— Какие обязанности? — спросила Энна,
— Я не знаю. Я же не посещала курсы будущей жены.
— Да, даже в наших подземельях было лучше, — заметила Энна.
Найл был вынужден с ней согласиться. Ему совсем не нравились порядки в городе бабочек. И следовало надеяться, что они не нравятся и обитателям города, по крайней мере части. Хотя, скорее всего, нравятся они только небольшой правящей группе, которая каким-то образом держит всех остальных в повиновении. Только вот как? Откуда они берут свою силу?
Это предстояло еще узнать. Но пока Найл не успел больше ни о чем расспросить Габриэлу — над его головой появились три маленьких паучьих шарика. Рикки опустился на плечо к Посланнику Богини, два его подчиненных — к Энне и Курту.
— Поешьте вначале, — предложил Найл, — потом будете рассказывать. Бы что-то обнаружили?
— Не что-то, а кого-то, — ответил Рикки.
Начальник паучьей разведки тут же стал создавать в воображении образы недавно увиденного. Найл, Курт и Энна внимательно смотрели на то, что довелось разузнать маленьким паучкам, от взгляда которых обычно ничего не ускользало.
Габриэла же решила еще подкрепиться и жевала кусочки рыбы, оставшейся от завтрака.
Гигантские пауки так и спали на краю поляны. Два маленьких подчиненных Рикки тоже принялись за трапезу, как, впрочем, и сам начальник разведки — это не мешало ему создавать в воображении нужные образы. Рыба маленьким восьмилапым понравилась.
Рикки с подчиненными удалось найти целое племя собратьев человекообразного существа, недавно встреченного отрядом и сожранного подземными пауками.
Паучки увидели племя у подножия горного хребта, начинавшегося за лесом. Правда, лес и горы разделяло довольно обширное открытое пространство, поросшее травой.
Как решил начальник разведки, племя направлялось к склону, чтобы спастись под нависающими каменными выступами от полуденного зноя — ну или у них там имелись обжитые пещеры. Этого пока разузнать не удалось.
Сразу же бросалась в глаза четкая организация. Во главе группы человекообразных гордо вышагивал вожак. Даже внешне он казался исключительно сильным и агрессивным. Особь мужского пола, появлявшаяся на поляне, пожалуй, была значительно слабее. Вожак внимательно осматривал окрестности — ведь на нем явно лежит ответственность за безопасность своих сородичей.
Правда, имелись и специальные дозорные — или разведчики, или как их тут называли. Они шли чуть поодаль от основной группы, и, как и вожак, внимательнейшим образом обозревали окрестности — каждый свой участок. Взгляды, направляемые из-под низко нависающих надбровных дуг, казались очень злобными.
Впереди — справа и слева от вожака, позади племени и по обеим сторонам — следовали самцы: крепкие особи с исключительно развитой мускулатурой. Тела их всех были покрыты подшерстком, руки свисали довольно низко. В центре шли самки с детенышами. Самки были значительно меньше самцов — и ниже ростом, и более хрупкого телосложения. У них не выделялись мышцы, да и лица казались менее уродливыми, хотя черепные коробки, как и у мужских особей, были массивными, спереди плоскими, а надбровные дуги излишне тяжелыми — в сравнении со всеми людьми, которых когда-либо доводилось видеть Найлу. Ни на ком не было никакой одежды — ни для того, чтобы прикрыть гениталии, ни для тепла — правда, стояла жаркая погода и для тепла одежда не требовалась. Но ведь ночами же бывает холодно? Или подшерстка достаточно для поддержания оптимальной температуры тела? Никто из членов племени не нес никаких шкур, тканей, тряпок. Вообще у всех человекообразных руки были пусты. Или племя хранит свои пожитки в каком-то другом месте?
Детеныши смотрелись еще уродливее родителей — или так показалось Найлу и его друзьям. Хотя Посланник Богини признал: они выглядят и ведут себя довольно забавно. Подвижные и любознательные, они либо сидели на загривках у матерей, либо ехали, обхватив их сзади за талии, либо висели под брюхом. Немного подросшие детеныши неугомонно скакали в центре племени, играя друг с другом. Матери периодически давали им шлепка. Никто из детенышей не осмеливался выйти из охраняемого самцами пространства и, например, бежать рядом с племенем.
Наконец питекантропы добралось до ближайшей горы и расположилось под нависающими каменными плитами — в тенечке. Детеныши тут же устроили игру, гоняясь друг за другом и, казалось, нисколько не уставая и не чувствуя жары, а взрослые особи занялись шерстью друг друга.
— Что они делают? — послала ментальный импульс Энна, не поняв смысла занятия.
— Вылавливают мелких насекомых, — ответил Найл, которому доводилось видеть, как подобным образом друг другу помогают обезьяны. — Самому существу не справиться. Нужна помощь сородича. Да и процесс вылавливания насекомых доставляет подобным существам удовольствие.
Найл вспомнил, как однажды, при посещении Белой Башни, попал в Центральную Африку и видел огромное стадо бабуинов, расположившихся на отдых. Обезьяны уселись в тени деревьев и, как по команде, стали вылавливать друг у друга насекомых из шерсти.
Человекообразные существа тоже уселись рядком, в большинстве случаев разбившись на пары, но, например, вожака «чесали" две самки. Приглядевшись, Найл понял: из шерсти друг друга удаляют не только насекомых, но и соринки, и мелкие веточки. Процедура явно нравилась всем членам племени: те, у кого в данный момент чесали шерсть, сидели, блаженно закрыв глаза, а челюсти изображали некое подобие улыбки.
Затем Найл обратил внимание, что двое молодых самцов, очень похожих на существо, появлявшееся на поляне (по размерам и развитию мускулатуры), устроились с самого края, чуть поодаль от остальных, и о чем-то тихо переговариваются. Время от времени они кидали косые взгляды на разомлевшего вожака, вокруг которого теперь порхали две другие самки. Первая пара особей женского пола теперь занималась друг другом. А два молодых самца явно были недовольны происходящим. Или вокруг вожака порхают самки, на которых они претендуют сами?
Вполне могло оказаться, что здесь, как и в обезьяньей стае, все самки принадлежат вожаку и только вожак имеет право приблизиться к самке во время течки. В обезьяньей стае, как знал Найл, вожаком всегда становится не только самый сильный, но и самый сексуальный самец, способный оплодотворить самок стаи и дать здоровое потомство, необходимое для выживания вида.
Но ведь те существа, за жизнью которых в эти минуты наблюдал Посланник Богини, уже не обезьяны, правда, пока еще и не люди… Они находятся на промежуточной стадии развития. Как обстоят дела у них? Ну не может же один вожак оплодотворять всех этих самок? Ведь самцы в таком случае вполне могут объединиться, чтобы его свергнуть. Должно же у них хватить интеллекта, чтобы понять это?! Борьба за власть ведь всегда существовала и будет существовать не только в мире людей, но и животных. Она начинается на самом низшем уровне. И должна идти здесь. Наверняка кто-то из самцов племени ждет даже самого малейшего ослабления вожака, просчета, невнимательности, чтобы попытаться занять его место. А сейчас, когда вожак разомлел в объятиях двух самок, момент представлялся весьма подходящим.
