывая всю силу в рубящий удар. Клинок шел по диагонали прямо в основание шеи. Никакая кольчуга не могла спасти стражника – кольца разошлись, и тут же прыснула кровь. Лезвие теперь только скользило по металлическому плетению – Октис уводила клинок дальше вправо.
Слева от нее, пронеслась спина Воронея. Он быстро занес нож и сделал рубящий удар по князю…
В этот момент второй раз за вечер Октис обдало холодным потом. Но теперь гораздо сильнее: так, что ее мокрые волосы в самых корнях будто зашевелились.
Вороней Серый не умеет пользоваться загорским ножом! – Поняла она.
Как западный человек, привыкший к податливым и быстрым клинкам, он видел все ее движения в танце, но не мог понять, насколько мастерство владения загорским ножом отличается от привычных для него приемов. Все это время, пока она была рядом, совершенствовала на его глазах свою технику, он ни разу даже не удосужился прикоснуться к архаичному восточному клинку. И она поняла это только сейчас.
Весь их грандиозный план венчал промах. Вороней не причинил никакого вреда князю. Если бы удар нанесла она, он точно был бы мертв. Но Кремен успел отстраниться и уже опирался ногой на одну из ступеней подиума.
Зал пришел в движение. Опомнилась стража, гости встрепенулись, сидящие рядом музыканты от неожиданности выдали свои самые громкие и фальшивые ноты. Лишь некоторые женщины нашли в себе силы взвизгнуть. Прогремел резонный крик «стража!», хотя издал его явно не князь.
Сейчас подтянутся стражники с дальних углов, откроются двери, и в зал влетят караульные из коридоров. К тому же гости: много ли из них настоящих бойцов? Кинжалы, как украшения, носила половина мужчин, но были ли они готовы применить их решительно именно сейчас?
Вороней совладал с заносом клинка и сделал колющий удар. Естественно безуспешный, еще более нелепый, но единственно возможный в его положении. Октис рассекла грудь стражника, что подоспел с другой стороны подиума. Тот уделил больше внимания торговцу смертью, совершающему одну за другой безуспешные попытки достать клинком князя. Нож Октис рассек кольчугу, поддетую стеганку, кожу, мясо, ребра – формально еще живой, но по правде – уже мертвый. Даже если бы ведающие уделили стражнику внимания столько, сколько в свое время получили Змеи, шансы его остались бы ничтожны.
Вот так надо действовать ножом! – Кричали ее мысли, будто оскандалившийся торговец смертью мог их услышать.
Настал ее черед охотиться за князем. Выходило, что Кремен не знал о покушении: в глазах его царили возмущение и страх. Но, тем не менее, он хранил самообладание и действовал хитро. Ловко отступал назад, избегая всяких выпадов. Будучи безоружным, князь не искал себе оружия в руки, но и не сверкал пятками, пытаясь удрать.
Стражники за спиной еще не подоспели. Октис и Вороней теснили князя и нескольких его защитников к выходу на террасу. Но Кремен на удобный для убийц плацдарм не собирался – за колоннами и спинами стражников он двигался вглубь зала – к спешащей подмоге. Воронея хватало теперь лишь на оборонительные удары – не самые искусные, но все же позволяющие ему оставаться в живых. Октис сделала выпад по ближайшему стражнику, что прикрывал своего хозяина, но получила отпор. Ее новый противник был опытен и готов к загорскому ножу. Ответный колющий удар чуть не проткнул ей бок. В былое время этот выпад вполне мог рассечь ремни змеиной брони и ощутимо ранить. Сейчас же Октис спасла только новоприобретенная гибкость танцовщицы. Она изогнулась и, возвращая нож, нанесла удар под руку – в бедро и нижнюю часть живота. Стражник повалился назад не в силах стоять на поврежденной ноге. Он помешал двигаться своему соратнику, и у нее, наконец, выпал шанс разобраться с князем один на один.
Она сделала рывок, нанесла поспешный удар… и промахнулась. Почти так же, как и Вороней до того, лишь с явным знанием ножа, но все равно князь от удара успевал отходить. До того, как подоспели стражники со встречных направлений, она смогла совершить еще один взмах – слабее и быстрее. Князь опять оказывался чуть дальше, чем хотелось бы.
Она не успевала. Занесла клинок и рассекла воздух, чтобы отмахнуться от подоспевших стражников. Один поймал его на меч и чуть отлетел назад, второй – караульный из коридора – нерасторопно отошел сам, чтобы соратник не повалился на него. Октис подалась вперед, подставляя бок и спину под их удары, но получая взамен еще одну возможность добраться до князя.
И опять безрезультатно.
Она все больше увядала в нарастающей обороне, но это так ни к чему и не приводило. Быстро возложив всю ответственность – теперь и за свои неудачи – исключительно на Воронея, она решила выбираться наружу. Заранее извернулась и нанесла рубящий удар назад. Не зря, за спиной уже подоспели для того противники. Они чуть отшатнулись, но теперь кольцо ее оцепления принимало вполне определенные формы. Ей удавалось медленно сдвигать капкан из стражи и двоих смелых наряженных гостей, но противостоять множеству легковооруженных противников, имея на руках столь тяжелое в обращении оружие, не имея сколько-либо полезного облачения, было не под силу даже перволинейному. Она успела получить несколько неглубоких порезов на плечи и живот, но оставалась на ногах. Один из стражей нанес ей секущий удар по груди. Октис спасли ее бутафорские металлические украшения. Они сработали как кольчуга: разлетелись вдребезги, но сдержали смертельный выпад, заменив его на глухой удар. В ответ она угодила ножом в пах другому менее расторопному противнику.
