Владислав же ходил меж рядами учеников и следил за процессом, кому-то что-то подсказывал, поправлял движения рук, поддерживал, в общем, делал все то, что положено учителю.
По силе ребята здесь собрались совершенно разные. Больше прочего мелькали красные и зеленые нити. Чуть меньше — желтые. У соседки ее оказались нити зеленые, как и у Бажена, а вот у Нестаны — желтые. Покрутив любопытным носом, Веська отыскала в толпе и близнецов. И едва ль не охнула, ведь плетение они вязали черное. А учитывая, что эта парочка здесь самой младшей была, Веська и вовсе к ним уважением прониклась. Вот с виду детишки детишками, точно два ангелочка беловолосых, кожа — фарфор, очи-изумруды в пол лица. А силы вон сколько оказалось! Да справляются этак споро! Пока однокашники силятся пару узлов сплести, эти двое друг дружке нитки путали и хихикали, глядя на то, что в руках у них выплетается.
Слева кашель послышался, так Весья аж подскочила, обернулась порывисто, едва ль в учительскую грудь не упершись.
— Я понимаю, что это ваш первый урок, но вы могли бы хотя бы нити призвать для приличия? — проговорил едва слышно и с явным глумливым осуждением. Веська поспешно назад шагнула, а то уж как-то совсем неловко стало глаза его столь близко зреть. Даже желтые крапинки в карих очах разглядеть успела.
Он шевельнул бровями, явно побуждая ее сделать хоть что-то.
Веська поспешила вынуть из воздуха нить, поглядела, во что ее другие вяжут, и также пару узелков на концах завязала.
— Силой дохнуть? — пискнула под взглядом мужским. Теперь уж взирал он на ее ворожбу этак смурно. Что она не так-то сделала?
Глянула снова по сторонам. Благо они в самом углу класса стояли, и Весю от прочих его плечи отгородили.
Да нет, вроде все верно...
— А сможешь? — усмехнулся Владислав Казимирович. Еще и руки на груди сложил, этак выжидающе.
Веша плечами пожала, да силой заклятие напитала. Знать бы еще, что это за плетение...
С рук полетели снежинки. Да так много, Веше от тех отмахиваться пришлось. Это они что, снег призывать учились?
Невольно в окно глянула. Вот странная академия, на улице им что ли снега мало?
С опаской на учителя покосилась.
— Ты у кого-то училась, — то вовсе не вопросом прозвучало.
— Училась, — кивнула.
— И кто же твой учитель, позволь поинтересоваться, — как то лихо он с выканья на тыканье перешел.
— Лесьяр... — никак не могла она разобрать, доволен Владислав Казимирович, али не очень
— Лесьяр?
— Лесьяр... — она покопалась в памяти, выуживая его фамилию из оной, — Раце.
Вот тут уж Владислав Казимирович и вовсе очи свои распахнул, что Вешка приготовилась ладошки подставить. Еще чутка — глаза-то выпадут!
Он ее вновь с головы до пят обозрел. Да сколько ж можно? Что они все на ней ищут вот таковскими взглядами?
Но тут позади что-то бахнуло, учитель тотчас отвлекся и поспешил на помощь нерадивому ученику. Парнишка лет пятнадцати полыхал волосами и вглядел при том весьма озадаченным.
— Иван, кажется, я уже с сотню раз просил вас не швырять нити на пол.
Веся выдохнула... Кажется, случайных свидетелей их диалога не выявилось. Разве что только Костяника, взглядом Владислава проводив, к Веше поворотилась.
— Это ты прям вот так ему с первого раза заклятие выплела? — восторженно зашептала подружка. Веся на то кивнула с плутоватой улыбкой.
— Мало кто в первые месяцы учебы умудряется так ладно с нитями обращаться. А ты долго училась?
— Да тоже несколько месяцев, — а, казалось, так давно это все случилось... Точно полжизни прошло с того мига, как она порог башни переступила.
— И этак лихо научилась? — еще боле поразилась Костя. Веша руками развела:
— У меня учитель был хороший, да и занимались вдвоем, считай, все внимание мне токмо, — попыталась оправдаться.
— А сможешь вечером рассказать? — а у самой-то глазки сверкают предвкушением. Вот ведь сплетница.
— Расскажу, — все ж кивнула с улыбкой. Про камень ей говорить запретили, а про Лесьяра-то нет.
***
Остальные уроки спокойно прошли. К последнему на нее уже никто не обращал внимания, за что Весенья была премного благодарна. Друзья Костяники и вовсе с ней пообвыклись. Нестана и Костяника неизменно рядышком находились, все рассказывали, поддерживали да подсказывали. Бажен вот тоже подсобил, когда на последнем уроке, коий в огромнейшем зверинце проходил, Весю успел под руки ухватить, да не позволить ей в большую бочку, полную слизней, свалиться. Пол-то кругом тоже ведь скользкий был, а по заданию надобно этих самых слизней в совочек набрать и курям необычно зубастым скормить.
— Смотри, тут лучше особо ноги не задирать, — фыркнул рыжик, помогая Весе набрать полный совок. Вместе они наполнили кормушку и уже собирались выйти из загона, как калитка захлопнулась.
— Ой, кажется, кормушки уже полны, — Лазаря стояла за высоким сетчатым заборчиком. Между ними было шагов двадцать. Тонкая девичья ручка держалась за рычажок, который открывал дверцы курятника.
— Не смей, Лазаря, — зашипел Бажен. Весенья ж с одного на другого взор переводила.
— Не сметь чего? — красивое личико блондинки премерзко исказило ненавистью пополам с презрением. Вот что злоба даже с самым прелестным человеком совершить способна.
Но о том Веська додумать не успела, засранка дернула рычаг. Точно время свой бег замедлило, Веша поспела все кругом приметить — и закричавшего благим матом на Лазарю Бажена, и открывающуюся дверцу курятника, из коей на них сперва воззрились алые светящиеся глаза, а после стали по одной выскакивать куры.
Бажен дернул Весю за руку к выходу.
— Это ведь всего лишь куры, — непонимающе промолвила Веся. Из-за забора раздался заливистый девичий смех.
— Весенья, быстрее! — Бажен не стал боле ничего объяснять, здраво рассудив, что всему свое время, и они помчали к выходу. Стая же кинулась наперерез, и только когда на юбке Веськиного платья повисла зубастая пасть, а после выдрала кусок подола, девица прибавила ходу, что едва ль не быстрее рыжика помчала.
На том уже тоже повисла парочка пернатых, и он прямо на бегу пытался с себя оных стряхнуть.
Добравшись до калитки Веся принялась дергать ручку, но та оказалась заперта. Лазаря же демонстративно покрутила в пальцах ключ.
— Лучше б ты согласилась мне служить, челядь, — зло фыркнула она и выкинула ключ за спину. Тот, конечно, по вытоптанной земле далеко не укатился, но через сетку здесь даже руку было не просунуть, не говоря об остальном.
— Вот стерва, — рычал Бажен, вслед уходящей девке, а ведь такой милый в общении. Сейчас же сам, как настоящий чертенок рыжий взбеленился. Калитку с силой дернула, но та на совесть состроена оказалась.
Кур тем временем все больше становилось. Чуя, что добыча их в угол загнана, они не торопились, мало ли какой отпор смогут дать эти двуногие. Но наступали уверенно, целой стаей голов в двадцать. И смотрят этак любопытно, то на одну сторону головку склонит, то в другую дернет. И глазками-бусинками своими поблескивают.
Можно было б решить, что это обыкновенные пеструшки, коли б не щелкали слишком большие зубастые клювы.
Кто вообще придумал зубастых кур??
— Может силой их шарахнуть? — предложила Веша, уже к источнику потянувшись.
— Ты что! Если с них хоть перышко отвалится, нам лучше вообще их этого загона не выходить! Ильинична их знаешь, как любит? — это он, стало быть, про учительницу, Елизавету Ильинишну, — да она нам головы открутит!
Бажен, кажется, готов и сам был уже сим заняться — пальцами в волосы зарылся и оглядывал курятник в панике.
Веська же заозиралась и, как назло, в этой части питомника никого не наблюдалось. Кричать тоже было боязно. А ну как это еще шибче курей этих спровоцирует?
Те, впрочем, уж совсем близонько подобрались.
«Ключ бы достать...» — Веська в легкой панике дергала металлическую ручку калитки.
И вот уж первые из курей попытались на них дернуться, Бажен на них зашипел, руками размахивая, запугивая. Весю вот за спину задвинул. А той вдруг мысль в голову пришла.
