Вот жутких надписей не осталось на коже девушке, и та смогла расслабиться.
Она тяжело задышала, и была на грани сознания.
Смогли! Успели! Получилось!
— Рэй… — прошептала девушка.
— Я здесь, — он взял ее за руку.
— Я… я… Рэй…
Ее рука перестала дрожать…
Взгляд остановился и остекленел…
В один миг ее дыхание прервалось, а быстро стучащее сердце остановилось…
Тишина…
Все видели…
Но никто не мог поверить…
Никто, даже он…
Ужасная воющая бездна зародилась в его сердце…
— Нашата… — в слезах прошептал Шено, крепко прижимая к себе сестру. — НАШАТА! Ааа…
Рэй отпустил ее руку.
Он пустым взглядом смотрел на нее…
— Я… не должен был… привязываться… — прошептал он, с трудом сдерживая слезы. — Не должен был… Не должен… Не должен…
Боль… страшная боль в груди. Такая ноющая и пустая.
Вскоре подошли и остальные.
Раненные, уставшие, измучанные… И все напрасно…
— Мы… опоздали… — с трудом сказал он.
Тишина… Давящая тишина разлилась вокруг.
Все кто был в этом зале, сейчас испытывал неподдельную боль и скорбь. Они все молчали. И лишь несчастная мать и ее сын не могли удержать слез над телом невинной девушки. Они тихо плакали и ощущали не меньшую боль, чем сам Рэйхарт.
Неожиданно в центре зала засиял свет!
В центре зала появилась Хассатиес в своем людском облике.
На лице той веселой и шумной богини была скорбь и боль… Она тоже плакала, смотря на тело той, кого она выбрала.
Она медленно подошла к ней и тяжело вздохнула…
— Слишком глубоко… Забвение слишком глубоко пустило в нее корни… — она закрыла глаза. — Если бы я могла придти раньше… Мне жаль…
Она дунула на тело, и оно начало светиться, а затем растворяться.
— Это все, что я могу для нее сделать… Мне жаль…
Тишина вокруг…
Опять эта ужасная тишина…
Глава 38. Прощание со змеями
Надежда — опасная штука. Надежда может свести человека с ума.
'The Shawshank Redemption'.
Аргус медленно шел по лесу. Идти было сложно, голова жутко болела, к тому же на руках у него раненная Динь. Морроу сильно ее сжал в руках, от чего она пострадала, потому он тратил все силы для ее лечения.
Выбраться из города оказалось не просто, стражи вокруг много и нужно было быть осторожным, но все же сбежать удалось. Сейчас его волновал только один вопрос. Где его подмога? Он уже давно дал сигнал, но никто на него не явился, а помощь сейчас очень сильно нужна.
— Все хорошо, — шептал он своей фее. — Прости что наговорил. Все будет хорошо.
Идя через деревья он, наконец, увидел впереди флаг Золотого Легиона.
— Наконец‑то, — вздохнул он. — Мы почти при…
Он вышел из‑за деревьев и замер… Кроме флага тут ничего целого не осталось…
Лагерь был разгромлен. Все его люди были убиты… Весь его отряд, состоящий из профессионалов, вооруженных лучшим оружием был полностью уничтожен.
Тут был не бой, тут была бойня!
Разорваны, разрезаны, разрублены, куски тел валялись по всей поляне. Сто профессионалов было убито.
— Помо… ги… — прохрипел кто‑то рядом. Один из его людей был в ужасном состоянии и был на грани. Он потянул руку к Аргусу и кашляя кровью молил о помощи. — Прош… АГХ! — захрипел он, когда кинжал вошел в его спину.
Некто просто появился из ниоткуда и моментально убил его.
Аргус застыл в ужасе, когда разглядел его…
— Даггер Фолл… — прошептал эльф. Перед ним был сам Сильнейший, победитель Башни и быстрейший в игре.
Где‑то близко должна быть армия Легиона. Трехтысячный экспедиционный отряд. Если он потянет время… Тянуть время в бою с Быстрейшим? Даже не смешно.
Даггер выглядел не так как обычно. Сейчас он был серьёзным, собранным и очень сердитым.
— Аргус… — прорычал Сильнейший.
Стоокий задрожал, когда на него посмотрели эти ледяные глаза. В эмоциях у этого типа был гнев, жуткий леденящий душу гнев. Это была не всепоглощающая огненная ярость как у Морра, а леденящий душу северный ветер, пронизывающий до костей. Сейчас эти двое казались ему очень похожими.
Он попытался сбежать.
Умом он понимал, что не сможет, но тело действовало само.
Но он даже шага ступить не успел, как чья‑то рука легла ему на плечо.
— Приветик, Аргусик, — прозвучал знакомый женский голос. — Давненько не виделись.
Рядом с ним появилась Леерена Мисте. Эта жуткая дамочка тут! Одна из победителей Башни, а также входящая в число основателей Золотого Легиона… Бывшая Вода Элементалистов…
Агрус сглотнул, так как понял, что быстрой его смерть не будет.
— Смотрю, Моррик неслабо тебя отделал, — усмехнулась она.
— Мой брат довольно груб, — вздохнул Даггер, неспешно подходя. — Он ведь еще новичок в игре. Изящества не хватает.
- 'Брат?!!!'
Аргус бы хотел что‑то сказать или переспросить, но у него язык оцепенел. Он сильно потел и дрожал, не в силах пошевелиться. Только руками постарался спрятать от них Динь.
— Ну, что, мой милый, — улыбнулась Мисте. — Сейчас мы будем тебя убивать.
— Сколько в Легионе Клыков Вечного волка? — холодно спросил Фолл.
Агрус ничего не мог сказать. Он был парализован ужасом и пусть эти двое были внешне веселыми, внутри них кипела не шуточная ярость. Они оба сдерживаются, чтобы не запытать его прямо сейчас. Они убили сотню его телохранителей, а сейчас они пришли по его душу.
Ноги с трудом держали его, и он был готов упасть в обморок. И только мысли о том, что Динь плохо, не давали ему потерять рассудок.
— У нас их четыре, — прозвучал новый голос на этом поле. Только сейчас Аргус почувствовал, что народа тут стало еще больше, а они так вообще были рядом.
С трудом повернув голову, он увидел, кто пришел, и пожелал быть разорванным этими двумя. Высокий худой мужчина привлекательной внешности, как и все эльфы, с длинными черными волосами завязанные в хвост, и небольшим тонким шрамом, пересекающим его лицо. Одет в черный фрак с белой рубашкой, расстёгнутой у горла, в руках черная трость с золотыми узорами.
Шарль Талейран — серый кардинал Золотого Легиона.
— Привет, Морис, — поздоровалась Леереа.
— Это имя прототипа, не мое, — поправил он ее, — ты бы еще меня со всеми его титулами звала… Я тоже рад тебя видеть, Леерена. Как и вам, я рад, господин Фолл.
— Зачем пришел, человек со шрамом? — фыркнула она.
От Шарля слегка повеяло усталым раздражением…
- 'Раздражением?!'
Аргус был в шоке от этого. Талейран всегда для него был ледяным бесчувственным изваянием, а сейчас… Способностью Мисте доводить людей, можно было лишь восхищаться.
