ФСБшник замялся, пытаясь подобрать правильное слово. Ну да, если бы я узнал, что мое начальство, используя все ресурсы конторы, начало играть на себя любимого, а не на государство, то тоже чувствовал себя не лучшим образом. И честно говоря, сам не знаю, что стал бы делать. Но все равно, подлая мыслишка присутствовала, что первыми обосрались именно смежники, а не наши.
– Нарушить должностную инструкцию, – подсказал я наконец безопаснику формулировку, прерывая затянувшуюся паузу. Тем более, что мне, наконец, удалось нагло, со среднего ряда, нырнуть налево уже чуть ли не под красный сигнал светофора.
– Да, скажем так, нарушить должностную инструкцию, – кивнул полковник. – Просто то, что вампиры сами обратились в госслужбу, уже намекает на то, что они не доверяют церкви, да еще и сомневаются в своей возможности справится с ситуацией самостоятельно. Помните, я же вам рассказывал, как упыри относятся к договору?
– Да, соблюдают побуквенно, – вспомнил я. – Кстати, вот он Ленинский, куда нам дальше? К метро?
– Пересекайте его, и там, чуть подальше, будет поворот направо, не в карман, а на улицу.
– Аааа, самая счастливая улица нашего города, понял.
– Что? – не понял поначалу моего каламбура полковник, но потом все же сообразил. – А, ну да, конечно, я еще сам удивился названию, когда изучал подъезды. Ну так вот, про договор. Есть там пункты, по которым вампиры обязуются не взаимодействовать со спецслужбами, не участвовать в политических разборках и не учить людей, а также не передавать им информацию, о какой либо магии. Понятно, что там все это более велеречиво изложено, я сейчас несколько утрирую. Конечно же, за пятьсот смен нарушения были, и неоднократные. Но всегда нарушителей именно этих трех пунктов сдавали сами упыри. Зачастую они же и ставили Инквизицию в известность о подобных преступлениях. А тут прямо мне в кабинет позвонил один из представителей российской общины и прямым текстом заявил, что со мной хочет встретиться один из их иерархов. Да вдобавок попросил, чтобы, по возможности, Церковь об этом не узнала, мол поговорить нам, все равно, это не помешает, но вызовет совершенно ненужные сложности. Сами понимаете, несколько неожиданная ситуация. Ну и на такие встречи разрешение от начальства мне в принципе не требуется, да и начальство на тот момент уже вело себя донельзя странно. Нарушая все правила, и писанные и неписанные, какие только возможно.
– Нда, необычная ситуация, – согласился я, поворачивая с проспекта на Счастливую улицу, и добавил: – Слушайте, полковник, давайте на ты, проще будет. И еще, у нас принято обращаться друг к другу по позывным. Можно в принципе и по званию, но пока мы не в поле, лучше наверное и без званий обойтись…
– Эмм, да, конечно, я не против, – полковник согласился достаточно быстро, хоть и с некоторой заминкой. – А позывной… Ну, нехай будет Клест, давно правда было, но сойдет.
– Эк тебя покрестили то, – усмехнулся я. – Ладно, куда тут дальше рулить?
– А вон, через два проезда во двор сворачивай, – показал полковник.
Ну и пошли мы крутиться по дворам. В спальных районах сам черт ногу сломит, как фсбшник, не являясь местным жителем, так уверенно здесь ориентировался – я не представляю. Тем более, что таблички с номерами висели здесь далеко не на каждом доме. В итоге мы остановились у забора из одинаковых пятиэтажек хрущевской постройки. Я с трудом впихал машину между сугробом и помойкой, больше мест поблизости не наблюдалось, и поспешил за полковником, который уже вылез и теперь усиленно вглядывался, пытаясь в февральском полумраке различить таблички с номерами домов.
– Таак, двадцать шестой, по логике этот должен быть тридцатый, – бормотал себе под нос полковник, перелезая через сугроб и ища табличку с номером дома. – Мать, тридцать четвертый. И какой конспиратор нумерацию домов у вас придумывал и номера развешивал. Так, нам сюда вроде, пошли.
И мы проследовали к одному из подъездов хрущобы под тридцатым номером. Вокруг царило обычное для этого времени оживление, народ потихоньку возвращался с работы. Некоторое опасение внушала кучка молодежи, болтающаяся во дворе, несмотря на промозглую погоду, но с двумя здоровыми и трезвыми мужиками они явно побоялись связываться.
Дверь подъезда, куда завел меня безопасник, была снабжена домофоном, когда-то, сейчас же замок был выломан и на лестницу мы попали беспрепятственно.
– Ты никакой слежки за нами не заметил? – спросил я у полковника, пока мы поднимались. Так, на всякий случай спросил, никакого снимания к своей скромной персоне я пока не ощущал.
– Ну, я не спец по наружному наблюдению, – вздохнул он. – Да и грамотно организованную слежку ты хрен заметишь. Но пока сюда ехали, вроде бы никто на хвосте у нас не висел. А про это место знает только твой генерал. Но если предположить, что и он играет против нас, то можно уже и не дергаться, все бесполезно. Все, пришли, здесь.
Фсбшник остановился на третьем этаже и вжал кнопку звонка у одной из дверей. Я подсознательно приготовился услышать дребезжание, звукоизоляция в этих домах присутствовала лишь номинально, да и дверь, возле которой мы остановились, впечатление производила самое неказистое, обычная фанерка. Но тем не менее тишину ничего не нарушало. Я даже подумал, что звонок окончательно умер и придется отбивать кулаки об дверь, но тут она распахнулась. Ну надо же, я не только звонка, но и лязганья отпираемого замка не услышал.
В полутемной прихожей нас встречал… Ну, где-то с годик назад я бы сказал, что человек. Не самый обычный, конечно, довольно высокий, стройный, с породистым лицом. Примерно так на иллюстрациях к классической литературе изображают потомственных английских аристократов. И темно-серый костюм – тройка сидел на нем как влитой, будто он в нем и родился. Ну а бледная кожа была вполне естественна для северянина. Вот только мне постоянно казалось, что что-то с ним не так. Хрен его знает, может подсознание такие финты выкидывает, может просто игра теней в неосвещенном помещении.
Встречающий окинул нас равнодушным взглядом, едва заметно кивнул и жестом предложил входить. Внутри оказалась квартира как квартира, аккуратно отремонтированная, хоть и без перепланировки. Мебель в прихожей вообще отсутствовала. Хозяин же, заперев за нами дверь, каким то невероятным образом, еще больше уверив меня в своем нечеловеческом происхождении, проскользнул в тесной прихожей мимо нас и проследовал в комнату. А вот по виду гостиной я бы уже не назвал квартиру самой обычной. Ну во первых, тщательно занавешенные офисными алюминиевыми жалюзи окна, да в придачу к ним еще и портьеры из плотной ткани, во-вторых – мебель. Самый примитивный офисный стол, пяток стульев у него и пара комодов у стен. Свет давала парочка бра на стенах, но свет очень слабый, такое даже на экономию электричества не списать. Впрочем, хозяина этот мрак ничуть не смущал, похоже, он уже успел усесться за стол и теперь терпеливо ждал, пока мы последуем его примеру.
