– Жаркое? Как ты смотришь, Лапуэнт? — Лапуэнт кивнул.
– И графинчик бордо?
Сквозь занавески видны были огни бульвара и спешащие или прогуливающиеся прохожие. Иногда останавливалась, чтобы обменяться влюбленным взглядом или поцелуем, обнявшаяся парочка.
Драмен не отрывался от рукописи, иногда доставал из кармана карандаш и делал какие-то пометки. Только его одного, казалось, не трогало присутствие полицейских. Он был одет в темный костюм, и его можно было принять за банковского служащего.
– Карю колебался, подойти ли ему ко мне, — сказал Мегрэ Лапуэнту, рассматривая продюсера и его спутницу. — Не знаю, что там Нора ему советует взглядом, не разжимая губ, но он явно не согласен.
Комиссар представил, как раньше Франсуа Рикен и Софи входили сюда, искали глазами друзей и ждали, пригласят их за какой-нибудь столик или им придется ужинать в углу вдвоем. Не были ли они похожи на бедных родственников?
– Вы хотите их расспросить, шеф?
– Не сейчас. После обеда.
Было очень душно. Врач, которого вызывали к больному, уже вернулся, и по выражению его лица можно было догадаться, что напрасно его побеспокоили.
Куда делась Фернанда, высокая, сильно выпившая девица, которая сидела, прилепившись к стойке бара? Должно быть, Боб ее выпроводил. Сейчас он беседовал с тремя или четырьмя клиентами, которые сидели у бара вместо нее. Все они о чем-то оживленно переговаривались.
– Женщина-призрак поучает своего мужа, — заметил Боб.
Действительно, она цедила что-то сквозь зубы, не сводя глаз с Мегрэ. Интересно, что она советовала Карю?
– Он еще колеблется. Ему не терпится подойти к нам, но она его не пускает. Наверное, придется подойти самому.
Мегрэ тяжело поднялся и стал пробираться между столиками. Чета смотрела, как он подходит. Нора — с невозмутимым видом, Карю — с явным удовлетворением.
– Я вам не помешаю?
Продюсер встал, вытер губы и протянул руку.
– Вальтер Карю… А это моя жена.
– Комиссар Мегрэ.
– Я знаю… Извольте присесть. Могу предложить вам бокал шампанского? Моя жена пьет только шампанское, а я ей не противоречу. Жозеф! Бокал для комиссара.
– Прошу вас, продолжайте ужинать.
– Мне незачем говорить вам, что я догадываюсь о причине вашего появления здесь. Я узнал новость по радио, когда зашел в гостиницу принять душ и переодеться.
– Вы были знакомы с Рикенами?
– Довольно хорошо. Здесь мы все друг друга знаем. Он иногда работал на меня. Это означает, что я частично финансировал фильм, в котором он сотрудничал.
– А его жена не играла какие-нибудь небольшие роли в других ваших фильмах?
– Уже не помню. Она, скорее, была статисткой.
– Она хотела сделать карьеру в кино?
– Вряд ли. Впрочем, большинство девушек ее возраста мечтают увидеть себя на экране.
– У нее был талант?
Мегрэ показалось, что Нора слегка толкнула Карю ногой, чтобы предупредить его.
– Признаться, этого я не знаю. Даже не помню, чтобы ей устраивали пробы.
– А Рикен?
– Вас интересует, талантлив ли он?
– Что он представляет собой с профессиональной точки зрения?
– Что бы ты ответила, Нора?
Нора выдавила из себя ледяным тоном:
– Ничего.
Почувствовав неловкость, Карю поторопился объяснить:
– Не удивляйтесь, Нора своего рода медиум. Она наделена чем-то, что позволяет ей вступать в контакт с людьми. И это весьма часто помогало мне в делах, даже на бирже.
Ноги под столом снова пришли в движение.
– С Рикеном контакта у нас никогда не было. Я нахожу его неглупым, способным и считаю, что он многого добьется. Вот, к примеру, Драмен. Он сидит вон там, уткнувшись в сценарий. Это серьезный парень, работает предельно собранно. Я читал у него прекрасные диалоги. Однако он никогда не станет крупным режиссером. Искры божьей, вот чего не хватает ему, а ведь это главное — и для кино, и для телевидения. Многие представят вам чистую работу, крепко сколоченный сюжет, диалоги без сучка и задоринки, но почти всегда им чего-то недостает, и результат оказывается банальным и примитивным. Нужна искра божья, понимаете? Так вот, на Рикена нельзя рассчитывать, если требуется что-то добротное. Его идеи зачастую нелепы. Сколько он предлагал мне проектов, которые меня полностью разорили бы! Но зато время от времени на него находит озарение.
– В какой области?
Карю с комическим видом почесал в затылке.
– Вот ведь вопрос! Вы говорите совсем как Нора. Иногда вечером, после ужина, он выскажется с такой убежденностью, с таким пылом, что у вас не возникнет и тени сомнения — вы имеете дело с гением. С него станет назавтра объяснить вам, что все, что он наговорил вам вчера, — чепуха. Он молод. С годами все образуется.
– В данный момент он работает на вас?
– Не считая его критических статей — великолепных, хотя и излишне резких, он ни на кого не работает. Он полон планов, готовит несколько фильмов одновременно, но ни один не доводит до конца.
– Он просит у вас авансы?
Ноги под столом продолжали свое вмешательство в диалог.
– Видите ли, господин комиссар, наша профессия особая. Мы всегда ищем новые дарования как среди актеров, так и среди режиссеров, сценаристов. Известные постановщики не оправдывают себя: все их фильмы похожи один на другой. А что касается кинозвезд — нужно находить новые лица. Таким образом, мы вынуждены делать ставку на молодых людей, подающих надежды. Безусловно, вознаграждение должно быть весьма скромным, иначе мы быстро разоримся. Тысячу франков одному, пробу другому, похвалу третьему.
– Выходит, если вы довольно легко давали деньги Рикену, вы надеялись, что в один прекрасный день…
– Нет, я не возлагал на него слишком больших надежд.
– А на Софи?
– Ее карьерой я не занимался.
– Она мечтала стать кинозвездой?
– Не заставляйте меня говорить больше, чем я уже сказал. Она везде бывала с мужем и в основном молчала. Думаю, она была довольно застенчивой.
На бледных губах Норы промелькнула ироническая улыбка.
– Моя жена придерживается иного мнения, а так как я сам больше доверяю ее суждениям, чем собственным, советую вам не слишком ко мне прислушиваться.
– Какие отношения были между Софи и Фрэнсисом?
– Что вы имеете виду? — Карю изобразил изумление.
– Они производили впечатление дружной пары?
– Их редко видели врозь, и я не помню, чтобы они ссорились в моем присутствии.
Загадочная улыбка снова заиграла на губах Норы.
– Может быть, она была чуточку нетерпелива, — добавил Карю.
– В каком смысле?
– Он верил в свою звезду, в будущее, оно казалось ему блестящим. Думаю, когда она вышла за него, то вообразила, что ее муж скоро станет знаменитостью. Знаменитостью и богачом. Но и по прошествии трех лет они с трудом сводили концы с концами.
