— радостно шел Стефан по улице. У него было ощущение, как будто он вырвался из тяжелого заточения на свободу. Это состояние напомнило ему события годичной давности. Как там Закир и его семья, и тот молодой кузнец Ингвар, с которым они подружились.
Когда Стефан оставил свое сапожное ремесло, то поначалу соседи и друзья иногда приходили к нему в гости, но старик, ссылаясь на старость и слабость, не приглашал гостей в дом, скромно встречал на крыльце и выслушав очередные новости, выпроваживал всех восвояси. В итоге к нему перестали заходить даже самые близкие соседи. Но именно этого добивался мужчина, так как хотел посвятить все свое время тренировке магии.
Но теперь он почувствовал, что скучал по всей этой каждодневной суете. Подставляя лицо встречному ветру, он думал о том, как изменилась жизнь горожан с тех пор, как случилось бедствие в замке графа Изука, вспоминал знакомые лица. С этими мыслями он постучал в дом Закира.
Дверь открылась, выглянул Эвон и поприветствовал старика. Внезапно из-за двери выпрыгнул маленький рыженький котёнок, очень похожий на его кота Пуха…
«На соседней улице у хозяюшки Марты кошка окотилась прошлой осенью, один малыш уж очень был похож на вашего Пуха, вот мы его и взяли», — слова Эвона, напомнили старику о том, как часто раньше дети Закира приходили в гости и играли с его котом на крылечке. Это как много времени прошло, и дети так истосковались по шерстяному вальяжному безобразию, что даже чистоплотная до фанатизма жена Закира, ярая противница любой живности в доме, «приносящей с улицы грязь и оставляющей всюду волосы», согласилась завести милое пушистое создание.
Стефан смутился, почувствовав себя виноватым. Он так резко ушел в затворничество и отдалился от всех друзей и соседей, что теперь многие, наверняка, не будут рады видеть его. Он неловко замялся, думая, что сказать дальше, как его мысли перебил Эвон.
«Что же Вы стоите? Входите скорее, у нас уже и завтрак на столе!» — с этими словами парень распахнул дверь шире, пропуская растерявшегося мужчину в дом. Бывший сапожник, а ныне начинающий маг, не стал утруждать молодого человека ожиданием и вошел в дом.
Очутившись в маленькой прихожей, мужчина внимательно поглядел на Эвона.
За прошедший год Эвон немного подрос и раздался в плечах. Работа сапожником сделала парня более уверенным и ловким. Ведь теперь он, как и его отец, так же был кормильцем семьи, и чувствовал огромную благодарность Стефану, за то, что тот отдал ему все свои инструменты, запасы материалов и даже обучил всему. Когда же он успел научиться? Тогда, когда в гостях у сапожника его младшие братья и сестры забавлялись с котом и кушали гостинцы старика, парень внимательно смотрел, как сушатся шкуры, как выделывается кожа, и как в умелых руках рождается крепкий охотничий сапог. Иногда Стефан даже давал мальцу попробовать сделать что-то попроще. В итоге, когда пришло время найти преемника, то вопрос решился сам собой.
Теперь к Эвону и члены семьи, и соседи относились с уважением. Ведь мастерство и инструменты ему передал сам Стефан. И его собственный отец Закир, который раньше мог, не глядя, отвесить подзатыльник за любую промашку, теперь приносил с охоты дичь и, оставляя сыну шкуры, спрашивал его мнение — хороши ли, годятся ли для качественного изделия, или отнести и сдать торговцам.
Из гостиной доносился аппетитный запах жареного мяса и тушеных овощей. Сглотнув слюну, Стефан вошел в помещение и увидел сидящих за столом Закира во главе, его жену и младшеньких детишек, которые за год тоже немного подросли.
Закир резко встал, чуть не опрокинув почти накрытый стол, но Эвон быстро подскочил и подхватил пару тарелок, готовых упасть. Его отец, ничего этого не замечая, пробежал мимо, схватил Стефана в охапку и крепко обнял.
«Братец мой! Старший братец мой! Ты жив! А здоров ли? Что с тобою приключилось? Я каждый день посылал младших поглядеть к тебе в окошко, и они говорили, что горит свеча на столе, а больше ничего и не видно. Вот я и думал, что раз горит свеча, значит ты ее зажигаешь, значит ты жив, и когда запасы еды и свечей закончатся, то ты выйдешь из дома. Но видимо ты всерьез приготовился. А отощал-то как, одни кожа да кости! Значит запасы еды у тебя закончились, и ты пришел поесть? Садись скорее, твое место у нас никто никогда не занимает!» — с этими словами Закир многозначительно посмотрел на сына. Тот молча кивнул, принес еще один стул и приставил его к столу. Подошедшая с блюдами красавица Ирис тоже молча поставила столовый прибор для гостя. Естественно, крепко стиснутый в объятиях Стефан не заметил этих мелких манипуляций. Когда Закир, наконец, его отпустил, то все было уже готово.
«Садись скорее, пока жаркое не остыло! Вчера я убил знатного кабана, такого же, как в тот раз…» — тут Закир немного помолчал, вздохнул о былом… Ведь с того кабана все и началось… С тех пор охотник старался не ходить на охоту один, хоть и приходилось делиться добычей с напарниками, но это было во много раз безопаснее. И теперь мужчина не переживал, что принесет домой меньше дичи, ведь в семье появился еще один кормилец.
Благо вода в доме Стефана, из-за волшебства эльфийского мага, не переводилась, и веселый эльф, развлекаясь, подносил к устам своего пожилого ученика струю родниковой воды даже во время упражнения, то старик не умер от обезвоживания. Возможно хитрый эльф все-таки добавлял в эту воду что-то целебное и бодрящее, чтобы начинающий маг дольше мог смотреть на пламя, хотя всегда отрицал это. Но длительное голодание во время выполнения упражнения на концентрацию на огне, и редкие перекусы сушеным мясом и сухофруктами в те перерывы, когда свеча наконец гасла, сделали свое дело и Стефан накинулся на еду, как голодный зверь.
Когда все утолили голод, Закир пристал к гостю с вопросами, чем тот занимался в уединении. Но тот отмахнулся, лишь слегка намекнув, что это связано с их путешествием. Услышав это, мужчина поглядел на жену и детей и резко замолчал, понимая, что сейчас не время и не место для таких разговоров.
В свою очередь, наконец, наевшийся горячей и сытной едой, Стефан сам приступил к расспросам о том, что произошло
