Там мигнули и тут же погасли два зеленоватых огонька — рысь пришла к ручью с той же целью, что и он, и теперь смотрела на него, решая, кто он — ее ужин, или причина, чтобы уйти.
Арис протянул к ней руку и она, рыкнув, попятилась.
— Ты можешь попить, если хочешь, я тебя не трону, — сказал он и отвернулся от нее.
И вскоре услышал, как животное неподалеку от него жадно лакает воду, пофыркивая и косясь на него в темноте.
И вдруг, может быть от того, что вокруг было так темно, и его не оглушали чужие голоса и яркий свет свечей, Арис увидел все, что происходит с ним очень ясно. Все встало на свои места, и он поднялся так резко, что рысь испуганно прыгнула в сторону и унеслась прочь.
— Да, — сказал Арис, прислушиваясь к своим мыслям. — Все так. Как я мог не видеть этого раньше⁈
В Дарин Арис вернулся на рассвете. Не успел он добраться до ворот, как встретил Пако. Кажется Пако приходился родственником Приволам.
— Ночью напали на дом учителя. Украли Лею и увезли.
— Где Бако и Антор⁈ — воскликнул он, ожидая самого страшного.
— Они-то ее и увезли. Ранили ее отца. Теперь он в своем доме, не может даже встать. И это еще не все, что случилось…
Бако не читал книг, но продумал все лучше любого ученого. Ночью, когда Ариса уже можно было не ждать, он отдал приказ запереть ворота, а сам прошел в дом. Он, и его люди свободно входили в кухню, ели, пили, и спали там по очереди. Только в этот раз Бако не пошел в кухню, а отправился в спальню Леи. Но в коридоре встретил ее отца.
Бако оглушил господина Костомариса, связал его руки и потащил в гостиную, чтобы там бросить, и все бы получилось, если бы… если бы гонцы царя Лаодокия не сидели в тоже самое время в гостиной господина Костомариса.
— Это ложь! — воскликнул Арис — Как они мог пробраться мимо Бако⁈
— Сам учитель впустил их через тайный вход. Вы же знаете этих янгов, они строят свои норы как кролики в холмах: с запасными выходами, — ответил Пако и Арис кивнул. Конечно, как же еще было пробраться мимо его стражи?
— И что было потом? — уже зная ответ, спросил он. И хотя выходило, что Бако его предал, у Ариса защемило сердце, от того, что он скорее всего мертв.
— Гонцы царя Лаодокия решили, что Бако пришел за ними. Их было четверо и все они набросились на Бако, а у того был только нож. Но он смог отбиться, разбить окно и тогда все бросились к нему на помощь. Его ранили, но не сильно, а он убил одного из гонцов Лаодокия. Гонец успел убежать, а люди Бако схватили Лею и скрылись, пока янги не хватились их. И почти все кочевники ушли с ними, остались немногие, верные тебе. А в город тебе, вождь, сейчас лучше не ходить — янги злы, как дикие псы…
— Псы? — усмехнулся Арис. — Волк не боится псов. Мне нужно увидеть господина… отца Леи. Я пойду в город.
— Тогда я соберу тех, кто остался и мы придем выручать тебя, — ответил Пако.
— Сколько человек осталось со мной? — отрывисто спросил Арис.
Пака пожал плечами:
— Не много. Но мы все придем за тобой, вождь, — сказал он и уехал.
Арис покачал головой. Как смог он допустить это? С ним в Дарин пришло несколько тысяч воинов, и еще с ним были все северные кланы. Всего месяц назад. Может быть Мауро был прав, когда считал его никудышным вождем⁈ Может быть Пако и остальные не придут за ним в Дарин. И тогда он, наверное, умрет. Ну что ж. Значит такова его судьба. Мауро посмеется над ним, когда они встретятся на Той стороне. Интересно, если он захочет убить Мауро еще раз, когда окажется там, у него получиться, или нет?
10
— Что гонцы делали у тебя⁈ — Арис схватил бывшего учителя за грудки и подняв над кроватью потряс его. — Почему они прятались? Хотя… я кажется и сам уже понял.
Арис отпустил и тот упал обратно в постель, задыхаясь и сжимая руками горло. Хриплые стоны вырывались из его рта. На губах вспухали и лопались розовые пузыри.
Нож Бако впился чуть ниже ключицы, но вошел глубоко. Господин Костомарис еще не знал, что уже умер. Он покосился в окно и Арис знал, что он ждет помощи. Может быть и дождется. Когда он пробрался в дом, несколько янгов видели его. Они бросились прочь, должно быть помчались за подмогой. Трусы. Впрочем, это будет не важно, когда они приведут еще десяток человек и навалятся вместе. И все же он должен был остаться.
— Ты не простой учитель. Я вчера понял это. Прежде не понимал, не видел. Ведь у нас все совсем иначе, чем тут. У нас более могущественные говорят с остальными свысока, сильным голосом. У нас те, кто могуществен, носят хорошее оружие и имеют доспехи. А все остальное не так важно — все эти тряпки, картинки и коробочки, которые вы цените, ничего у нас не значат.
— Поэтому я не понимал, что ты очень богат и могуществен в своем царстве! Я видел, как тихо ты говоришь, и считал, что ты робок из-за своего низкого положения. Я думал, что ты никто. Простой учитель. Но теперь, прожив с вами месяц, я начал кое-что понимать. Итак, ты не простой учитель. У тебя очень большой дом. Богатая утварь, сад с фонтаном, забор и стража.
— Я бывал в кварталах, где живут настоящие учителя. У них нет таких домов. Их плата не так велика.
— Лея! — прохрипел господни Костомарос, — они убьют ее, если ты не спасешь…
— Раньше надо было думать об этом, — Арис сплюнул. — Ты сам ввязался в эту игру. Ты не давал мне видеться с ней и мои чувства угасли. Я не чувствую того же, что месяц назад. Только досаду, когда думаю о ней. Итак, кто ты такой, что принимаешь по ночам послов царя Лаодокия?
Господин Костомарис хрипло дышал и с ужасом смотрел на Ариса, который вытащив нож, присел с ним рядом на кровать.
— Ты начнешь говорить, или я начну тебя резать?
— Не надо, — мертвенная бледность разлилась по его лицу. — Не надо. Ведь вы же хотели жениться на Лее!
— Но ты сам сказал, что ее убьют, — Арис провел ножом перед лицом учителя. — Значит мы не станем родней и я больше тебе ничем не обязан. Итак. Почему царь Лаодокий прислал к тебе гонцов? Ни к мэру, а именно к тебе?
— Я… мне… он… — как завороженный не сводя взгляда с лезвия, причитал господин Костомарис.
— Хорошо. Я отрежу тебе палец. Это поможет сосредоточиться, — сказал Арис и схватив учителя за руку, дернул к себе.
— Нет! — заорал тот. — Я скажу! Царь Лаодокий хотел узнать кто ты такой! Он прислал людей, чтобы расспросить о тебе!
Арис отпустил руку господина Костомариса и рассмеялся.
— Ученый! — наконец проговорил он, вытирая глаза рукой, с зажатым в пальцах ножом. — Ты считаешь, что северные кочевники глупы потому, что не читают книг. Но у нас, кочевников, есть своя мудрость. Она очень древняя и живет в сердце. Вы не понимаете ее голоса потому, что слушаете слишком много чужих голосов. Они льются из ваших книг и туманят разум. Я мало жил здесь, но понял это. Так вот, ученый, я знаю, что ты лжешь. Твой голос слишком сильно дрожит, для человека, говорящего правду.
— Но…
— Я знаю, что ты мне лжешь, — перебил его Арис. — Давно лжешь. Это началось еще когда ты учил меня буквам. Я слышал, что ты плетешь вокруг меня паутину, но только теперь решил найти паука в ней. Итак, скажи мне, как я попал в твой дом? Почему меня, простого бедняка, который вошел в город, отправили к тебе, совсем не простому человеку?
Пару мгновений господин Костомарис смотрел на Ариса широко раскрыв глаза, а потом заговорил:
— Стражи у ворот сразу поняли, кто ты! Нет, они не знали, что ты — тот самый Арис, иначе тебя схватили бы сразу. Но они поняли, что ты пришел из племени кочевников и хотели узнать зачем. Все были удивлены, что ты ищешь учителя. И отправили тебя в мой дом…
— Вот как… — усмехнулся Арис.
— Мы говорили с тобой, чтобы понять, кто ты и чего хочешь. Какое-то время я правда думал, ты простой пастух у кочевников, который решил узнать грамоту и сказал страже, чтоб оставили тебя в покое. Только серебряный кувшин, который ты принес в дар насторожил меня. Но потом я подумал, что ты украл его, как свойственно делать твоим соплеменникам. Я хотел, чтоб ты приходил к нам и дальше и рассказывал о планах врагов и о своем племени.
