– Получи, тварюка! Получи!
– По яйцам ему врежь!
– Держи крепче!
Подручные леди Конри дело свое знали, били профессионально, но как-то быстро вошли в азарт, и не явись их патронесса на шум, для Джэйффа Элира ночь кончилась бы печально – лежать его бренному, избитому телу в земле и удобрять клятый олеандр, а духу тщетно алкать отмщения.
Элайн, выскользнувшая из-под любовника в чем мать родила, не поленилась надеть платье и даже уложить волосы в прическу. Видимо, безответное избиение шуриа – это не абы какой повод принарядиться. Женщину, в общем-то, можно понять.
* * *
Элайн не отказала себе в удовольствии немного полюбоваться на то, как ее псы обхаживают пойманного врасплох шпиона. Видят боги, он это заслужил. Но Бэхрем просил не калечить пленника, и женщина, недовольно поджав губы, прервала избиение:
– Довольно. Он должен дожить до встречи.
В шурианском языке почти все ругательства так или иначе касаются детей Хелы. И самое невинное из них лучше в присутствии дам не произносить. Но Джэйфф посчитал, что ролфийка, поступившая с ним так, как это сделала леди Конри, достойна услышать его честное мнение о ней самой и о ее предках до двадцатого колена. И высказал все, что думал. В переводе, естественно.
Охранники побелели от злости, но Элайн, судя по всему, очень понравилось.
Она улыбнулась, будто никогда прежде не слушала столь изысканных комплиментов, и кивнула:
– Да-да, господин Элир, вы абсолютно правы.
Разве может быть что-то слаще, чем проклятия из уст поверженного врага? То-то же. А времена, когда Элайн обижалась на ругательства, давно миновали.
«Ага!» – сказал себе Джэйфф. Теперь все понятно! Его не только разоблачили, но и посвятили Элайн в истинное положение дел. Еще одна загадка, которая терзала шуриа всю экзекуцию, разрешилась сама собой. Осталось узнать, кто сдал Джэйффа Элира, и «поблагодарить» при встрече. По-шуриански. Отчего-то шуриа был убежден, что ролфийское посольство ни при чем. Предать по-крупному могут только свои.
– Отпустите его, – повелительно махнула леди Конри и мягко предложила пленнику: – Одевайтесь, сударь. Вам предстоит дальняя дорога. Лично я предпочла бы убить вас на месте, но мои друзья заинтересованы получить вас живьем. – Она вздохнула и пожала плечами, как бы говоря: «Ну, а чего же вы ждали, сударь?» Умел шпионить – сумей и ответить, если попался. – Впрочем, вы же и сами стремились познакомиться с ними, насколько я понимаю. Теперь ваше желание осуществится.
И кивнула своим «бойцам», нетерпеливо позвякивавшим цепями:
– Приступайте. Только поаккуратней.
– Кандалы? Какая честь! Да вы хорошо подготовились, миледи. В клетке повезете или как?
Честное слово, Элир обрадовался. Кандалы означают одно – кто-то боится его едва ли не до поноса.
– Увы, клетка придала бы вашему вояжу нежелательную публичность, – с сожалением вздохнула Элайн. – Дэйг, Кори, поторопитесь с этими цепями. Упакуйте нашего гостя как следует. Шуриа же любят ускользать.
– Очень точно замечено, моя леди, – проворковал Джэйфф. – Ведь когда я ускользну, то обязательно приду вас навестить. Сказать «спасибочки», а возможно, и продолжить наши увлекательные игрища.
И, насколько это вообще можно сделать разбитым в кровь лицом, изобразил лукавую ухмылочку. Дескать, не обессудьте, сударыня, но должен же я хоть как-то вам отомстить. Пусть даже на словах.
Леди мятежница сочувственно улыбнулась. Бранить палачей – это святое право пленника, кто же спорит.
– Не думаю, – она покачала головой. – Не думаю, что люди господина Бэхрема оставят вам такую возможность. Как я поняла, вы с ним – старые знакомцы. Так что попрощаемся мы с вами, увы, навсегда. Всего хорошего напоследок желать не буду, господин Элир. Или лучше – капитан Элир, а? Право, мне даже отчасти жаль, что наше знакомство было столь... мимолетным. Дэйг, не забудьте про кляп и мешок.
И все-таки цель оправдала средства. Господин Дэлшэд Эрмид, то бишь Джэйфф Элир, хотел познакомиться с вожаком «Новой Рилинды»? Хотел. И сделал все возможное, чтобы эта встреча состоялась. Кандалы, кляп и мешок, конечно, абсолютно лишние детали, но ничего не поделаешь. Зато не убили и не кастрировали.
Ну, в самом-то деле, стоило ли надеяться на то, что, узнав правду, леди Конри напоит шурианского любовника чайком со сливками и благословит на прощание?
«Добрая она, как ни верти, жалостливая. Мужик приказал бы яйца отстрелить. Одно слово – баба...» – решил Джэйфф и даже умудрился послать ролфийке воздушный поцелуй.
Элайн, впрочем, ужимки практически покойного господина Элира уже не занимали. Она давала последние указания своим людям и отвлекаться не собиралась. Этим олухам все приходится разъяснять по три раза, чтобы точно ничего не напутали! А ехать в домик на болотах и лично стеречь там ценную добычу леди Конри совсем не хотелось. Каждый должен заниматься своим делом: лидер – управлять, а головорезы – резать. Только тогда и наступит гармония и всеобщий порядок.
– Вам следует дождаться господ повстанцев и передать им господина Элира с рук на руки. Полагаю, это займет несколько дней. Поместите его в подвал и оставьте ему воды, чтобы он не умер. Навещать его там не стоит – нам не нужны сюрпризы. Ведь сей господин, боюсь, жаждет доставить нам и Нашему Делу как можно больше неприятностей... Прощайте, сударь.
Джэйфф что-то промычал в ответ.
«Главное, с господином Бэхремом, или как там его на самом деле зовут, мы скоро встретимся, а там поглядим. Шуриа, как говорится, другого шуриа сразу ядовитым зубом кусать не станет, сначала распробует...»
Улыбаться и махать платочком на прощанье Элайн не стала. Убедилась, что на голову скрученного, будто колбаса, шуриа натянули плотный мешок, и собственноручно открыла дверь, пропуская своих людей с их нелегкой ношей.
«Прощайте, господин Элир. Вы были очень милым».
«А вот бить по почкам совсем не обязательно! – возмутился Элир, получив увесистый тумак. – Теперь возитесь со мной. Сами виноваты». И обмяк в ролфийских руках.
* * *
Обзывали гадом, а посадили на цепь как пса – вот что самое обидное! Ну и, конечно же, вода. Она оказалась слишком живая. В бочку ее налили прошлой зимой, все лето в ней обитали разные мелкие тварюшки. Когда похолодало, они сдохли и теперь пахли. Вода тоже пахла, а очень скоро и Джэйфф Элир стал попахивать. Причем нехорошо так, самому себе нестерпимо напоминая полудохлую псину – блохастую, шелудивую и мочащуюся кровью.
Чтобы шуриа традиционно не проскользнул в какую-нибудь щель, ему надели железный ошейник с цепью, которую приковали к кольцу, вмурованному в стену. Но поначалу Джэйффа это обстоятельство не слишком волновало. Его вообще мало что беспокоило, кроме боли, засевшей во внутренностях, словно огромная заноза, а так как лечь на спину не давала короткая цепь, то страдания бывшего рилиндара лишь усугублялись. Впрочем, чего только не случалось с шуриа за его долгую жизнь, и отсидка в холодном подвале на цепи – еще не самое страшное. Привыкнуть, конечно, невозможно, зато можно научиться относиться к своей беде проще и стараться думать о хорошем. Например, о том, что отсрочка встречи с загадочным господином Бэхремом только на пользу избитому пленнику – у Джэйффа есть время прийти в себя, набраться сил. Или же напротив, без еды, на тухлой воде, с отбитыми потрохами он от грядущих пыток загнется быстрее, что тоже неплохо. В том, что новорилиндары станут его пытать, Элир не сомневался и мысли такой не допускал. Как же без пыток-то? Какая же это Рилинда – хоть Старая, хоть Новая – без вырезания на коже и вырывания ногтей. Джэйффа разбирало любопытство, что же новенького придумают его истязатели. Он возлагал на будущих знакомцев большие надежды.
