— Вам кого?
— Меня зовут Букхалтер.
В глазах Рейли отразилась тревога.
— А, понимаю. Вы получили мой вызов?
— Да, — ответил Букхалтер. — Я пришел поговорить с вами об этом. Могу я войти?
— О'кей!
Он отступил в сторону, давая гостю дорогу, и через холл провел его в большую гостиную. Свет в гостиной был рассеянным, так как пробивался через мозаичное стекло.
— Хотите оттянуть время?
— Я хочу сказать вам, что вы не правы.
— Постойте! — прервал его Рейли и хлопнул в ладоши. — Моей жены сейчас нет дома, но она мне все рассказала. Мне не нравятся эти фокусы с влезанием в чужие мысли. Это как воровство. Вам бы следовало сказать своей жене, чтобы она занималась СВОИМИ делами — или держала язык за зубами.
Букхалтер терпеливо продолжил:
— Даю вам слово, Рейли, что Этель не читала мыслей вашей жены.
— Она так говорит?
— Я ее не спрашивал.
— Угу, — с торжествующим видом сказал Рейли.
— Мне это просто не нужно. Я достаточно хорошо ее знаю. Видите ли, я сам Болди.
— Я это знаю, — сказал Рейли. — Судя по тому, что мне известно, вы тоже можете сейчас читать мои мысли.
Он поколебался.
— Уходите из моего дома. Я хочу, чтобы все мое оставалось при мне. Встретимся завтра, на рассвете, если вам это подходит, а теперь уходите.
Казалось, у него было что-то на уме, какое-то странное воспоминание, о котором он не хотел говорить.
Букхалтер разумно не поддался искушению уточнить, что это было.
— Ни один Болди не стал бы…
— Уходите!
— Послушайте! В дуэли со мной у вас не будет шанса!
— Вы знаете, сколько побед я одержал? Завтра я продолжу свой счет. А теперь проваливайте. Слышите?
Букхалтер прикусил губу.
— Дружище, — сказал он, неужели вы не понимаете, что во время дуэли я мог бы читать ваши мысли?
— А мне все равно… И что?
— То, что я опередил бы любое ваше движение. Какими бы ловкими ни были ваши движения, мысленно вы будете выполнять их на долю секунды раньше, чем физически, и я узнаю обо всех ваших фокусах и слабостях. Ваша техника будет для меня открытой книгой.
Рейли покачал головой.
— Вы очень хитры, но этот трюк не пройдет. Букхалтер поколебался, принимая решение, потом отодвинул мешавший им стул.
— Вынимайте кинжал, — сказал он. — Ножны долой. Я покажу вам, что я имею в виду.
Глаза Рейли расширились.
— Вы хотите сейчас…
— Не хочу.
Букхалтер убрал еще один стул. Он вытащил свой кинжал, проверил, на месте ли безопасный зажим.
— Места здесь достаточно. Начинайте. Нахмурившись, Рейли извлек из ножен кинжал, неуверенно подержал его в руке и внезапно сделал выпад. Но Букхалтера уже не было на том месте, где он только что стоял. Он успел отскочить и сделать ответный выпад. Его кинжал был приставлен к животу Рейли.
— Вот так и кончилась бы борьба, — сказал Букхалтер. Вместо ответа Рейли неожиданным движением выбросил руку с кинжалом, так что острие того должно было оказаться у самого горла его противника. Но свободная рука Букхалтера уже была у горла. Другой рукой Букхалтер символически дважды ткнул Рейли в сердце. Веснушки ярче выступили на побледневшем лице мужчины. Но он все еще не был расположен к отступлению. Он попробовал еще несколько приемов, умных, хорошо отработанных, но потерпел неудачу — Букхалтер обезвреживал их. Левая рука Букхалтера неизменно оказывалась на месте, куда был направлен удар, раньше.
Рейли медленно опустил руку. Он облизнул губы и глотнул. Букхалтер убрал кинжал.
— Букхалтер, — сказал Рейли. — Вы сущий дьявол!
— Совсем нет. Просто я не хочу пользоваться преимуществом. Вы действительно думали, что Болди так легко вам сдастся?
— Но если вы умеете читать мысли?..
— Как вы думаете, сколько бы я протянул, если бы участвовал во всех дуэлях? Я бы только этим и занимался. Такого никто не выдержит. Я не могу участвовать в дуэлях, потому что это было бы убийством, и люди знали бы это. Я принял на себя много тумаков, проглотил множество оскорблений — только из-за этого. Теперь, если вам угодно, я готов проглотить еще одно и извиниться. Я соглашусь со всем, что вы скажете, но драться с вами на дуэли, Рейли, я не могу.
— Да, теперь я это понимаю. Я рад, что вы пришли. — Рейли все еще был бледен. — Я мог бы попасть в ловушку.
— Но не в мою, — сказал Букхалтер. — Я ни за что не стал бы драться на дуэли. Болди, да будет вам известно, не такие уж счастливчики. Они живут с наручниками на руках. Потому-то они не могут пользоваться случаем и вызывать антагонизмы у людей. Они никогда не читают мыслей, если только их не просят об этом.
— Звучит более или менее разумно. — Рейли колебался. — Послушайте, я заберу свой вызов назад. О'кей?
— Спасибо, — сказал Букхалтер.
Он протянул руку, она была принята не слишком охотно. Рейли хотелось поскорее спровадить гостя.
Тихонько насвистывая, Букхалтер отправился в издательский центр. Он не мог сказать Этель сейчас. Собственно говоря, он должен был это сделать, потому что возникавшие между ними недомолвки нарушали их телепатическую интимность. Дело было не в том, что их разумы были доступны друг другу, как открытые книги, но скорее в том, что ни один из них не ощущал барьера в сознании другого. Любопытно, что, несмотря на полную интимность, муж и жена уважали право друг друга на уединение.
Этель могла, конечно, беспокоиться, но беда уже пронеслась, и потом, она ведь тоже была Болди. В своем парике красно-каштанового цвета и со своими каштановыми ресницами она не была похожа на Болди, но ее родители жили к востоку от Сиэтла и во время Взрыва и после него — до тех пор, пока не началось тщательное исследование последствий жестокой радиации.
Ветер, несший снег, дул над Моддоком и уносился к югу по долине Ута. Букхалтер пожалел, что он не в ковтере, не плавает в огромной пустоте неба. Там, наверху, царил такой странный покой, какого ни один, даже самый тренированный, Болди не мог достичь, не погружаясь при этом в глубины хаоса. Отдельные обрывки мыслей, фрагменты подсознания всегда давали знать о себе, но в то же время, подобно шелесту иглы фонографа, не были достаточно отчетливы. Именно поэтому почти все Болди так любили летать и были превосходными пилотами. Высокие и огромные воздушные пространства были их голубыми отшельническими хижинами.
Он по-прежнему был в Моддоке и вновь переживал встречу с Кейли. Букхалтер ускорил шаги. В главном холле он встретил Муна, кратко сообщил ему о том, что насчет дуэли он уладил, и отправился своим путем, оставив толстяка смотреть ему вслед. Единственный вызов визора был от Этель. Она беспокоилась насчет Эла и хотела знать, побывал ли Букхалтер в школе. Что же, он уже побеспокоился об этом, если только мальчуган не успеет натворить с тех пор чего-нибудь еще. Букхалтер послал вызов — пока что с Элом было все в порядке.
