Мороженое!
Сразу же вспомнила, что было дальше, и как мы с Ларинэ себя вели. Внутри меня словно образовалось сразу две Эль. Первой было ужасно стыдно за вчерашнее, а второй ничуть. Она в первую очередь вспомнила про отнятый у нас с тёмной мешок с конфетами и шоколадом. Не сомневалась, что человек спрятал его где-то в квартире и рвалась найти.
- А вдруг сам всё съел? - спросила она у себя.
- Нет, не должен, - сама же и ответила. - Он глупый, конфет не любит.
- Тогда где?
- Нужно холодильник проверить!
- Похоже на него. Наивный! Думает, мы туда не полезем.
- Нас что, уже три? - вклинилась я в их разговор.
- А ты не строй из себя святую! - тут же ответили мне.
- Как будто сама конфет не хочешь!
Нет, это было уже слишком. Растроения личности мне ещё не хватало. Причём две другие явно сговорились против настоящей хозяйки тела, то есть, меня.
- Заткнитесь вы, обе! - крикнула я им. - И так голова раскалывается.
Помогло! Как ни странно, голоса в голове исчезли. Испугались, наверное.
Только крикнула я, похоже, вслух. И разбудила мужа с тёмной. Одного взгляда хватило для понимания того, что Ларинэ чувствует себя аналогично: у неё на лице отразилась вся гамма чувств, которые до этого испытала я сама. Муж открыл один глаз и посмотрел на меня. Потом его закрыл и открыл другой, которым так же рассмотрел тёмную. По всей видимости, ожидал увидеть что-то худшее, так как явно вздохнул с облегчением. Куда уж хуже?!
- Ну, наркоманки ушастые, признавайтесь, почему раньше ничего мне не рассказывали о своей зависимости от всяких разных сладостей? - спросил он.
- Мы не знали, - виновато ответила тёмная.
- А ты, Эль?
- Я тоже не знала. Правда.
- Не знала, значит? А кто весь шоколад, что у меня с собой когда-то был, съел? Не будем показывать пальцем, но вся такая светлая, хитрая и ушастая. Ещё в какую-то Великую миссию шла, но мне об этом ни слова не сказала.
- Тогда ты был совсем жадный, - в тон мужу ответила я. - Давал по маленькому кусочку. В тот раз ничего подобного не заметила.
- Ага, очень жадный, - вспомнил Дим. - Настолько, что себе ничего не оставил, всё отдал. Но ты права, действительно много за один раз не предлагал.
- Значит, по чуть-чуть можно, - неуверенно ответила я.
Или это была не совсем я? Голоса в голове вроде бы замолкли, но мало ли что?
- По одной конфете? - с надеждой спросила тёмная.
Потом глянула на мужа, потупила глаза и добавила:
- Одну на двоих.
- Лечиться, получается, не желаем, - с грустью спросил Ва'Дим.
- Желаем, - вполне честно ответила я.
Ларинэ кивнула, подтверждая.
- Ладно, похмеляйтесь.
Сказав последнее, муж сунул руку под кровать, достал оттуда маленькую стеклянную баночку, которую и протянул нам.
- Мёд, - ответил он на вопрос у нас на лицах. - Вы его всегда любили и никаких неприятных последствий не испытывали.
- Ты вроде когда-то говорил, что в твоём мире пчёлы неправильные, - на всякий случай напомнила я.
- Неправильных тоже хватает, - признал муж. - Хотя тут скорее не пчёлы, а пчеловоды виноваты. Хвостатая полбазара обошла, прежде чем нашла, кто нормальным продуктом торгует. Сейчас редкий пасечник своих пчёл сиропом не подкармливает. Разве что исключительно для себя держит.
Больше нас уговаривать не пришлось. Быстро открыли баночку и вылизали всё содержимое до последней капли. Уж больно она маленькой оказалась. Зато мёд точно настоящим. Муж был совершенно прав, и мне и Ларе сразу полегчало. И голова прояснилась, в связи с чем стало ещё более стыдно за вчерашнее поведение. Чтобы хоть как-то сменить тему, спросила первое пришедшее на ум:
- А где сейчас Анжа? Не чувствую её в квартире.
- Гуляет, наверное, - ответил муж.
- Одна? - удивилась тёмная.
- А что с ней станется? Не маленькая. На базар за мёдом через полгорода ездила, пока я тут двух ушастых наркоманок караулил. И потом, конфет она съела, если и меньше любой из вас, то не намного. А мороженого точно больше. Попыталась потом всё это пивом запить, но местное ей не понравилось, а немецкое вообще мочой обозвала.
Дим. Попаданец
Хотя жёны утверждали, что с ними всё в полном порядке, вчерашнего больше не повторится, и рвались на поиски порталов, чтобы побыстрее покинуть этот безумный мир, я их ещё три дня никуда из квартиры не выпускал. Фактически устроил карантин-реабилитацию-домашний арест. Скучно, конечно, и времени жалко, но что поделаешь. В основном в эти три дня рассказывал им о своём мире. Всё равно днём больше делать нечего. Не телевизор же смотреть, в самом деле?
Естественно, я тоже никуда не выходил. Все контакты с внешним миром, ограниченные, в основном, походами по магазинам, лежали на Анжеле. Та не возражала и большую часть времени где-то пропадала. Почему-то за неё я совершенно не беспокоился.
Очередным утром высыпал на стол горсть конфет (заранее пересчитал) и протянул ушастым ту, какие по их мнению очень удобно ломать пополам, чтобы за один раз съедать как минимум полторы. Взяли, разделили поровну и съели каждая свою половинку. На остальные не зарились.
- Будем считать, курс реабилитации прошли, - заявил я. - Во всяком случае, в руках себя держать способны.
- Мы тебе об этом ещё три дня назад сказали, - ответила Эль.
- Но ты почему-то нам не поверил, - добавила Лара.
- Ладно, признаю, был неправ, - сказал им, хотя на деле так не думал. - В любом случае пора и делом заняться.
Те сразу же согласились, не забыв поворчать насчёт домашнего ареста.
- Разведка прежде всего, - заявил я. - После вашего здоровья, разумеется.
Тут им крыть было нечем.
Отправились, естественно, все вчетвером. Только на всякий случай мы шли вместе, а хвостатая чуть в стороне. Вдруг страховка понадобится?
В первую очередь вернулись в Александровский сад, как и изначально планировали, будучи в не привлекающем окружающих виде. Пока эльфийки искали если не портал, то хотя бы его следы, я обратил внимание на одну интересную вещь. Люди непременно желали сфотографироваться встав на какую-то канализационную крышку. Правда, почему-то бронзовую. Со слов случайного прохожего узнал в чём тут дело. Оказалось, мы материализовались не просто возле Кремлевской Стены, а недалеко от самого центра вселенной. Нет, кроме шуток. Пусть и чисто формально (а может, и не только), но факт. Попросту говоря, на нулевом километре. То есть рядом с той самой точкой, от которой отсчитывают расстояния, в какую бы сторону они ни вели. Странно, я думал, что от центральной почты, но разговорчивый прохожий меня уверял, что тут именно так. Недаром говорят, что Москва третий Рим и четвертому не бывать. Все дороги ведут именно сюда.
