Джикс выругался и ногами вперед нырнул в сверкающую дверь. И в то же мгновение диск погас. Дверь захлопнулась.
По каменным коридорам разнесся душераздирающий вопль. Когда он затих, оказалось, что в пещерах совершенно пусто, и только на полу лежала отрубленная по локоть рука демона. Пальцы отсеченной конечности сжимались и разжимались, как будто пытались схватить что-то им недоступное.
У подножия Рономского ледника сидели Фелдон и Лоран, наблюдая, как далеко внизу песчаная буря окутывает холмы. Пустыня находилась в сотнях миль от них, но могучий ветер уже донес ее песок до гор, иссекая им все, что росло в низинах. Песок оказался и там, где сидели двое ученых. Их лица овевал горячий ветер. Левой рукой Лоран взяла полу плаща и закинула ее за спину, прикрывая то, что когда-то было ее правой рукой — изуродованную, искалеченную культю.
Фелдон бесстрастно наблюдал, как под огненной волной одна за другой исчезают долины. Источающая жар стена тумана отчаянно пыталась забраться на гору, где они сидели. Ее ждал успех — более низкие пики покорялись ей один за одним.
— Что же, — сказал наконец северянин, — все кончено. Лоран ответила:
— Вот и отлично.
И в Терисиаре наступила тишина.
ЭПИЛОГ
ПУТИ РАСХОДЯТСЯ (64 год а.л.)
Они снова услышали зов. Им снились сны, и во сне они услышали зов. И они ответили на него и отправились в путь. Они покинули разрушенный северный монастырь, они покинули покрытые расплавленным стеклом земли Иотии, они покинули руины Томакула, они покинули логова, разбросанные по подземельям старинных прибрежных королевств. И они взяли с собой свои изобретения, свои машины и записки о магии. Во сне им было приказано отправиться в Тайное сердце транов, в пещеры Койлоса, и они беспрекословно повиновались.
Они восстановили обрушившиеся потолки пещеры. Они похоронили тела погибших и изготовили раку для найденной у главной машины гигантской руки демона, пальцы которой вечно сгибались и разгибались. Они восстановили все механизмы, починили все, что могли. Их руками двигали древнее знание и посланные им видения.
Наконец все было готово, и они вставили треснувшие, умирающие силовые кристаллы в разъемы и прикоснулись к знакам на металле в нужной последовательности — так, как им подсказывали видения. Главная машина загудела, затарахтела и медленно, со скрипом ожила.
Снова закипел воздух и появился диск, блестящая лужица света, дверь в обетованную землю. Из нее появилась длинная механическая рука с когтями вместо ногтей на пальцах — как две капли воды похожая на ту, которой они поклонялись, как руке Джикса.
Рука поманила их и исчезла за сверкающей дверью. Затем раздался голос.
— Входите, дети мои, — были слова, — входите, ибо за этой дверью — рай.
Лица монахов Братства Джикса расплылись в блаженной улыбке. Монахи взошли по ступеням, шагнули сквозь диск и ощутили под ногами металлическую землю Фирексии.
Когда-то на побережье были заросли зеленых кустарников и великолепных пальм, теперь здесь царило разорение. На много миль вглубь страны все было завалено изуродованными стволами деревьев, оборванными ветвями, гигантскими каменными глыбами. На много миль вглубь страны простиралась безжизненная, обезображенная земля.
На земле лежал большой металлический ящик, семь футов в длину и три в ширину и высоту. Он пережил катастрофу и оказался здесь, посреди мусора, когда-то бывшего лесами и горами Аргота.
Рядом с ящиком стоял Урза. Он надавил на крышку.
Крышка отъехала в сторону, под ней оказалось тело бывшего ученика Урзы. Тавнос сделал вдох, выгнул спину и уселся в ящике. Он был бледен, он весь был покрыт мертвой, иссохшейся кожей, которая много лет подряд отслаивалась внутри ящика.
Урза стоял неподвижно, как каменное изваяние, и ждал, пока Тавнос придет в себя. Тавнос сделал еще один глубокий вдох, потом еще один. Наконец он огляделся вокруг. Его взгляду предстала картина простиравшейся на многие мили разоренной земли.
— Все кончено, — сказал Урза, усаживаясь на край ящика.
Тавнос сглотнул и еще раз окинул взглядом побережье.
— Ты сказал, что я должен найти безопасное место. Я решил, что безопаснее этого ящика быть ничего не может, — сказал он.
Урза не ответил. Тавнос спросил:
— Что с твоим братом?
— Он мертв, — сказал Урза. — Я… — Изобретатель покачал головой. — Демон, чудовище из Фирексии, убило его, убило его за много лет до нашей встречи на Арготе. Я даже не мог этого представить.
— Где мы? — спросил Тавнос.
Урза огляделся вокруг себя и глубоко вздохнул:
— На южном побережье Иотии.
Тавнос закрыл и снова открыл глаза.
— Тут все по-другому.
— Теперь везде все по-другому, — сказал Урза. — И все из-за нас. Из-за меня.
Урза помог Тавносу выбраться из ящика. За время своего вынужденного сна Тавнос ослаб и пытался растереть себе ноги и руки, чтобы разогреть конечности и сбросить отмершую кожу. Было холодно, гораздо холоднее, чем в годы его юности.
— У меня есть для тебя задание, мой бывший ученик. Последнее, — сказал Урза.
— Говори, и я исполню, — ответил Тавнос.
— Я хочу, чтобы ты отправился на запад. Отыщи всех, кто выжил, — членов Союза, ученых из башен слоновой кости, всех, кому удалось пережить катастрофу. Расскажи им, что произошло. Расскажи им все — что мы делали, что мы сделали и чего мы не сделали. Растолкуй им все так, чтобы они поняли — ни им, ни кому другому ни в коем случае нельзя брать с нас пример. Я уверен, у тебя получится.
Тавнос взглянул на своего старого учителя и понял, что Урза не выглядит стариком. У него снова были золотистые волосы, и он, как в молодости, стоял в полный рост, расправив плечи, без намека на сутулость.
Но глаза… у него были глаза древнего старца, в них читалась бесконечная мудрость и бесконечная боль. Боль, которую не выдержит ни один смертный.
— Ты всегда можешь положиться на меня, — ответил Тавнос. — Куда ты теперь?
Урза обернулся к бывшему подмастерью.
— Я ухожу, — сказал он, помолчав. — Я ухожу… прочь.
— Как я погляжу, твоя помощь была бы сейчас весьма кстати, — сказал Тавнос.
Урза издал странный звук.
— Я думаю, что если опять примусь всем помогать, то земля этого не переживет. Мне нужно… мне нужно уйти. Посидеть в одиночестве, подумать. Побыть где-нибудь, где я не смогу никому принести вреда.
Тавнос кивнул и сказал:
— Знаешь, мне кажется, что в таком случае тебе не подойдут даже самые отдаленные уголки земли.
Урза покачал головой и ответил:
— Существуют далекие земли, земли, бесконечно удаленные не только от Терисиара, но и от нашего мира, от Доминарии. Когда я наполнил силекс своими воспоминаниями, я увидел их. Я увидел то, чего не видел никогда в жизни.
