— Ай, ладно! — Сказала дамианка — и присосалась к кружке, удерживаемой сразу обеими лапками в намерении осушить её в один присест… конечно, закрывая периодически рот, чтобы сглотнуть и даже отдышаться, но сделать это максимально "отвязно". Так, чтобы люди, которые в этот момент могли за ней наблюдать, могли бы похлопать ей в ладоши… — Ф-фууууах!
Шаос громко выдохнула и, со стуком поставив кружку, сама же на этом столе и повисла, вытянув лапки и положив на него подбородок. Тепло от алкоголя постепенно разливалось по её телу, заставляло мозг дурманиться, чрезмерно парящие мысли — уходить на второй план… Хотя, признаться, она в принципе не была особым поклонником спиртных напитков… Но ей хотелось немножко оторваться! И потому, выдув поллитра пива, пусть и разбавленного из вредности этим мерзавцем (лишь бы не мочой, а то у них… действительно своеобразные отношения), она с блаженной, расслабленной улыбкой на лице ушла в мечты… из которых её, спустя десять минут, вывел зуд в левой груди. И то, что когда пыталась её потереть — чуть не сползла со стула. Едва успела зацепиться за край стола!
Что-то оно там… как-то не переставало болеть, блин…
— Привет, Шаос. Твой заказ.
Знакомая, не так давно обращённая суккубочка поставила рядом с ней тарелку с рыбными палочками, и испуганная своим едва не состоявшимся падением ехидна ответила ей благодарным кивком головы. Эта девушка ей нравилась. Как для суккубки она была очень хорошо воспитана, одевалась во вполне приличное платье официантки до середины бедра и даже на клиентов не вешалась. Возможно, и за её превращением стояла какая-то странная история, из-за чего Госпожа приняла её такую под своё крыло…
Но дружбу они всё равно не водили, и желания тесно общаться не проявляла ни одна из сторон, посему Шаос не стала томить себя больше и слегка ватной лапкой взяла вилку, намереваясь наколоть своё лакомство в этой аппетитно хрустящей и зажаристой обсыпке… Наверняка на кухне сегодня работал тот шестерукий змей-бегемот, он — специалист по жарке в масле. А когда же она открыла рот, чтобы спустя несколько секунд насладиться невообразимым хрустом и нежным вкусом — её головы коснулось что-то тяжёлое, и она лишь ткнула пищей себя в щёку.
— Ай! — Возмутилась ехидна, схватившись за голову свободной рукой, и… и, всячески крутясь и сопротивляясь, с трудом смогла сползти со стула так, чтобы не упасть, а встать на ноги. — Ты сто тволишь-то, дегенелат?!
Рядом с ней стоял какой-то тип и без зазрения совести продолжал трепать её по макушке. Разве что, равновесие помог удержать, и на том спасибо. Кто это был такой — она помнила смутно. Какой-то из путешественников. Причём — дамианец, голиаф. А кто это конкретно был — пёс знает.
— Просто хотел сказать, что рад тебя видеть.
— А-аааага!.. — Хамовито сказала ехидна — но по взгляду одного лишь единственного открытого глаза было прекрасно заметно, что она на него совсем не злилась. И наконец-то, она смогла откусить кусочек палочки, не переставая её жевать даже тогда, когда её усаживали обратно на стул. — И йего тебе было надо? А?
— Да я же говорю — просто поздороваться. Давай тут, не чахни! Хорошо кушай!
И он опять потрепал её по макушке, заставив девушку в шутку пофыркать ему… а потом не в шутку трясти головой, чтобы взлохмаченные волосы легли на место. Но хоть приставать не начал, и на том ладно. За сим она продолжила есть, понимая теперь, что выпить сразу всё — было плохой идеей и теперь есть ей приходилось в сухомятку. Идти же за ещё одной порцией напитков было тупо лень…
— Эй, Шаос.
Впрочем, тут сегодня было слишком людно для того, чтобы ей дали посидеть спокойно. Опять какой-то тип, уже — человек, может — лет тридцати с небольшим, с неприметными чёрными волосами и не самого крепкого телосложения, в порядком латаной коричневой кожаной куртке. Стоял рядом с ней и скалил глупую улыбку.
— Я смотрю, ты сегодня такая миленькая. Такая прямо кругленькая… — Дамианка по-доброму улыбнулась, приглаживая покоящийся на коленях животик. Будто бы была заботливой матерью и только что не выдула целую кружку пива. — А мне там местечка не найдётся, минуток на десять? Я заплачу.
А, ну да… Если не тот — так этот. Причём многих её положение не останавливало. И хотя к этому числу относилась и она сама, в этот раз она вынуждена была отказать. Потому что находящееся в ней было… довольно мягким и… легко, наверное, повреждалось…
Она склонила голову, глубоко задумываясь. Или… всё-таки — да?
— Я буду осторожен, и ребёнку не наврежу! Обещаю!
Многие так говорят. А потом сносит крышу от чувства обладания — и начинают просто е*ать, грубо и беспощадно, будто желая её наказать или что-то доказать. Хотя, а почему бы и нет? Пусть там всё в ней размесит и оно вытечет, чтобы ей и рожать не пришлось. Заодно и этого человека сильно удивит. Хотя…
Девушка встряхнула головой, решая уже окончательно. Пусть внутри неё и зреют мерзкие слизни — она всё равно их выносит.
— Из-ви-ни-те, но не се-год-ня! — И развела лапками в стороны, на мгновение получая удовольствие от вида его разочарования.
Но всё же Шаос была мягким человеком, и потому ещё одним мгновением позже — ей стало его жалко. И она с усталым вздохом повернулась к мужчине лицом. И задравши ногу — поставила её на стул, рядом с собой же, чтобы дать ему рассмотреть свои формы под белой с синими звёздочками тканью, при этом делая вид свой крайне скучающим.
— Ну и ну… И йево я такая добвая сегодня? Вот. За двадцатку мойэте наполнить мне это.
Она протянула мужчине свою кружку из-под пива, в которой ещё кое-где висели лохмотья пены, а на дне что-то едва заметно плёскалось. Да только он не понял, что она имела ввиду. Чтобы он не то что за дарма, но ещё и заплатил деньги за то, чтобы угостить её пивом? Нет, он конечно прекрасно понимал, что наглости этой ехидне не занимать, и ему самому, в принципе, было не западло ей услужить… Двадцать золотых — это не бог весть какая сумма, но как на это посмотрят его друзья и знакомые? Да и вообще — все в этом трактире? Решат, что он какой-то каблук, которого разводит на деньги местная девка и даже взамен не даёт!
— Мне… пива тебе принести? — Слегка непонятливо спросил он.
— Пвосто напойните тем, йем хотите, а я это выпью. — Дала ещё одну подсказку девушка, от которой в чернявой башке начали появляться мысли о том, что иметь ввиду она могла что-то ещё. — Если боитесь пъямо тут — я могу пловодить вас до туалета, постою у двейи. Стобы пъидать вам сил.
Эта её особенность, а именно, что она заставляет члены бешено раздуваться и щедро фонтанировать семенем, была тут многим известна. Хрень та ещё бешеная, учитывая очень скромные размеры её тела, но… Она же не могла намекнуть на это без необхо… Ооооу….
Девушка хоть и пыталась выглядеть скучающей и незаинтересованной, щёчки её горели, а губы невольно приподнимались, маскируя волнение лёгкой демонстрацией зубов.
Он чуть ли не выхватил кружку из её лапок — и кивнул, кивнул и прямо трусцой побежал в коридор, что вёл в какие-то подсобки да уборную… Шаос же вела себя сдержаннее — она неторопливо, придерживая рукой округлый животик, спустилась на пол, сжала в зубах ещё одну куриную палочку и прошла следом, напоследок бросая "загадочный" взгляд в зал трактира… и до тепла в животе ощутила, что кто-то на это обратил внимание. И теперь будет греть её душу своими мыслями о том, что её там, грязную беременную девку, будут, предположительно, трахать. Что теоретически… и вполне практически, если бы её там в самом деле планировали трахать — могло спровоцировать…. преждевременное завершение этого в ней процесса.
Но в том, что сама она не будет в этом всём принимать непосредственного участия — она не соврала. И потому, когда мужчина уединился с её кружкой в уборной, она лишь стояла за углом приоткрытой двери, откуда доносилось влажное шлёпанье выдрачиваемого члена, и поигрывала висящей на груди цепью, подгибая и разгибая колени, чем заставляла её покачиваться. Пару раз в коридор заглядывали особенно любопытные — и она им отвечала выставленным средним у указательным пальцем, а ещё беззаботной улыбкой на красном от стыда лице, после чего те быстро прятались обратно.
