— Я думаю, что превратиться в маленькое существо сложнее, чем в большое.
Катриона кивнула.
— Хорошая мысль. Другие мнения?
Наконец вызвался Малколм. Он посмотрел Катрионе в глаза и сказал:
— Все зависит от воли!
— Ты можешь объяснить нам свою мысль? — Катриона спокойно выдержала его взгляд.
— Даже не представляю, чтобы подобное было позволено кому-то из наших теней, — услышала Алиса голос Анны Кристины. — Она ведь нечистокровная! Ее нужно поставить на место!
Катриона проигнорировала ее слова, по-прежнему глядя на Малколма.
— Так что с волей?
— Возьмем, например, человека. Подчинить человека со слабой волей намного проще, чем человека с сильным характером.
Катриона снова кивнула.
— Хорошо, давайте подытожим три самых важных момента: величина, уровень развития и сила духа или сила воли живого существа, как выразился Малколм. У мыши воля слабее, но это животное развито значительно больше, чем насекомое, хотя они оба очень маленькие. Но именно поэтому направить мышь в соответствии с ее природой несложно. Заставить ее сделать что-то сверх ее способностей или обратиться в нее, напротив, не так просто. С другой стороны, летучая мышь — высокоразвитое животное, но в процессе эволюции она приобрела способность летать, а мы — нет, и размер у нее небольшой. А основная проблема в превращении в волка, который близок нам по характеру и образу жизни, заключается в силе его воли. Гораздо легче обратиться в волка, чем приказать ему!
— Но Иви же может приказывать Сеймоуру, — сказал Лучиано. — Он слушается ее и не отходит от нее ни на шаг.
Катриона посмотрела на него.
— Да, Сеймоур не отходит от нее ни на шаг. Но выполняет ли он приказание Иви-Мэри или делает это по собственной воле?
Слова Катрионы вызвали у Алисы смутные воспоминания. Она мысленно вернулась в Рим, к событиям, связанным с Иви и Сеймоуром, и какое-то время не слушала Катриону. Та продолжала говорить о трудностях физического обращения и проблеме сохранения ясности собственного разума, чтобы не потеряться в разуме животного.
— И поэтому мы начнем с подчинения слабовольных животных, — закончила Лицана вступительную часть.
Катриона развернулась, немного подняла руки и взмахнула ими, словно приглашая кого-то войти.
— Ах, наверное, она выманивает крыс и мышей из нор? — съязвил Лучиано.
— Нет, не крыс и не мышей, — возразила Кьяра и показала на белые пятна, которые появились из темноты и стали медленно приближаться. — Овцы! — И она захихикала.
— Да, овцы, — подтвердила Катриона и снова повернулась к юным вампирам.
Первые пушистые овечки уже терлись черными головами о ее ноги и тихо блеяли. Казалось, они не осознавали опасности, которая нависла над ними, ведь они были сейчас окружены охотниками, которые быстрее и опаснее любого зверя.
Анна Кристина отшатнулась с выражением явного отвращения на лице.
— Мы что, должны заниматься этими вонючими овцами?
— А я считаю, что они пахнут вкусно, — возразил ей толстый Маурицио и облизнулся.
— В настоящий момент мы не рассматриваем овец как еду, — сказала Катриона, не повышая голоса, но тем не менее Маурицио немного пригнулся. — Теперь разделитесь по двое или по трое и подыщите себе овцу.
Алиса повернулась к Малколму. Их взгляды встретились, но Лучиано уже тянул ее за рукав.
— Пойдем, мы возьмем себе вон ту белую овцу. Она выглядит слишком ленивой, чтобы сопротивляться.
Пока Алиса думала, пригласить ли Малколма к ним, к нему подбежала Кьяра. Малколм вежливо поклонился и кивнул. Алиса почувствовала укол ревности и, резко отвернувшись, пошла вместе с Лучиано к овце, которую он выбрал.
— И что нам теперь делать? — спросил Лучиано и с нетерпением посмотрел на Катриону.
Он неожиданно помрачнел, и Алиса не особенно удивилась, когда позади них раздался голос Франца Леопольда.
— Вы нашли себе самый толстый экземпляр. Думаете, он просто не сможет убежать, или это Лучиано стремится к себе подобным?
— Что ты хочешь? — накинулся на него Лучиано.
— Помочь вам в ваших упражнениях, чтобы вы не опозорились перед всеми, — ответил Франц Леопольд.
— А ты не мог бы оставаться вместе со своими противными родственниками? — прошипел Лучиано.
— Если ты хоть немного умеешь считать, ты заметишь, что их уже трое. И кроме того они решили не выполнять это упражнение. Это ниже их достоинства.
Алиса с любопытством наблюдала за сценой, которая разыгралась внизу у стены. Катриона подошла к трем Дракас, которые стояли там, скрестив руки, всем своим видом показывая, что не собираются ничего делать.
— Неужели ты думаешь, что мы будем заниматься овцами? — Голос Анны Кристины прозвучал невероятно дерзко.
— Почему нет? Я задала вам это упражнение как раз потому, что эти животные не отличаются большим умом, и поэтому вы сможете справиться с заданием. А теперь идите и выберите себе овцу!
— Ты думаешь, мы позволим, чтобы нами командовала нечистокровная? — парировал Карл Филипп.
В этот момент Мэрвин судорожно вдохнул и испуганно уставился на Дракас, но лицо Катрионы сохраняло приветливое выражение. Только глаза немного сузились.
— Ну, я действительно думаю, что вы будете меня слушаться, так как вы приехали в Ирландию, чтобы чему-то у нас научиться.
Алиса увидела, как ее пальцы задвигались. Лица Дракас странным образом застыли. Потом венцы пошли по лугу, так, словно их потянули за нити, и остановились у одной пятнистой овцы, которая доверчиво заблеяла им навстречу.
— Теперь мы можем начинать. Я хотела бы, чтобы вы сконцентрировались на разуме вашего животного и заставили его следовать за вами. Будьте внимательны. Сейчас я уберу свой разум и снова освобожу волю стада.
— Это не может быть тяжело, — самонадеянно сказал Лучиано, но прежде чем хоть кто-то из них успел отреагировать, толстая овца издала пронзительный крик и вместе с детенышем побежала прочь от них по лугу.
У других дела обстояли не лучше, и всего за несколько мгновений все овцы исчезли за холмом.
— А чего вы ожидали? Вы хищники, хуже волков. Чтобы понять это, овцам вполне достаточно инстинкта. А от диких зверей они всегда пытаются спастись бегством. Это их естественное поведение. Сейчас я верну стадо.
На краю холма уже появились первые животные и покорно засеменили к ним. На этот раз юные вампиры наблюдали за происходящим с большим уважением. Алиса почти сразу разглядела выбранную ими жирную овцу с ягненком и направилась к ней. Лучиано великодушно пропустил ее вперед, да и Франц Леопольд не возражал.
