Бернхард Хеннен - Меч эльфов. Наследница трона

Лилианна хотела покончить с этим безумием. Никто больше не строил разумных планов. И они пускали на самотек важнейшие вещи. Уже были первые случаи кровавого поноса и признаки цинги. Снабжение велось с проволочками.

Она посмотрела на обоих рыцарей Древа Праха. Они были в полном облачении. Так посоветовал им Эрилгар. Ржавчина была очищена с кирас. Они сверкали в свете весеннего солнца, словно серебряные. Лилианна даже велела привести в порядок свою стрижку. Поверх ее кирасы лежал безупречный кружевной воротничок. Она не считала это важным, но вынуждена была признать правоту Игнациуса и Эрилгара. Они оба были более опытными в битвах на скользком поле дипломатии.

— Вы готовы?

Полководец Древа Праха только коротко кивнул. Эрилгар был очень бледен. Даже маршалу ордена приходилось считаться с тем, что, если он войдет с ней в палатку, с его карьерой будет покончено.

— Давай сделаем это, — хриплым голосом произнес Эрилгар. — Мы должны сделать это ради наших солдат.

Входя в палатку, Лилианна держалась очень прямо. Все разговоры тут же стихли. Семеро гептархов и несколько капитанов стояли вокруг стола. У комтурши возникло нехорошее чувство, что ее ждали.

— Очень хорошо, что ты пришла так неожиданно. Мы как раз говорили о тебе, сестра. — Жиль улыбнулся ей.

С того дня, как открылась дорога в Альвенмарк, гептарх очевидно приободрился. Да, он даже стал казаться моложе.

Лилианна воспользовалась моментом и заговорила:

— Дорогие братья, я пришла, чтобы попросить вас прервать поход, поскольку наши войска в огромной опасности. Я опасаюсь, что снабжение полностью остановится. Большой фьорд замерз. Наши корабли больше не могут пересекать его. А новую дорогу замело настолько сильно, что повозки и караваны мулов с трудом продвигаются вперед. Уже сейчас нам не хватает продовольствия, особенно овощей и сушеных плодов. Скоро в войсках распространятся болезни.

— Мы будем кормиться от этой земли, — вставил Жиль. — Раньше ведь войска Церкви именно так и поступали. Здесь нет никого, кого мы могли бы обратить в веру в Тьюреда. Мы не должны считаться ни с чем.

— Прошу прощения, брат Жиль, но несколько дней назад я уже докладывала тебе, что эта проверенная стратегия в Альвенмарке не принесет успеха. Страна очень слабо заселена. Мы не знаем, где расположены деревни и города. И даже если бы условия были лучше, войско просто слишком велико, чтобы его можно было прокормить подобным образом. Не считая того, что в стране Других нам не достать пороха или даже пары сапог, которые подошли бы хотя бы одному из наших мужчин. А чего еще ждать в стране, полной человекозверей, где не найти ни единой проникнутой господом души? — Лилианна видела, что некоторые гептархи кивали. Но она не строила иллюзий. Она знала, что командуют здесь Жиль и гроссмейстер Тарквинон.

— Признаю твою правоту в том, что мы сталкиваемся с большими трудностями, сестра. В чужой стране нужен свежий дух, открытый поиску новых путей, вместо того чтобы в отчаянии цепляться за уже известное. — Жиль сделал паузу, и его взгляд сказал Лилианне, что решительный бой состоится именно теперь.

— Брат, — неожиданно вставил Эрилгар. — Сестра Лилианна не одинока в своих суждениях. Все, что она сейчас сказала, соответствует фактам. И те необычайные удачи, которые сопутствовали нам на протяжении прошлых месяцев, говорят о том, что она знает это войско и может вести его, как никто другой.

— Очень по-рыцарски с твоей стороны ломать копье ради Лилианны, — ледяным тоном произнес гроссмейстер Тарквинон. — И мы очень хорошо поняли, что ты сомневаешься в наших способностях командовать армией. Я потрясен и безмерно разочарован тем, что слышу от тебя такие слова, брат. Я…

Жиль поднял руки, призывая его замолчать. Спокойствие гептарха сказало Лилианне, что он готов был к подобному спору и давно принял решение.

— Прошу вас, братья! Давайте не будем спорить. Для этого нет повода. Никто не ставит под сомнение заслуги Лилианны. Равно как и твои деяния, и деяния брата Игнациуса — они также не остались не замеченными. — Он по-отечески улыбнулся. — Гептархов часто обвиняют в том, что мы парим в облаках и не знаем, что происходит у наших ног. Я уверяю вас, это не так. Как уже было сказано, мы только что говорили о сестре Лилианне. Мы все пришли к мнению, что в последние недели ей не хватает энтузиазма, с которым она проводила наступление на Фьордландию и почти в одиночку завоевала Гонтабу. Кого это удивит? Тринадцать лун прошло с тех пор, как она брала штурмом город у фьорда. День и ночь она служила нашему войску. Не было ей покоя. Вообще-то мы собирались подготовить торжество, чтобы почтить ее перед всеми полками и эскадронами. Но поскольку мне сказали, что она скромна и не любит почести, то с вашего согласия, дорогие братья, я почту ее деяния прямо сейчас.

Никто не произнес ни слова.

Лилианна увидела, как усмехается Тарквинон, и стала опасаться худшего. От него вполне можно было ждать, что наградой станет меч палача.

— Ну, дорогая сестра, дать тебе задание, которое не потребует от тебя всех сил, значило бы пренебречь твоими способностями. И ничто нам так не претит. Ты должна быстро завершить столь затянувшуюся осаду Фирнстайна. После этого ты станешь комтуршей Фирнстайна и всего крайнего севера. Нам донесли, что там еще должна быть крепость под названием Нахтцинна. В это место через магические врата увели тысячи мятежников. Найди и уничтожь эту Нахтцинну! Тебе поможет наш дражайший брат Игнациус. Если это удастся тебе, то он станет комтуром Нахтцинны. А наш почтенный брат Эрилгар, который, будучи маршалом ордена, снискал максимально возможную славу, возьмется за крайне ответственное задание подготовки снабжения войска. С этой целью ты немедленно должен направиться в Гонтабу. Может быть, необходимо поставить наши повозки на полозья. Видишь, большую часть проблемы мы за тебя уже решили.

У Лилианны было ощущение, словно ее пронзили клинком. Это слишком несправедливо! Они ведь не могут так поступить! Что она сделала? Ей очень хотелось что-нибудь сказать.

На плечо ей легла рука. Игнациус. Он мягко покачал головой. Неужели он заодно с гептархами?

— Мы благодарим вас за похвалу и великодушную награду, — несколько натянутым тоном произнес он.

— Прошу тебя, брат! Что ты! — Жиль отмахнулся и снова склонился над картой, почти полностью состоявшей из белых пятен. — Будьте спокойны, дорогие друзья, Церковь не обойдет вас вниманием.

Лилианна не совсем поняла, что это было — комплимент или же угроза. Вместе со своими братьями-рыцарями она покинула палатку.