"Это потому что ты из каджунов, детка. Тебе полагается быть низкой. Если бы ты высокой, это было бы странным. Но Адариан был высоким и привлекательным и его мальчик будет выглядеть также. Поверь мне."
От этих слов кровь застыла в жилах Ника.
Адариан Малахаи был его отцом и был настоящим чудовищем. Просто упоминание его имени вызывало в памяти образ гигантского человекоподобного зверя в тюремной робе, с телом покрытым татуировками. Ник никогда не видел, чтобы этот человек не огрызался на каждого и не расталкивал всех людей, оказавшихся рядом, включая его маму.
Жестокий озлобленный и грубый, его отец был редкостным козлом и он был рад, что его мама не вышла за него замуж и не дала ему его фамилию. Даже с учетом того, что его родственники Готье не хотели иметь ничего общего с ним, он все равно предпочитал носить их фамилию, а не отцовскую.
Малахаи. На фиг, ему даже не нравилось как это звучит. Фу…
Ник заговорил громко, так чтобы они услышали его.
"Лучше я буду низким жирным уродом, чем унаследую хоть что-нибудь от папочки."
Его мама вздохнула.
"Этот человек — твой отец и ты уже должен был уснуть, молодой человек. Нечего подслушивать приватные беседы."
А чего она хотела, если их разделяло всего лишь тонкое синее одеяло?
" А ты не должна обсуждать меня, когда я могу это услышать. Ты всегда говорила мне, что это некультурно."
Они засмеялись.
"Засыпай, Ник."
Засыпай Ник, прошептал он, передразнивая ее, это легче сказать, чем сделать. Особенно с учетом того, что боль распространялась, а его плечо снова пульсировало как в огне. Он не хотел заполучить ещё что-нибудь. Вся эта фигня расшатала его нервы и сделала болезненно чувствительным. Уж лучше мучиться, чем быть зомби.
Кроме того, если он будет вести себя как зомби, Бубба мог по ошибке пристрелить его.
Правило первое, парень: сначала стреляй, а потом задавай вопросы.
Правило второе: контрольный в голову — для верности. Безопасность превыше сожалений.
Ник улыбался над законами Буббы, пока пялился в заляпанный потолок и размышлял как паршиво завтра будет в школе.
Прищурившись от боли, Ник достал Нинтендо Некоды из переднего кармана. Он не знал отчего, но когда он хотя бы просто прикасался к ней, то чувствовал себя лучше. Как будто в этом мире был кто-то, кто присматривал за ним.
Глупо, правда?
Он включил ее без единого звука. Его мама до сих пор не знала, что у него есть эта штука. Она просто взбесится, если узнает, он и не мог в нее даже по-нормальному поиграть с одной рукой. Тем не менее ему нравилось ощущение того, что она у него. От этого он чувствовал себя особенным. Будто бы он был связан с кем-то, кто не был его кровным родственником.
Например, девушка, которой он возможно нравился и не просто как друг.
Он хотел набраться смелости и пригласить ее после школы перекусить с ним бенье. Но до сих пор не продвинулся дальше простых благодарностей, за то что она навещала его в больнице, а она делала это каждый раз, когда бывала там. Он с нетерпением ждал каждого ее визита, как голодный нищий, который получает порцию еды раз в день.
Это было так сложно, чувак, набраться мужества попросить ее о чем-то столь личном. Он не хотел быть отвергнутым, он знал, что это все равно что достать до звезды…которой она и была. Светлой прекрасной звездой, которая заставляла его улыбаться каждый раз, когда приходила.
А он был неудачником. Не высовывайся, если не хочешь быть подстреленным. Хватит с него унижений от одноклассников; он не собирался давать Коди возможность умерить его пыл. Завтра она конечно же, будет такой же хладнокровной, как все дети богатеньких, и делать вид, что он — невидимка.
У него глаза на лоб полезли от осознания собственной глупости, от мысли, что он собирался ее расспрашивать, он выключил Нинтендо и сунул его обратно в карман. Завтра ему предстояла встреча со злобным директором и школьными кретинами. Для этого ему был нужен отдых.
И возможно, парочка огнеметов.
Ник приканчивал остатки торта, который он ел на завтрак, когда стук в дверь заставил его вздрогнуть. Поскольку мама и все ее подруги, кроме Мениары, работали только до рассвета, он не привык к утренним посетителям.
Мама пошла открывать дверь. В этих местах он мог бы ожидать, что это окажутся полицейские, жаждущие разузнать о чем-то, что они проспали.
Увиденное потрясло его существо до основания.
Это была Брианна Адамс, одетая в прекрасное голубое платье и кремовый свитер. Ее темные волосы были забраны кружевной лентой, она выглядела как настоящий ангел. Чей образ совершенно не вязался с захудалой жуткой дырой, коей являлся их дом.
"Здравствуйте, миссис Готье. Я — Брианна, школьная подруга Ника. Это я приносила ему учебные задания в больницу. Раз уж это его первый день после выписки и все такое, мой брат и я хотим подбросить его… если вы не против?"
Его мама раскрыла а потом захлопнула рот, настолько их предложение ошеломило ее, как и его. Обернувшись, она встретилась с его ошарашенным взглядом.
"Ты знаешь Брианну?"
Он покраснел, отчасти потому что смутился из-за их убогого жилища, он был уверен, что Брианна никогда в жизни не видела такой развалюхи, и отчасти из-за того, что у его мамы был такой странный взгляд, который он не конца понимал, в то время как она стояла не до конца одетая в дверном проеме.
"Эээ, ага."
"Хочешь чтобы они подвезли тебя в школу?"
"Думаю, да."
Он прибегнул к ответу, который использовал каждый раз, когда был в чем-то неуверен.
Он подхватил свой рюкзак с пола, но прежде чем он смог закинуть его на раненое плечо, Брианна выхватила его.
"Позволь мне понести. Ты ведь все ещё поправляешься."
Ник усилил хватку и потянул его обратно.
"Нет, спасибо. Не хватало только, чтоб девчонки таскали мое барахло."
Так он был бы похож на какого-то жалкого слабака.
Он хотел было сказать Брианне, если та станет возражать, но она лишь кивнула, отстранилась и отпустила его залатанный дешевенький рюкзак.
Его мама повернулась, чтобы разгладить воротник его ох, блин, какой любимой голубой гавайской рубашки, по крайней мере эта была не такой дурацкой и бросающейся в глаза.
"Отличного дня, малыш."
Мда… Его чуть не стошнило от этих слов. Это был серьезный удар по его мужественности.
Не говоря ни слова, он быстренько обнял ее, раз уж его гордость все равно ранена, а потом последовал за Брианной к тому месту, где их ждал ее брат на новеньком черном внедорожнике Лексус.
Он оценивающе присвистнул. Это была офигенно прекрасная тачка.
