– Ну и как вы… поживаете?
Сахнович сделал свирепую физиономию и негромко выматерился.
– Физическая смерть не освобождает от исполнения контракта, – процитировал Покровский и вздохнул. – Честно говоря, тоска зеленая. А хуже всего, что конца-краю этому не видно.
– Это ненадолго, – утешила я его.
– Как так?
– Либо твой хозяин надорвется со своим проектом и сдохнет, а тогда всем контрактам будет грош цена, либо он добьется своего, а добивается он, чтоб ты знал, полного одиночества, и уж от каких-то дурацких призраков он наверняка избавится в первую очередь!
– Да? Ну, спасибо. Хорошие новости, – заулыбался Сахнович, и я сочувственно кивнула призраку, который при жизни был довольно противным человеком, но все же не заслуживал бесконечного ада.
Темная башня «Оверлука» не выглядела особо гостеприимной, зато она была недалеко от дворца, и наши усталые ноги передвигались именно в этом направлении. Может быть, это была еще одна галлюцинация, но в редеющем потоке неповоротливых зомби мне увиделись несколько длинноногих фигурок: три или четыре Оленьки спешили во дворец, у каждой на спине висел приличных размеров рюкзак. Они весело болтали на ходу, словно торопились на вечеринку. Я несколько раз моргнула, и Оленьки исчезли.
Мы были уже у самого входа в отель, когда мои измученные дворцовым грохотом уши уловили какой-то необычный звук. Я уже была готова объявить и его слуховой галлюцинацией, но по выражению лица Марины поняла – она тоже это слышит.
«Это» походило на шум работающей электробритвы. Очень большой электробритвы. Потом стало понятно, что звук идет сверху, то есть с неба.
– Вертолеты! – обрадовано сказала Марина, радуясь появлению чего-то заурядного, привычного, знакомого по прежней, нормальной, до-лионейской жизни.
– Это, наверное, с военной базы, – сказала я. – Лайман все-таки сдержал слово… То есть это горгоны сдержали слово, а потом уже Лайман. Хотя какой теперь от этих вертолетов толк?
– Они нас заберут отсюда! – поспешно озвучила свою мечту Марина и замахала вертолетам рукой. Я зевнула. Вертолеты были в небе, а двери отеля – вот они, в паре шагов. Вывод напрашивался сам собой.
– Они нас не видят, – сказала я. – И вообще, бог его знает, зачем их прислали. Пойдем завалимся спать, а уже завтра, то есть сегодня…
Марина как зачарованная следила за полетом стрекочущих черных машин, которые совершали замысловатые маневры вокруг королевского дворца. Я вспомнила, как давным-давно мечтала, чтобы темная точка в небе над Лионеей оказалась драконом, чтобы мне явилась волшебная сторона этого города. Но я не увидела дракона тогда, и сейчас над дворцом вились очень даже прозаичные боевые машины, чей вид и звук превращал Лионею из полусказки в совершенно обычный прифронтовой город…
– Они сейчас заберут нас отсюда, – повторила Марина. Я поняла, что мои слова она пропустила мимо ушей, а значит, словами тут не обойдешься. Я взяла ее под руку и повела к отелю…
– Нет, – пробормотала она.
– Да, – возразила я и хотела еще раз повторить свои аргументы, но оказалось, что Марина разговаривает вовсе не со мной.
– Нет… Они не за нами, они… – Марина ткнула пальцем в воздух. Я обернулась к замку и увидела, что поведение вертолетов изменилось – они резко снижались, а потом быстро набирали высоту, перемещались к другому крылу замка и повторяли маневр.
– Они что-то бросают? – спросила сама себя Марина. – Бомбы?
– Если бы это были бомбы, мы бы услышали взрывы, а это…
Это были громкие хлопки, не слишком похожие на взрывы бомб, но, с другой стороны, я раньше не слышала, как взрываются бомбы, к тому же вертолеты могли применять какие-нибудь современные тихие бомбы, в которых я тоже ни черта не соображаю. Вывод опять-таки напрашивался сам собой: надо держаться подальше и от вертолетов, и от этих непонятных хлопков.
Я с удвоенной силой потащила Марину к отелю, и тут она сказала:
– Это ракеты?
Я обернулась.
– Это ракеты? – недоверчиво спросила Марина, непонятно от кого ожидая подтверждения или опровержения. – Почему они…
Как бы ни назывались те штуки, которые с шумом отделились от вертолетов, я поняла, что надо уже не идти к отелю, а бежать. И еще я успела подумать: «Интересно, что сказала Маргарита Горгона Лайману, если посланные им вертолеты пускают ракеты по королевскому дворцу?!»
А потом мы побежали и наконец оказались в холле «Оверлука», и надо было решать, куда идти дальше, и я до конца своих дней буду уважать себя за то, что решила нести свое усталое тело в подвал. Мы миновали стойку администратора, когда пол под ногами вздрогнул; не сговариваясь, я и Марина обернулись и тут же зажмурились, потому что небо за стеклом стало белым, и силуэт королевского дворца на этом фоне оказался до невозможности четок, как будто его вырезали из черной бумаги и приклеили на белый ватман. Потом земля снова вздрогнула, стекла в холле вылетели, я закричала, воздушная волна ударила меня и понесла… Я упала на пол, прокатилась еще с пару метров, вцепилась пальцами в землю, чтобы удержаться на этой чокнутой планете, которая продолжала трястись, желая сбросить меня как непосильную ношу…
Марина протянула мне руку, я вскочила, и мы буквально скатились по ступеням в подвал. Каким бы захватывающим не было разворачивающееся наверху зрелище, я – по рецепту Иннокентия – предпочла отползти в сторону, в данном случае в подвал отеля «Оверлук», переждать там и вернуться, когда все уже закончится.
– Все будет хорошо? – спросил меня голос Марины из темноты подвала.
Я притворилась, что не расслышала ее вопроса.
ЧАСТЬ ПОСЛЕДНЯЯ
ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО,
ИЛИ КОЕ-КАКИЕ
ПОСЛЕДСТВИЯ
Постепенно я стала привыкать к виду королевского дворца. То есть к тому, как теперь выглядит место, где раньше был королевский дворец Андерсонов. А выглядит оно так, как если бы у дворца были корни, а потом чья-то огромная рука схватилась за эти корни и с нечеловеческой силой дернула их вниз. Какие-то останки строений торчат из земли, может быть, это верхушки башен или что-то в этом роде, но честно говоря, у меня нет желания спускаться в воронку и изучать развалины. Это все равно, что тыкать пальцем в недавно умершего человека, к тому же человека знакомого.
