– Степь горит! – мгновенно определил Гус и прибавил скорость.
Причём правил он не по дороге, а свернул туда, где металась небольшая группа людей. Должно быть, они хотели отстоять своё селение, видневшееся за их спинами.
– Попробуй взрыхлить почву на пути огня, – стал командовать Гус. – Но будь внимательна, не исчерпай резерв до дна. А я попробую взять под контроль пламя.
– Ты лучше пусти встречный пал. Он выжжет всю траву и огонь и, не имея топлива, сам потухнет, – внезапно вспомнила я передачу о степных пожарах. Сколько же в головах моих современников всякой информации!
Ефим, хоть и покосился на меня с удивлением, но согласно кивнул – сделает. Рецепт оказался действенным. Огненная стена, брошенная магом навстречу пламени, убедительно победила, и смотрелось это столкновение зрелищно. Селяне, осознавшие, что угроза потери жилья, а то и жизни, миновала, орали, обнимались и плакали от радости. Но не забывали в своём веселье посматривать в нашу сторону.
А мы, слегка подкопчённые дымом пожара, в разводах пыли и сажи на лицах, устало прислонились друг к другу. Хоть и предложила я пустить встречный пал, но землю на всякий случай всё равно рыхлила. Уткнувшись головой в грудь Ефима, я почувствовала, как его руки бережно приобняли меня за плечи. Говорить, обсуждая случившееся, не было ни желания, ни сил. Хотелось забраться в салон машины, напиться воды и вернуться домой. За прочную высокую стену. Всё же приключения — это не моё.
– Кхе, кхе, – раздалось за спиной Гуса осторожное покашливание. А когда мы обернулись, то увидели не менее запылённого и продымлённого человека, склонившегося в поклоне. – Госдари мажьи? Жити у крушений?
С каждым разом всё больше крепнет уверенность, что это у них приветствие такое.
– Да, – кратко ответил на оба вопроса мэтр.
И тут мужчина повалился нам в ноги.
– Поможьте! Поможьте, госдари мажьи!
– Так помогли уже, – кивнул в сторону почерневшей после пожара степи Гус.
– То так, – не вставая с колен, не то активно кивал, не то кланялся селянин. – Миром отблагодарим щедро. Но йще мне поможьте. Всем, что свято для вас, заклинаю. Доченька умирает, какой день мается.
Мы с Ефимом переглянулись почти как чета Пановых. Чем мы помочь можем? Целительство на уровне оказания первой помощи у Гуса, и такое же, но без применения магии, у меня.
– Послушайте, уважаемый, – потянул мужика с колен мэтр. – Мы не целители…
Тот, осознав одно – ему отказали, вырвался из крепкой руки мага, упал на землю и зарыдал. Делал он это не показательно, а вполне искренне, что мы с Ефимом отлично поняли. Вновь переглянулись, вздохнули, пожали плечами, демонстрируя друг другу «а что поделать?», и Гус сказал:
– Поехали, покажешь дорогу.
Глава 15
Похоже, у девочки воспалился аппендикс. Видела я нечто похожее у сокурсницы. Два дня ходила охала, пока с пары по скорой не забрали. Ох и ругалась тётка-врачиха, укладывая несчастную на носилки:
– Чего терпела, бестолочь? А если бы перитонит случился?
Удивительно, что девочка, страдающая третий день, ещё жива. Но как долго такое продлится?
– Ефим, – оттащила я мага в сторонку. – Её срочно к целителям надо. Это, если я правильно диагноз поставила, очень опасно. Каждая минута на счету.
– Думаешь, наши справятся? Не хотелось бы, чтобы девочка умерла у нас на руках – местные не поймут.
– Но и без помощи мы её оставить не можем, – умоляюще посмотрела я в глаза мэтра. – Скажи, на живого человека можно стазис накладывать?
Гус удивлённо вскинул брови.
– Можно. Но зачем?
– У неё в животе сильнейший воспалительный процесс. Для того, чтобы остановить его и довезти ребёнка до поместья, нужен стазис.
С чего вдруг у меня родилась такая сумасбродная идея — не знаю, но любое средство подойдёт, если оно поможет.
Пока мэтр возился с девочкой, я подошла к её родителям.
– Уважаемые, мы не целители и сами помочь не сможем. Надо девочку к нам в усадьбу везти, – перед тем, как выговорить следующие слова, я замялась, но, набравшись храбрости, сказала: – Не скрою, положение очень опасное, и мы ничего не можем гарантировать. – Посмотрела на побледневшую женщину и предложила, хоть и не собиралась этого делать: – Собирайтесь, с нами поедете.
Бедняжка, смотревшая на меня глазами больной собаки, всхлипнула и быстро стала собирать узелок со сменным исподним для дочери.
Никогда в прошлом мире не интересовалась гонками, но судя по стилю вождения Гуса, он смело мог бы участвовать в каких-нибудь Париж-Дакар. До селения мы ехали больше часа, а назад примчались минут за двадцать.
– Магистр, Марк, живо сюда, – забыв все правила субординации, заорал мэтр, остановив машину у крыльца.
Когда это такое было, чтобы пришли только те, кого звали? Естественно, на крыльцо выскочили все обитатели поместья. Даже Гамлет.
Пока Гус осторожно вынимал девочку из салона, распоряжаться стала я:
– Стол свободен? Лавки от него убрать. Все из зала вон, нужны только магистр Твей и целители. Ефим, девочку на стол.
Удивительное дело: никто не задал ни единого вопроса, решив, что я знаю, что делать. Когда мы Гусом, нёсшим на руках больную, вошли в зал, там уже никого, кроме названных, не было.
– Марк, сможешь заклинание исцеления на девочку наложить? Ещё не учили… А что видишь? Только затемнение в правой нижней части живота? И всё? Тогда я попробую объяснить: похоже, что у девочки воспаление аппендикса. Не знаешь, что это такое? А вы, магистр? Флор, тебя даже спрашивать не стану. Дела… – я потёрла ладонью лоб, чувствуя, как крупные пылинки, прилипшие к потному лицу, катаются под рукой. Но это потом. Осмотревшись, заметила впопыхах забытый кем-то лист бумаги и стилус. Быстро набросала силуэт человека, схематично изобразила кишечник, особо выделив злополучный отросток. – Я об этом говорю, — ткнула грязным пальцем в рисунок.
Всё то же недоумение во взгляде Учителя и адептов навело меня на неожиданную мысль:
– А что вы знаете о внутренностях человека?
Бабушка всегда говорила, что сквернословие — удел людей со скудным словарным запасом, но сейчас мне хотелось не просто ругаться, а орать самыми грязными из известных мне матерными словами. Маги-целители излечивают разом всё, не задумываясь, что же там внутри у человека. В зависимости от состояния больного, умения и возможности целителя накладывают заклинание малого, среднего или полного исцеления. Поверхностные раны, ожоги и прочие повреждения – для этого существуют какие-никакие технологии лечения, а большая часть внутренностей даже названия не имеет. Не говоря о том, чтобы изучить, какие органы для чего нужны, как между собою взаимодействуют и их влияние на на здоровье человека.
Побегав по залу и поматерившись про себя, я немного успокоилась и вернулась к столу, где магистр с интересом рассматривал мой рисунок.
– Смотрите сюда. Вот этот отросток кишечника имеет свойство воспаляться. Удалить его можно хирургически – усыпить больного, вскрыть живот, перетянуть перемычку специальной ниткой, аккуратно отрезать, выбросить и зашить рану. Но вы, как я понимаю, делать этого не станете. Предлагаю следующее: Марк, ты гнойники лечить умеешь? Вот здесь, – я ткнула в животик девочки, – сейчас нечто похожее. Без визуального контакта сможешь воздействовать? Давай, дружочек, работай. Магистр, я не знаю, как вы можете помочь мальчику, но попробуйте тоже что-то сделать. Флор, учись. Увы, это не такая редкая болезнь. Нет возможности удалить, значит, надо просто убрать воспаление.
Выдав инструкцию, я отошла и без сил опустилась на лавку. Хотелось плакать. Маги, блин! Они даже собственное тело не изучили. И помочь никак не могу. Я же не врач. Конечно же, знаю кое-что из школьного курса биологии, из факультативных лекций бабули, на которых мне приходилось присутствовать, из книг и фильмов. Но это ведь поверхностные знания дилетанта. Целителям хотя бы энциклопедию по анатомии изучить — да где её в этом мире возьмёшь?
