Попадания в ряды наших воинов не приносили пока потерь, амулеты справлялись, но спустя несколько десятков секунд раздался один крик, затем второй... В моих амулетах стала кончаться сила. Я понял, что больше медлить нельзя, и нанес удар. Сформировав предельное количество лезвий, которые смог удержать, я наполнил их силой и швырнул в кочевников, буквально выкашивая первые ряды врага по всему фронту.
«Наверное, нужно было взять немного выше», – подумал я, видя, как кочевники, разрезанные пополам вместе с лошадьми, падают на землю.
Я прикинул потери степняков – они пока ограничились всего двумя тысячами. Первая была уничтожена мной, над второй общими усилиями поработали лучники, но только конницу врага это не остановило. Спотыкаясь о трупы, слегка замедлив ход, кочевники все же неумолимо приближались. До встречи осталось всего несколько секунд...
На левом фланге в это время эльфы соревновались со степняками в меткости стрельбы, явно ведя в счете, а гномы успели сделать несколько залпов из арбалетов, уменьшив число приближавшихся всадников примерно на пять сотен. Выдвинувшись вперед еще немного, я снова сформировал сотню лезвий, так как на большее не хватило энергии, извлеченной из моих запасов, и послал их вперед, теперь внеся поправку в направление удара. Это принесло лучший результат, чем в первый раз. Плетениям не требовалось растрачивать энергию на лошадей, они срезали только головы степнякам. Больше пяти сотен разом упали с седел, лишившись такой важной части тела, а я внезапно понял, что у меня появилась новая проблема – оказалось, я не могу так быстро извлекать из своих запасов огромное количество силы, чтобы наполнить ей плетения. Мне нужно несколько десятков секунд, чтобы прийти в себя после ее грандиозного расхода.
Так что мне пришлось обломаться с расчетами и напрасными мыслями о том, что я смогу уничтожить весь центр конницы, прежде чем та достигнет нас. Все, что мне удалось, – это лишить ее двух тысяч всадников. Но и сейчас я уверенно предположил, что первая атака захлебнется, и мы получим небольшую передышку, которую возьмут кочевники, чтобы вновь сгруппироваться. Однако во вражеском войске вновь просигналили рожки, и вперед двинулась пехота, чтобы поддержать гибнущую конницу. Именно в этот момент последняя, несмотря на все мои усилия, наконец достигла нас.
Удар был страшен. Гномы с трудом удержали строй, эльфам пришлось туговато, они начали нести потери, сменив луки на мечи, а наша пехота почти не пострадала, так как половину добравшихся до нее всадников из первых рядов уничтожили мои Кэльвы. Но эти ряды были далеко не единственными. За ними подходили все новые и новые. Конницы было много, и те несколько тысяч, которые полегли в первые минуты, не смогли полностью остановить ее, но хотя бы замедлили. Испуганные лошади, лишившиеся всадников, мешали наступающим, поэтому на нас наваливались не лавиной, а небольшими группами, что облегчало работу лучникам и пехоте. Разбрасывая лезвия, я старательно уничтожал центр, не размахиваясь на большое количество, точными ударами сея вокруг себя смерть.
Внезапно я ощутил опасность, выпрыгнул из седла и стремительно бросился в сторону. На том месте, где только что находилась моя лошадь, расцвел огромный костер, пышущий жаром, поглотив нескольких оказавшихся поблизости кочевников. Маги вступили в игру! Порадовавшись, что я успел отойти подальше от строя, так что наших не задело ударом, я рванулся вперед, расчищая пространство перед собой воздушными таранами, лезвиями, каменными молотами... Я летел вперед, понимая, что только так могу отвлечь магов на себя, потому что им сейчас нельзя сосредоточиваться на войске Мардинана, ведь у наших совсем нет защиты против них. Но я ошибся в своих предположениях. Позади меня ухнуло несколько разрывов, и в рядах наших бойцов расцвели еще два похожих огненных цветка, поглотившие разом многие десятки воинов.
Мгновением спустя, повинуясь интуиции, я прыгнул в сторону, сбивая с ног несколько пеших кочевников. Плетение, которое активировалось в том месте, где я находился секунду назад, представляло собой нечто вроде гранаты, только мощнее раз в десять. Оно прошило мелкими энергетическими осколками все пространство в радиусе тридцати метров. Поднявшись с трупов кочевников, которым «повезло» оказаться в этом радиусе, я порадовался, что моя защита была рассчитана и на физическое воздействие, а потому выдержала и почти не пострадала.
Рванувшись вперед, я вновь услышал, как сзади ухнуло. Напрягаясь, как только возможно, и чувствуя стук крови в голове, я создавал сотни различных плетений и разбрасывал их по сторонам, смерчем проносясь по войску кочевников, оставляя за собой коридор, усеянный трупами. Внезапно в голове что-то щелкнуло, и я опять почувствовал вкус крови во рту, но не переставал все увеличивать темп создания смертоносных плетений, понимая, что чем больше я сейчас смогу уничтожить врагов, тем больше наших останется в живых. На следующий удар, пришедшийся прямо по мне, я не обратил внимания, лишь сформировав новое защитное плетение взамен того, что было буквально изорвано на мне неким подобием воздушных резаков.
Спустя долгих тридцать секунд я прорвался сквозь армию кочевников, наградив последние шеренги тремя плетениями гигантских огненных шаров, которые уничтожили разом около четырех сотен человек, превратив тех в головешки. Открыв рот, чтобы иметь возможность вдохнуть немного воздуха, потому что из носа хлестала кровь, я кинулся к обозу, где ярко сияли защитные плетения, закрывающие фигуры двух магов. Одного постарше, а другого помладше. И тут меня пронзила дикая боль. Раскаленный штырь впился мне в правый глаз и волной боли прокатился по всему телу. Потянув за бьющийся в агонии канал в своей ауре, я понял, что бывший наемник Валик умер, получив стрелу в голову. Что ж, начались потери. Я отпрыгнул в сторону от слаженного удара двух магов, который заставил буквально взорваться землю позади меня. Мне в спину хлестнули камни. Все-таки я сумел привлечь их внимание.
Маги стояли спокойно, не пытаясь никуда скрыться. Я даже мог бы вспомнить, как их зовут, но не стал напрягаться, а просто бежал к имперцам, чтобы их уничтожить. Краем глаза я заметил, что человек невысокого роста, находившийся рядом с ними, вдруг повернулся и бросился прочь. Поняв, что это Викерн, я швырнул огненный мяч ему вдогонку, но тот бессильно срикошетил о щит, поставленный старшим магом. И тут меня снова скрутила дикая боль, на сей раз подарив впечатление, что мне вонзили меч в горло. Я споткнулся, но все же сумел устоять на ногах. Странно, но эта моя задержка мне немного помогла, так как земля передо мной превратилась в вязкое желе, в которое я чуть было не вступил. Перепрыгнув эту громадную лужу слизи – она даже на вид казалась очень липкой, – я кинулся дальше.
